Отпустить или влюбить?
Шрифт:
– Ты сейчас говоришь серьёзно?
– Абсолютно. Ты когда последний раз была в отпуске?
– Вопрос отклонён, – фыркаю. Нечего ему знать, что ни разу не брала полноценный отпуск. Некогда отдыхать было.
– Можешь не отвечать.
– Дим, как ты себе это представляешь?
– Так и представляю. Проводим Сабину, и я закажу билеты.
– А как к этому отнесётся Рейн? – У меня миллион вопросов, но самый главный из них: сказала ли Джулия своей дочери, что Дима её отец.
– Не думаю, что Рейн откажется показать нам
– А ты знаешь, наверное, так будет даже лучше, – соглашаюсь, немного подумав.
Дима привозит меня за город, помогает выйти из машины, и ведёт за руку. Ничего не спрашиваю, зная, что раньше времени он не ответит.
Наконец он останавливается.
– Нравится?
Осматриваюсь по сторонам. От дороги мы свернули не так уж и далеко, но кроме электрических столбов на пустыре я ничего не вижу. Чуть поодаль шумит берёзовая роща. Над нами чистое небо.
– Красиво.
– Вот здесь, где мы стоим, будет наш дом. Документы уже готовы.
Смотрю, не мигая, и не знаю, что сказать.
– А не слишком далеко от центра?
– По времени до твоей работы на восемь минут дольше. Роберт Иосифович обещал, что сам всё проконтролирует. Он просил не отказывать ему в такой мелочи.
– В любом случае это было бы бесполезно.
– А ещё звонил отец. – Климент Шейн не смог прилететь по состоянию здоровья. – Он очень надеется, что сможет лично поздравить и ждёт нас.
– Кажется мне, действительно, придётся брать отпуск, – говорю больше сама себе. И мне определённо это нравится. – А твоя мама?
– Мама, – Дмитрий вздыхает. – Мама пока не собирается возвращаться. – Дима смотрит куда-то вдаль, потом словно отмирает. – Идём, ты, наверное, ужасно голодна.
– Уже нет.
Дима обнимает меня за талию и ведёт к машине, но мы опять едем не домой.
– Дима? Ещё один сюрприз?
– Не совсем. Я знаю, что ты не любишь сюрпризы.
– Может, тогда просветишь?
– Мы уже рядом.
Дима подъезжает к гостинице, где мы провели с ним самую первую ночь, про которую он так и не вспомнил, и где совершенно случайно встретились во второй раз.
– Сюда?! – невольно вырывается у меня.
– Да.
– Но почему?
– Во-первых, дома нам не дадут побыть вдвоём, а во-вторых, именно здесь я встретил тебя.
Ни за что бы не подумала, что он такой романтик!
– Только не говори, что снял тот же номер?
– Хорошо – не скажу.
– Дима! – возмущаюсь, но приходится замолчать, так как мы подходим к стойке. Диме тут же выдают ключ. Я оказалась права – номер тот же!
В смешанных чувствах делаю шаг в кабину, с замиранием сердца слежу за движением лифта, и, когда Дима подхватывает меня на руки, невольно вскрикиваю.
– Напугал!
Из лифта Дима выносит меня на руках. Мы немного застреваем в дверях, и я хихикаю, утыкаясь в мужскую шею, вдыхаю его запах и уже ни о чём не могу думать.
Дверь номера распахнута, и Дима несёт меня прямо к кровати. К моему огромному удивлению, номер переделали в свадебный.
– Это потрясающе, – выдыхаю, любуясь тем, что он сделал для меня.
– Скоро принесут наш ужин, – Дима сам снимает с меня туфли.
– К чёрту ужин, – притягиваю его к себе и целую. – Ужин подождёт.
Глава 17
Дмитрий
Я не знаю всех местных свадебных традиций, но учитывая, что у нас всё немного не соответствует стандартам, мне ужасно хотелось, чтобы София запомнила этот день, как день нашей свадьбы. И когда она потянула меня за лацкан пиджака на себя, я понял, что мои старания не напрасны.
Какой бы строгой и самостоятельной не была женщина, она всё равно прежде всего женщина. Именно это я уяснил уже давно. И моя София не исключение. Она совершенно не подходит под подавляющее большинство и привыкла со всем справляться самостоятельно, но я видел, как она принимает то, что уже была готова решить сама. Ещё робко и неуверенно. Но она не отказывает. И меня это радует.
Я сразу предупредил на ресепшене, чтобы ужин оставили возле номера. Это вызвало неудовольствие, но проблему быстро решили.
Смотрю за затихшую Софию. Наверное, никогда не устану ею любоваться. Такая страстная, такая живая, такая нежная. Моя.
Встаю и надеваю брюки, чтобы закатить тележку в номер. София никак не реагирует. Устала, моя девочка.
Найти в сентябре черешню у меня не получилось. За то была клубника. Беру ягоду и вожу по губам Софии. Чуть придавливаю, и сок попадает ей в рот. София издаёт тихий стон и проводит язычком по губам.
– Что это? – шепчет, но глаза открывать не спешит.
Нет, дорогая, спать пока я тебе не дам. Снова дразню сочной ягодой. София приоткрывает рот и зажимает губами нежную мякоть, откусывает и стонет от наслаждения. Ни разу не видел, что можно так сексуально есть. Слизываю сок с её губ. И беру другую ягоду.
София приоткрывает глаза, затуманенные желанием. Не могу ей отказать и целую сладкие губы, пахнущие клубникой. Кажется, наш ужин опять останется не тронутым.
Засыпаем мы оба под утро. Сквозь сон ощущаю, как София закидывает на меня свою ногу, провожу по бархатной коже, притягивая к себе и выключаюсь напрочь.
Что-то щекочет моё лицо. Утыкаюсь в подушку и слышу смешок, а «щекотка» сползает на спину.
– София, – бурчу и поворачиваюсь. – Тебе не стыдно?
– Ни капельки.
София сидит на кровати, сложив ноги по-турецки, засовывает в рот клубнику, облизывает губы и пальцы. Вроде бы обычные действия, но они вызывают у меня желание.
– Иди сюда, – зову.
– Не-а! Я есть хочу! Дим, а кто вчера привёз ужин? Я этот момент пропустила.
– Джин.
– Оу! А джин может сварить кофе?