Отряд "Омега"
Шрифт:
— Скоро. Стемнеет через час, через два ты увидишь Скользкого. У него три катера, два простых, один армейский, торпедный. На торпедном будет он сам. Габдулла не сунется, будет ждать, авось ты отобьешься. Мне он поручил тебе рассказать. Предупредить. Не сразу, а когда ты обо всем договоришься и в море выйдешь. Я же и с Вадимом говорил. Там — как обычно. Это все.
— Все?
— Все.
Борис подумал и кивнул. Потом внезапно резким ударом по затылку лишил Максуда сознания. Развязал, спрятал
Вместе с Василием они отволокли тело наверх. Матросы были на своих местах — никто не удивился тому, что творит хозяин. Наверное, хозяин творил всякое, и довольно часто.
Борис оглянулся, позвал:
— Юсуф! Балласт сюда, с петелькой, скорее! И канат.
С кормы прибежал крупный лохматый парень. Он протянул Борису шлюпочную балластную болванку с приделанной к ней проволочной петлей. Борис надел петлю Максуду на ногу и затянул. Василий понял, что таких специально приготовленных болванок на катере Бориса должно быть приготовлено немало.
Борис обвязал тело Максуда канатом, поперек груди. Другой конец каната он прикрепил к крюку небольшого грузового крана.
— Помоги, Вась.
Василий и Юсуф молча перекинули Максуда за борт. Борис дернул рычаг в основании стрелы — стрела медленно повернулась, и Максуд повис за бортом, в двух метрах от края. Болванка, привкрепленная проволочной петлей к его ноге, болталась у самой воды. А вода, потемневшая к вечеру, бежала назад, за корму, туда, где остался Стамбул.
— Вода темная, — сказал Борис, — мы уже в Черном море.
Увидев, что Ольга покинула носовую палубу и пришла посмотреть на экзекуцию, Борис пояснил:
— Понт Эвксинский.
— Мы говорим — "Русское Море". Казнишь?
— Казню. Милосердно, кстати. Дай шланг.
Ольга подняла с палубы шланг, подала Борису. Борис повернул вентиль и обдал лицо Максуда струей воды.
Максуд открыл глаза. Повертел головой. Кивнул.
Борис вытащил из кармана пистолет, снял с предохранителя. Максуд забеспокоился, но Борис сказал ему:
— Ты умрешь в бою. От моей руки. Я обещал.
Из другого кармана Борис вытащил вороненый метательный нож с рукояткой, обмотанной проволокой.
— Лови.
И он кинул нож Максуду. Максуд поймал нож за лезвие и тут же метнул его назад, в Бориса. Быстро, один за другим, раздалось три выстрела. Первая пуля попала в нож, две остальные — Максуду в лоб. Тело толстяка обмякло. Нож упал к ногам Бориса. На рукоятке была вмятина от пули.
Борис поднял нож, сунул в карман. И четвертым выстрелом перебил канат. Тело Максуда, погибшего в бою от руки неверного, упало в темную воду и пошло ко дну, увлекаемое чугунной болванкой. Борис вернул стрелу грузового крана в прежнее положение, отмотал от крюка остаток каната, протянул Юсуфу.
— Убери. И передай всем приготовиться, на нас Кесарян нападет, — он глянул на часы, — скоро, через полтора часа. Беги.
Небо стало совсем черным, вода — тоже. Но в воде не было звезд. Вода казалась вязкой и одновременно упругой. Она напоминала Василию о чем-то неприятном… Да! Вода напоминала необъятное тело Васьмирукого!
Борис собрал своих гостей в каюте и объявил им о предстоящем морском сражении. Ему понравилось, что никто, включая женщин, не испугался и даже не удивился.
Мин-хан погладил бороду.
— Нам-то что делать, браток?
— Не знаю. Покрепче за стенки держаться. Кесарян на абордаж не пойдет. Попытается нас снарядами достать, или сразу торпедой.
— А чем ответить есть? — спросила Ольга, — лучевое оружие есть?
— Не бывает.
— То есть, у них тоже?
— Вообще не бывает. У них два катера с девятимиллиметровками, может, еще базуки у людей.
Василий сразу оживился.
— А у нас есть базуки?
— Есть, но мои люди с ними — так себе.
— Я зато — нормально. Ольга подтвердит.
Ольга помрачнела.
Борис нервно посмотрел на часы.
— Вы, Мин Семенович?
— Каие у тебя пушки?
— Девятка, и еще авиационная скорострельная.
— Авиационную мне. Я начинал стрелком на "крылатом коне" во флоте Золотых Баскаков. В Индии мятеж давил. Ух, мы им вставили. Значит, лечу я, внизу — джунгли…
Но Борис не дал Мин-хану похвастаться, сразу взял его под руку и повел к пушке. Вернулся минут через десять, довольный.
— Мин Семенович узнал машинку, говорит, у них дома почти такие же были. Так, Вась, привстань.
Борис откинул сидение дивана и вытащил три базуки. Такие базуки Василий видел только в музее оружия в Зобегре. Прикинул на вес — тяжеловаты. Но можно попробовать — принцип у них тот же, что и у стандартных аримановских.
— Оль, другую возьмешь?
Борис протянул принцессе базуку. Ольга потупилась.
— Я из них… Я лучше с лучевым оружием.
— Звиняйте, матку. Нема.
— Что?
— Прости. Ну нету лучевого! Не изобрели!
Тут Ольга расцвела. И вытащила из кармана штанов рыбью трубку.
— Есть.
— Такая махочка? А мощности хватит?
— Не знаю. Честно.
Тут неуверенно поднялась Гюльчачай.
— Мы с Татьяной возьмем. У нас — похожие.
— Хорошо. Хаф, Резеда и Пурдзан остались без дела. Ничего страшного.
Пурдзан вскочил с места, подошел к Борису. Помолчал. И выпалил:
— А мне — штурвал!
Борис замотал головой.
— Ты что? Ты же катер…
— Послушай. Я крейсер водил. Не чета этому. Крейсер — весь побольше вашего моря. Я в Буферах такой джихад устроил…