Отпусти меня 2
Шрифт:
Дышу через раз и на цыпочках крадусь в ванную. Быстро захожу и запираюсь. Скидываю одеяло, начиная себя рассматривать в зеркало, словно что-то должно измениться. Но, кроме похмельного синдрома, со мной все в порядке. Никогда не страдала провалами в памяти, но я и никогда так не напивалась.
Принимаю душ, чищу зубы, надеваю теплый халат, плотно в него кутаясь, сушу волосы, наношу крем – в общем, делаю все, что угодно, лишь бы не выходить из ванной.
— Елизавета! — вздрагиваю, когда в дверь стучат. — Выходи, — голос не строгий, больше насмешливый. Собираюсь с духом, набираю в легкие побольше воздуха и выхожу.
Калинин уже одет в брюки и отглаженную рубашку. Свежий, идеальный, только из душа. Разбросанной одежды нет. Постель заправлена. Сколько времени я провела в ванной? На тумбе стоит маленькая бутылка минеральной воды и какие-то таблетки.
— Выпей – станет легче, — указывает на тумбу. Слушаюсь, поскольку ужасно хочу пить, и таблетка от головы как нельзя кстати. Сажусь на кровать и все выпиваю.
— Мы вместе спали… — не решаюсь договорить.
— Ты до сих пор невинна, если ты об этом, — иронично усмехается. — Сама просила меня остаться.
— Я?! — поражаюсь себе. Не верится, но Роман не комментирует.
— Итак. Я не против отдыха и расслабления, но либо ты делаешь это дома, либо вместе со мной, — тон меняется на холодный.
— Я не сделала ничего плохого.
— Нет, но это не обсуждается. Ты не умеешь пить, — отрезает Роман. — И второе, начинай готовиться к свадьбе. У нас осталось мало времени, — говорит так, словно отдает команду, и покидает спальню.
ГЛАВА 9
Елизавета
Наш организатор свадьбы – красивая, милая женщина. Такая светлая, воодушевленная и зажигательная. Она уже час рассказывает мне о разновидностях арок, а мне даже становится стыдно, что я ее не слушаю. Точнее мне все равно, какая будет арка: состоящая из свежих цветов или из искусственных. Как безразлично и то, какое на мне будет платье. Я выбрала первое попавшееся, как и все остальное.
— Я бы посоветовала что-то такое, — женщина указывает в каталог. — Не прямо точь-в-точь; естественно, эксклюзивное.
Как они любят «эксклюзив». Получают удовольствие от того, что кто-то создаёт только для них и, не дай бог, это где-то повторится.
— Пусть будет такая, — безучастно соглашаюсь и отворачиваюсь к окну.
— Простите, Елизавета… — мнется женщина. — Если вам что-то не нравится, вы говорите.
Вздыхаю, натягиваю улыбку и поворачиваюсь.
— Нет, вы прекрасно справляетесь с работой.
— Тогда давайте выберем скатерти.
Боже.
Скатерти…
Никому нет дела, какие будут скатерти. Нас отвлекает Марина, она проходит мимо столовой, заглядывает мне в глаза и сочувственно улыбается.
— Злата, у вас очень хороший вкус и, думаю, большой опыт.
— Да, я работаю в этой сфере уже семь лет, готовила свадьбы для четы Мишиных и для…
— Злата, — перебиваю ее я, не желая слышать фамилии, которые мне ни о чем не говорят. — Я доверяю вашему вкусу. Давайте вы сами все выберете и сделаете так, как считаете нужным.
— Но… эм… — женщина теряется. Наверное, я первая невеста, которой все равно. — Давайте выберем хотя бы стиль, палитру…
— Постельные тона подойдут, что-то сдержанное.
— Хорошо. А может, в греческом стиле?
— Может… Делайте, как считаете нужным. А теперь простите, мне нужно идти, — встаю, протягиваю женщине руку, намекая, что ей пора уходить.
