Отпусти меня 2
Шрифт:
— Не бывает плохих актрис, бывают бездарные режиссёры, — усмехаюсь и сам снимаю пиджак, кидая его на банкетку.
— Значит, твоя пьеса не удалась, отпусти меня… — так искренне просит она, распахивая лазурные глаза с поволокой. Пьяная. Открытая. Податливая. Можно воспользоваться моментом и под алкогольной анестезией лишить ее девственности. И как только эта мысль приходит мне в голову, по телу прокатывается волна возбуждения. — Жарко, — выдаёт Лиза, приподнимается и без стеснения пытается стащить с себя колготки.
— Нет, это значит нужно немного изменить сценарий, — подхожу к ней близко. Сжимается. Боится. — В эмоциональном плане – стереть
— Отобрать у меня душу и сделать меня такой же пустой, как ты? — печально спрашивает она, отворачиваясь от меня. И это тоже меня цепляет, задевая за живое. Как точно сказано. Я ничем не наполнен в эмоциональном плане. Во мне только цинизм, жажда власти, денег и похоть. Но я сам себя этим наполнил и вполне удовлетворен.
— Встань! — голос пропадает. Хочу поиграть на ее эмоциях и ощущениях, раз своих нет. Сам беру ее за руки и поднимаю. — Я помогу тебе раздеться, — хочу поиграть и показать ей другую грань отношений. Где сочетаются расчет и сексуальное влечение. Идеальное сочетание. Беру свои слова обратно, Лиза не мышка, я ошибался. Она довольно привлекательная, красивая, нежная девочка, и мне хочется немного замарать этот цветок, сорвав первый цвет.
— Если я откажу, ты все равно возьмешь, что хочешь? — смотрит на меня поплывшим взглядом.
— Да. — Опускает голову, словно смирилась со своей участью. Хватаю подол ее платья и тяну вверх. Сжимается, пытаясь мне помешать. — Елизавета! — ярость смешивается с возбуждением, голос хрипит. Девочка тут же подчиняется, поднимая руки, позволяя мне снять платье. Отшвыриваю платье. Черт, зря я затеял эту игру… — Повернись ко мне спиной и поставь руки на стену. — Несколько секунд медлит, но все же делает так, как я говорю. Встаю позади, провожу пальцами по ее плечам, лопаткам, позвоночнику, наблюдая, как кожа покрывается мурашками. — Скажи мне, Елизавета, — стягиваю резинку с ее волос, распуская их, раскидывая по плечам. — Я привлекаю тебя как мужчина? — поддеваю пальцами бретельки бюстгальтера, спуская их вниз. — Прежде чем ответить, убери лирику и романтику, оставь только физическое влечение, — усмехаюсь, когда девочка вздрагивает от того, что расстёгиваю бюстгальтер.
— Да, привлекаешь.
Моя честная, пьяная девочка.
— Хорошо, опусти руки, — снимаю с нее бюстгальтер, отшвыривая его в кресло. — Руки на стену. — Исполняет. Сажусь на корточки, хватаю резинку колготок и тяну их вниз, оголяя попку и ножки, и девочка уже без подсказок помогает мне снять с нее колготки. Не спешу подниматься, прохожусь ладонями по ножкам, внутренней стороне бедра, чувствуя, как девочка начинает дрожать. — Я привлекаю тебя, ты возбуждаешь меня, сломай все препятствия в своей голове. Так можно. Так нужно. Сказок не бывает, они остаются в детстве. — Крепко сжимаю резинку трусиков и в два рывка под всхлипы девочки рву их к чёртовой матери. Девочка пытается повернуться. — Стой на месте! — рычу я. Медленно поднимаюсь, прижимаюсь грудью к ее спине, обхватываю небольшую грудь и наклоняюсь к уху. — Все под контролем, Елизавета. Под моим контролем. Расслабься и получай удовольствие.
