Отрок (XXI-XII)
Шрифт:
Пленник шумно вздохнул и Мишка, скосив глаза, заметил, что он расслабился, привалившись спиной к теплой стене. Алексей тоже зыркнул на пленника, понимающе кивнул Мишке и принялся описывать ситуацию нудным, монотонным голосом.
Дела, со слов Алексея, действительно обстояли из рук вон скверно. Учеба шла через пень-колоду. Дисциплина - ни к черту. Драки, хамство, мелкое, но частое неповиновение, отлынивание от работы и тренировок, разгильдяйство десятников и капралов. Девятый десяток откровенно саботировал обучение грамоте, причем сам десятник, не стесняясь заявлял вслух, что воину грамота нужна, как зайцу дудка. Отношение к вере… Роську бедного аж трясло, когда посреди молитвы из толпы вдруг
Лазарет переполнен. Битые, ломанные, порезанные. У иных такие повреждения, что и вообразить-то трудно. Ну как, скажите на милость, можно умудриться холостым выстрелом из самострела хлестнуть себя самого тетивой по гениталиям? Чуть не помер, дурень. Или зацепившись бармицей за стремя, тащиться за скачущим конем, пока рожа от удушья не посинела? За что там цепляться-то? Потом специально пробовали повторить - ни черта не получилось.
С девками тоже постоянные приключения, и не только из-за того, что куча парней рядом. То с лошади навернутся, то кинжалом порежутся, то щенок у кого-нибудь убежит. Одна иголку проглотила, испугались, что помрет, собрались посылать за Настеной. Пока собрались, обнаружилось, что иголка в подол рубахи воткнута. С чего дура придумала, что проглотила? Еще у одной обнаружилась совершенная несовместимость с живой природой. Сначала лошадь чуть палец не откусила, потом щенок за ногу тяпнул так, что два дня ходить не могла, потом (вообще ни в какие ворота не лезет!) ворона в лоб клюнула!
Правда мать, на пару с Прошкой, управляли "женским контингентом" железной рукой. Мать как-то умудрялась поддерживать дисциплину, а Прошка просто-напросто командовал девками тем же тоном и в тех же, примерно, терминах, что и щенками. И действовало!
С наставниками же парней все было сложнее. Алексей, раз и навсегда заявив, что детей учить не умеет, просто раздавал направо и налево затрещины, а если провинность была более серьезной, вручал "курсанту" деревянный меч, сам брал себе такой же и "фехтовал" провинившегося до тех пор, пока тот не уползал на карачках. Илья занимался только купеческими детьми и хозяйственными делами, и требовать с него большего было нельзя. Немой, как и прежде, пощелкивал кнутом, а Глеб первым ввел в обиход порку розгами и его "передовой опыт" тут же подхватили ветераны из обоза. Правда, промучившись с "курсантами" полторы недели, старики начали поговаривать что из диких лесовиков, все равно, толку не выйдет, и затею с Воинской школой надо сворачивать.
– Стерв, вот, тоже хорош, - продолжал живописать Алексей - уведет ребят в лес и там все, вроде бы, в порядке, а вернется в крепость, так словно и не наставник - ни во что не вмешивается.
Мишка глянул на Стерва, интересуясь его реакцией на замечание Алексея, но охотник вдруг улыбнулся и кивнул на пленника. Тот свесив голову на плечо и приоткрыв рот, спал - мишкин расчет оправдался. Алексей тоже улыбнулся, кивнул одобрительно головой, и, сделав рукой такое движение, будто хлещет кнутом, вопросительно посмотрел на Мишку.
"Гестаповский метод - дать поспать несколько минут, а потом начать бить. Нет уж, любезный мистер Алекс, есть способы и потоньше".
– Нет.
– Мишка отрицательно помотал головой.
– Долго он спать не будет, потому что чуть ли не полведра выхлебал. Как вода насквозь протечет, тут он и готов будет - сам все поведает, и заставлять не придется. Давай-ка, пока, подумаем, что с новичками делать, чтобы в порядок их привести. Дядька Стерв, почему у тебя на занятиях они себя прилично ведут? Или ты просто не рассказываешь…
– Что ж я вру, что ли?
