Отсчёт. Топи
Шрифт:
Ирнэ полусидела, откинувшись на подушки – она казалась просто спящей, утомившейся после тяжёлого дня. На лице виднелась едва заметная паутинка мелких шрамов, лежавшие поверх одеяла руки были забинтованы до локтей, а некогда длинные волосы теперь едва прикрывали уши и завивались мелкими колечками, топорщась во все стороны. Мне очень хотелось думать, что столь бледной она казалась из-за светло-зелёной рубахи, которая неудачно оттеняла цвет кожи. Но я понимала – в плену с ней далеко не душевные разговоры вели.
– Не стой на пороге, – прохрипел Ярай, сидевший на краю кровати.
Два тускло-рыжих глаза – словно ржавчина в них была куда старее, чем у Кирино – смотрели прямо на меня. От внимания магистра стало не по себе, хоть в тайне я и надеялась, что когда-нибудь удостоюсь этой чести. И всё же не особо понимала, о чём с ним можно говорить. И нужно ли вообще.
– Я могу поделиться кровью… – начала и тут же прикусила язык.
Ярай покачал головой и грустно усмехнулся. Не знаю, что он подумал, но предлагала я не из жалости и не потому, что переживала за сестру. Мне хотелось как-то помочь – всё-таки не чужие же люди, – пусть даже столь странным способом.
– Я ей ничего не сделаю. Тебе – тоже.
Чувствуя неловкость, я подошла и встала у изножья.
– Иксарш тебе рассказал? Пожалуй, он всё же знает больше, чем кажется на первый взгляд.
– Иксарш?..
– Это его настоящее имя, – объяснил маг, касаясь щеки Ирнэ тыльной стороной ладони.
– Я знаю. Просто…
– Не понимаешь, откуда знаю я? – улыбнулся он. – Твой отец много мне о нём рассказывал. Как нашёл, как учил, как помогал…
Не успела даже сформулировать вопрос, лишь зацепилась мыслями за то, что Ярай уж точно знал отца куда лучше, чем те же Кирино, Таши или даже Росэр. Но спросить об этом мешало стеснение. Как вообще вышло, что отец попал в ученики именно к Яраю? Хмырь называл отца колдуном, значит, Грассэ владел демонологией… и чему тут может научить артефактор? Или Ярай тоже далеко не так прост?
– Грассэ – трус. – Ржавые глаза вновь уставились в глубины моей души. – Он бежал всю жизнь от судьбы, а её не обманешь и не проведёшь. То, что предначертано, обязательно сбудется. Рано или поздно, так или иначе…
– От чего он бежит?
– У меня связаны руки, Марисса. Расскажи я тебе всё – уже не смогу жить так, как живу. Я не имею права вмешиваться в происходящее. Уже одно то, что я остался жив, может обернуться большой бедой для всех вас.
– Поэтому вы не могли сами спасти Ирнэ?
Не верилось, что сумевший прожить больше века магистр, имея столь могущественного фамильяра, был не в состоянии сам отыскать жену, с которой, к тому же, имел магическую связь. И с какой стороны подступиться к этому клубку?..
Ярай отвернулся, что ответило на вопрос лучше, чем какие-либо объяснения.
– Как… как она стала вашей женой? – попыталась сменить тему и улыбнулась, но вышло что-то вымученное и усталое, искорёженное. Магистр моей гримасы не увидел.
– Нэ очень упрямая и… Она повторяла вновь и вновь, спрашивала, убеждала, была уверена, что если захотеть – получится всё, что угодно. Я не мог не сдаться при столь вероломной осаде. Мне не хватает её решительности.
Я замерла, не представляя, что здесь можно сказать. Да и нужно ли?
– Рождение через смерть, словно… кха… – эти слова, судя по всему, дались ему особенно тяжело – закашлявшись, Ярай не сразу смог прийти в себя.
Я склонилась к нему и с ужасом заметила кровь на руке, которой магистр прикрывал рот. Как же ему помочь?..
Возникший на прикроватном столике Шуген смотрел на Ярая… мне показалось, сочувствующе? Его глаза, шерсть, выпущенные когти – всё светилось синим, и не было никаких сомнений, что он окончательно оправился и пришёл в себя. Или притворялся до этого?.. Не важно. Главное – магия вновь была при нём. И если раньше фамильяр приложил все усилия, чтобы хозяин остался жив, то, возможно, он что-то сделает и сейчас?
– В огне рождённый, в огне погребённый, – нараспев произнёс Шуген. – Не сломленный, но – пустой. В конечном счёте, закончатся ноты, мелодия стихнет…
Голос Шугена звучал почти по-человечески, и от того – особенно жутко.
– Ты будешь съеден тьмой.
Час Пса
(1)
Рукоять серпа пульсировала под пальцами, словно оружие, сотканное из самой темноты, дрожало в нетерпении. Отчасти, так и было – проклятие Жатвы требовало взять своё, тем более «жертва» лежала передо мной, погружённая в глубокий сон. Но за прошедшее время я научилась справляться с этой жаждой.
– Посмотришь? – голос Весташи, звучавший глухо из-за алой маски на его лице, был абсолютно бесцветен.
К тому, как менялось его поведение, стоило ему войти в роль мэтра Шёпота, я до сих пор так и не привыкла, как и к светлому ёжику волос. Длинные шли Таши куда больше, особенно вспоминая ту роскошную косу. С наполовину рыжими, но достававшими почти до плеч, тоже можно было мириться. Так что когда Кирино ехидными фразочками дошутился, и Весташи всё-таки обрился налысо, я, наверное, печалилась даже больше мэтра. А причина, по которой хмырь относился к рыжим с пренебрежением, пока оставалась для меня покрытой мраком тайной.
Отозвав серп, подошла ближе и коснулась лба спавшего мужчины. Внешне он казался весьма приятным – ухоженное лицо, тонкий нос и высокие скулы, чувственный абрис губ… Проницательностью Таши я не обладала, и хорошо, что выслеживать цель взялся он. Если бы мне пришлось завести разговор с этим человеком, чья аура, вдобавок ко всему, скрывалась амулетами, то я ни за что не заподозрила бы в нём работорговца. Пожалуй, от подобной наивности стоило поскорее избавиться, дабы не влипнуть в неприятности без присмотра мэтра.
Не будь рядом Таши, я бы остереглась вести себя неосторожно и не стала бы подходить, но без прикосновения ничего не выйдет. Мужчина не очнулся, дыхание осталось ровным и глубоким, ресницы не дрожали. А вот дар отозвался не сразу. Видеть прошлое предметов было немного проще, чем вторгаться в чьи-то воспоминания, особенно когда знаешь, на что можно наткнуться…
– Не торопись. Время есть, – успокоил Таши.
Я коротко кивнула. И, когда удалось нащупать нить, достала из поясного мешочка маленький кусочек рубина. Чтобы никто не смог определить меня по моему камню, Ярай подготовил несколько разных, сделав из них записывающие воспоминания артефакты. И так было куда легче: не приходилось тратить силы и концентрацию, чтобы самой зачаровывать в процессе.