Бл*дь! Ласкаю ее соски, потирая ладонями, а они наливаются в моих руках. Какой бы я мудак ни был, брать ее пьяную и невменяемую не собираюсь. Да и не способен я сейчас выдать что-то лайтовое. Все, что мне сейчас хочется, это опустить ее на колени, намотать волосы на кулак, расстегнуть ширинку и… Стискиваю челюсть.
— Мне что-то нехорошо, — стонет девочка и запрокидывает голову на мое
— Иди в ванную, умойся, — отпускаю ее и ухожу за аптечкой. В таком плане я вообще никогда не ухаживал за женщиной. Но сейчас она как подросток, который напился в первый раз. Охренеть.
Беру в аптечке адсорбенты и специальные шипучие таблетки для облегчения ее состояния. Наливаю стакан воды, возвращаюсь и нахожу Елизавету, лежащую на кровати и завернутую в одеяло.
— Поднимись, тебе надо это выпить, — ставлю стакан на тумбу, кидаю туда таблетку.
— Я ничего не хочу, — хнычет она.
— Выпей! — настаиваю я. — Станет легче, — пытаюсь быть мягче, но выходит холодно. Слушается, поднимается, сгребает абсорбенты, запивает их шипучим лекарством и ложится назад.
Беру пиджак и направляюсь на выход.
— Не уходи, — вдруг останавливает меня Лиза. Разворачиваюсь, выгибаю брови. — Мне так плохо, — стонет.
— Вызвать доктора? — задаю вопрос, но уже ищу номер нашего доктора.
— Нет, не нужно, просто так кружится голова, боюсь засыпать, — усмехается она.
Втягиваю воздух, усмехаюсь, кидаю пиджак назад в кресло. Нянькой я еще не был.
— Это нормально в твоём состоянии, — расстёгиваю рубашку, раздеваюсь. Я сам вымотан этим долгим днем.
— Что ты делаешь?! Я не секс имею в виду, — возмущается она.
— А я невменяемые тела не трахаю. Мы будем спать. В прямом смысле этого слова.
Елизавета
Просыпаюсь от того, что очень хочется в туалет и одновременно пить. Голова тяжёлая, от яркого света режет глаза. Ой, мамочка. Коктейли – коварная штука. Переворачиваюсь в сторону ванной и утыкаюсь носом в мужское плечо. Зажмуриваясь, чтобы прийти в себя, открываю глаза и понимаю, что это не сон. Калинин спокойно спит рядом со мной. И мы оба обнажены. Заглядываю себе под одеяло и понимаю, что на мне даже нет трусов. Сердце начинает колотиться так, что, кажется, отбивает грудную клетку. Ему под одеяло заглянуть не решаюсь. Отодвигаюсь как можно дальше, пытаясь отстраниться от головной боли, сухости во рту и почувствовать свое тело.
Мы переспали?
Боже.
Не может быть, чтобы я ничего не запомнила.
Поворачиваю голову, рассматривая Романа, пытаясь хоть что-то вспомнить. Он расслабленный, равномерно дышит. Даже черты лица мягче, не такие холодные. Но запах прежний, холодный. Сглатываю сухость во рту, продолжая рассматривать мужчину: сильные руки, грудь, живот. Ничего не отталкивает. Нет отвращения и неприязни. Есть даже некое любопытство и желание провести пальцами по его телу, хочется погладить спящего хищника.
«Я привлекаю тебя как мужчина?»
В голове проносятся обрывки вчерашнего вечера.
«Я помогу тебе раздеться... Повернись ко мне спиной и поставь руки на стену… Я привлекаю тебя, ты возбуждаешь меня, сломай все препятствия в своей голове. Так можно. Так нужно…»
А дальше провал, ничего не помню. Сжимаю ноги. Не больно, не чувствую, что меня там касались. Тогда почему мы, черт возьми, спим в одной постели? Не сказки же он мне на ночь рассказывал.
Аккуратно поднимаюсь с постели, кутаясь в одеяло. Оглядываюсь: мои вещи в кресле, а порванные трусики на полу. Рассматриваю простыни: должна же быть кровь? Но там все чисто.