Отрок (XXI-XII)
Шрифт:
– Самострел хочу!
– На, держи.
– Мишка скинул с плеча ремень и протянул оружие Юльке.
– Бери, бери.
Было совершенно очевидно, что Юлька никак не ожидала немедленного исполнения своего желания. Она нерешительно взялась за ложе самострела, все еще недоверчиво глядя на Мишку, а тот снял с пояса два подсумка и тоже протянул Юльке.
– Вот здесь болты - десять штук, его надо носить справа, так, чтобы было удобно быстро передвинуть вперед, а здесь, в маленьком, запасная тетива, масленка и все прочее, что нужно для того, чтобы содержать самострел
Такой удивленной Мишка видел свою подружку впервые - неловко держа в охапке все отданное ей хозяйство, она даже слегка округлила рот, словно собиралась произнести "О", но забыла это сделать, а Мишка, между тем, продолжал:
– Если приклад окажется длинноватым, сходи к Кузьме, он подгонит под твою руку, носить самострел надо на ремне, на правом плече, прикладом вниз и обязательно разряженным. Если долго держать его взведенным, дуга ослабнет, тетива растянется и самострел потеряет часть силы. И запомни, пожалуйста, одно правило: никогда не направляй самострел на своих, даже незаряженный, даже в шутку. За такое мы самострел отбираем и назад уже никогда не отдаем. Вот и все, владей на здоровье.
– А учить?
– А вот с этим - не ко мне. Девиц обучать не умею, здесь особый подход нужен. Если хочешь, могу попросить мать, чтобы поучила тебя вместе с нашими девками, найдешь время для учебы?
– Найду.
– Тогда, еще вот это возьми.
– Мишка снял с пояса ножны с кинжалом.
– Наши девки и этим пользоваться тоже учатся. Уверена, что хватит времени и на больных, и на учебу?
– Угу… Минь… Спасибо тебе.
– Не за что, Юленька. Если еще чего - только скажи. И… Красаву не трогай, пожалуйста, она еще маленькая, глупая. Напридумывала себе всякого… Не обращай внимания.
Кузьма, когда Мишка пришел к нему просить новый самострел, нисколько не удивился:
– Давно пора, Минь, я уже сам тебе хотел сказать. Старый самострел для тебя уже слабым стал, да и механизм мы теперь новый делаем. Помнишь, ты мне рисовал?
– Так что, у тебя уже готовый есть?
– Есть, только я еще хотел костяные накладки сделать, чтобы покрасивее…
– Да не надо мне никакой красоты, давай, показывай.
Кузька полез куда-то за верстак и принялся там копаться, тихонько поругиваясь и перекладывая какие-то заготовки, железки, коробки. Как и у всякой уважающей себя творческой личности, в мастерской у него царил жуткий беспорядок. Покопавшись некоторое время и не обнаружив искомого, Кузька, не вылезая из-за верстака, заорал:
– Трошка! Где самострел, который для старшины готовим? Трошка!!!
– Чего?
– Раздалось из-за стены, где гудело пламя в горне и гремели удары кузнечных молотов.
– Поди сюда!!!
– Здесь я уже.
В дверном проеме стоял Трофим, тот самый парнишка, которого Кузьма отыскал среди холопских детей и сделал своим помощником. У парня действительно оказался талант к механике - это он, на удивление всем, придумал вставить пилы на лесопилке в дубовую раму и, с помощью клиньев, натягивать их, как струну. В результате пилы перестали гнуться и
– Трошка, где самострел для старшины?
– Так вон же, на полке, в тряпицу завернут. Ты же сам велел туда положить.
– Велел, велел… - Кузька, вылезая из-за верстака ворчал, как старый дед.
– Раз велел, значит, надо было. Давай сюда.
Мишка взял самострел в руки, осмотрел и удивленно глянул на Кузьму.
– Кузь, а что такое с рычагом?
– А что с рычагом? Нормальный рычаг, только его не ногой давить надо, а рукой тянуть. Дед Корней велел так сделать, чтобы для перезарядки с коня не слезать каждый раз.
Мишка попробовал взвести новый самострел, получилось, но с великой натугой. Щелкнул спуском, попробовал еще раз. Тоже получилось, но с кряхтением, переходящим в стон. На третий раз Мишка уже не отважился - заболело плечо, мелко тряслась от предельного напряжения правая рука.
– Кузька, ты что, с ума сошел? Это ж какая сила нужна… Чего ты лыбишься, механикус?
– Трошка!
– Радостно заорал Кузьма - Подставляй лоб! Два щелбана проиграл!
– Нетушки! Ты сам мне пять щелбанов должен за наставника Андрея! Скажи спасибо, что он только пять раз взвел, мог бы и больше. Вот увидишь, скоро придет просить, чтобы потуже сделали.
– Пять, пять… Обойдешься! Слыхал, Минь? Мы Немому самострел изладили, вот силища-то где! С шестидесяти шагов пробил щит, два слоя кольчуги и столб, на котором это все висело. И дальше бы болт улетел, да перья обломал и в землю пошел.
– Кузька, я же не Немой! У меня и от двух раз рука онемела и к плечу завтра не притронуться будет!
– А ты тряпок под рубаху напихай, там, где приклад в плечо упирается. Дед Корней сказал: "Поупражняется - привыкнет". Зато удобно как! В землю упирать не надо, стрельнул, за рычаг схватился, раз и готово!
"Ничего не поделаешь, сэр, увы, придется накачивать руку. Тренажер придумать, что ли? Действительно удобно: и в седле заряжать можно, и лежа в засаде вставать не надо. Но намучаетесь, пока привыкнете! Удружил его сиятельство. Однако же, обратите внимание, сэр Майкл, насколько высока квалификация оружейников! Так точно рассчитывают усилие, что даже пари заключают. Интересно, убойная сила меньше, чем у прежнего, или примерно такая же?".
– Кузька, а этот самострел туже моего старого?
– Ага. Прежний у тебя чуть меньше пяти пудов тянул, а этот восемь!
– Да ты что? Я же жилы порву!
– Не порвешь. На старом рычаг чуть больше, чем на четверть круга проворачивался, и давал увеличение силы три к одному, а на этом рычаг полкруга проходит, и увеличение дает четыре к одному. Так что, ты только два пуда рукой тянешь. Привыкнешь.
"Восемь пудов! Это же почти сто тридцать килограммов! Да, но тягать два пуда…".
– Кузька, ты, видать, забыл, чему я вас учил. Самострел хорош тем, что из него может стрелять и раненый и уставший. Помнишь? А здесь что? Какой раненый два пуда вытянет?