– обиделся охотник.
– Просто дело для них знакомое, дома-то они, кто больше, кто меньше, но лесной науке обучались.
– Значит, интерес… - повторил за Стервом Мишка.
– Понятно. Дядька Алексей, а ты чего-нибудь можешь придумать, чтобы интерес у них появился?
– Что тут придумаешь? Верхом почти никто не ездит, разве что, охлюпкой - без седла, да и коней на всех не хватает. Самострела никто раньше и в глаза не видел, а с деревянными кинжалами играть им скучно. Но острое оружие, пока к послушанию не приучим, в руки давать нельзя. Я и те ножи, которые они из дому привезли, поотнимал. Ты, Михайла, лучше подумай, как им страх Божий внушить, а то они и при попе-то не слишком усердны в молитвах были, а теперь, я чувствую, начнется… Разве ж это молитва святая, если в заднем ряду то блеют, то кукарекают?
"М- да, последствия притворного крещения. Ребятишки себя сдерживать не умеют, если сразу не пресечь, потом намаемся, впрочем, способ имеется, а армейского устава, запрещающего наказывать все подразделение за провинность одного, никто и в глаза не видывал".
– Давай-ка, дядька Алексей, сделаем так. На молитву пусть становятся не толпой, а по десяткам. Перед ними будем ставить Артемия, у него слух тонкий, сразу отличит, в каком десятке дурака валяют вместо молитвы. Молимся-то мы перед едой, так тот десяток, на который Артюха укажет, вместо трапезной будем пускать пробежаться вокруг острова. А чтобы шустрее бегали, пусть их опричники Дмитрия подгоняют. Опричников и потом покормить можно, а провинившиеся попостятся до следующего приема пищи. Один раз без жратвы останутся, другой, а потом, глядишь, и сами своих дурней от кукареканья и отучат.
– А что? Можно попробовать!
– согласился Алексей.
– Только смотри, невзлюбят опричников!
"Насаждаете элементы "дедовщины", сэр? А что делать? Хотя, правильнее, наверно, было бы назвать это "самовоспитанием по Дитеру Ноллю "(1), да и в современных армиях подобными методами отнюдь не пренебрегают, несмотря на устав".
# #1 Дитер Нолль - немецкий писатель, автор популярного в шестидесятые годы ХХ века романа "Приключения Вернера Хольта". В романе, в частности, рассказывается о молчаливо поощряемых начальством, кулачных расправах старших курсантов над младшими, называвшихся "самовоспитанием".
Спящий пленник вдруг беспокойно зашевелился и попытался подтянуть колени к животу.
– О! Глядите-ка, водичка протекла!
– безошибочно оценил ситуацию Стерв.
– Сейчас либо проснется, либо обмочится.
"Клиент доходит, сэр Майкл, будьте готовы. Всегда готов!".
– Самое то, дядька Стерв! Чем нелепее и смешнее человек выглядит, тем слабее его воля к сопротивлению.
– Точно!
– подтвердил Алексей.
– Я и сам так… Гм…
– Ну, тогда ставьте его на ноги!
– скомандовал Мишка, принимая дедову "боярскую позу" - ладонь упирается в колено, локоть отставлен в сторону.
Вздернутый с завалинки и поставленный перед Мишкой пленник, очумело закрутил головой и попытался вырваться.
– Уймись, зассыха!
– прикрикнул на него Алексей, сопроводив окрик увесистой затрещиной.
– А?
– впервые за все время, подал голос "язык".
– Ну вот, сокол ясный, все ты нашей боярыне и рассказал, что она знать хотела.
– Елейным голосом поведал Мишка.
– Теперь тебя и в кузню вести не придется - незачем. Ты ведь и сам не хочешь, чтобы тебя каленым железом жгли, да кости ломали? Ведь не хочешь же? А?