— Спасибо за доверие, я вышлю вам на почту окончательный результат.
— Хорошо, — киваю и провожаю Злату на выход. Как только за ней закрывается дверь, облегченно выдыхаю.
Как и любая девочка, я мечтала о шикарной свадьбе. Но никогда не думала, что самое дорогое торжество не принесет мне удовольствия. Церемония через неделю, а внутри меня пустота. Калинина почти не бывает дома. Он постоянно работает. Я чувствую себя предметом мебели в этом доме. Вчера пыталась поговорить с Романом о моем возвращении на работу. Мне тошно сидеть в этом доме и ничего не делать. От этого мыслей в голове все больше, и они далеко не радужные. Но мне было категорично отказано. Во вселенной Калинина мне не нужна эта работа, я должна готовиться к свадьбе, а после продолжить учиться, развивая себя как личность. Все верно и рационально, в стиле Калинина – аж тошно.
Самое сложное было говорить с мамой, объясняя, почему больше не нужно платить кредит, и приглашая на мою скорую свадьбу. Она не дура, сразу поняла, что все ее долги оплатил мой жених. Пришлось объяснить, что непосильная сумма для нее – мелочи для моего будущего мужа. Но еще сложнее было убедить маму, что я «безумно влюблена», поэтому выхожу замуж за взрослого мужчину. Она звала нас в гости – нет, просто настаивала на знакомстве с будущим зятем, – чтобы понять, кому меня отдает. Но об этом не могло быть и речи. Да я и не просила Романа знакомиться с мамой. Не хочу. Потому что это не по-настоящему, не искренне, и мама сразу все поймёт. Я не смогу лгать, смотря ей в глаза.
Возвращаюсь в гостиную, падаю на диван, беру книгу, пытаясь читать. Но чтение уже не отвлекает. Чем ближе бракосочетание, тем сильнее зашкаливает волнение. И, к сожалению, это неприятное томление.
Откидываю книгу. Поднимаюсь, какое-то время смотрю в окно. Темнеет рано, а с наступлением темноты во двор выпускают собак. Огромных ротвейлеров. Забавно, в доме, который охраняют люди, бегают еще и собаки. И вот они носятся по двору и что-то вынюхивают. Игриво цапают друг друга, радуясь свободе. Но это все иллюзия. Здесь даже собаки живут по правилам Калинина.
Отхожу от окна. Прохожусь по гостиной. Я бы поставила пятерку с плюсом дизайнеру этого дома. Все лаконично, со вкусом. Много света и пространства. Но я никогда не понимала, зачем людям огромные дома, если их семья состоит из двух-трех человек. Что это? Мания величия? Это же просто красивые, дорогие стены. Холодные стены и никакого уюта. Но этот дом многое говорит о его владельце. Всего лишь статус и показуха.
Прохожу в холл. Единственная комната на первом этаже, в которую я не захожу, это кабинет Романа. Я была там только однажды, когда меня туда насильно притащили, в день моего несостоявшегося побега. Любопытство меня сгубит, но от скуки я толкаю дверь, и она поддаётся. Кабинет не заперт. Темно, и первое, что я ощущаю, это запах. Персональный холодный запах Романа, с нотками кожи и чего-то терпкого. Не знаю, где здесь включается верхний свет, открываю дверь шире, освещая кабинет, подхожу к столу и включаю настольную лампу. Оглядываюсь. Здесь тоже холодно. Сплошное дерево и кожа. Глажу ладонью сукно на столе. Сажусь в огромное кресло, откидываясь, и закрываю глаза. В кабинете все пропитано этим мужчиной – будоражит. Если отмести мои обиды, то господин Калинин очень привлекательный мужчина. Наверное, его любят женщины именно за холодность, мужественность, надменность, властность во взгляде и тяжёлую, давящую энергетику. А вкупе с внешностью и деньгами… он просто подарок для противоположного пола. Думаю, тысячи женщин согласились бы на любые его условия. Так почему именно я, черт его возьми?