Отступление на Марс

Уилл Грей

В тот день я встретил молодого Солсбери на пляже. По случаю визита на остров комитета Конгресса был устроен луау, или туземный пир, на который некоторым из нас посчастливилось получить приглашения. Джорно позаботился о моем приглашении.

Он разыскал меня в рекомендованном им отеле под каким-то несущественным предлогом по поводу своего утреннего исчезновения и предоставил в мое распоряжение все свое время, гостеприимно вручив мне ключ от любимого города. Я начинал, несмотря на себя, находить его безмятежное, добродушное

дружелюбие неотразимым.

Луау устроили на пляже. Среди пальм, увешанных примитивными туземными светильниками, прохаживались рослые канаки, шумные и беззаботные, как дети, в американской одежде – их единственной отличительной чертой были благоухающие венки из множества цветов на шее и шляпах.

Каноэ, управляемые голыми, поблескивающими темными фигурами, устремились к нам в лунном свете на гребне волны. Возвышаясь в дверном проеме крытой соломой хижины, дряхлая женщина дрожащим голосом, сопровождаемая музыкальными инструментами, нескончаемым распевом рассказывала о славе и деяниях Камехамехи Великого.

Именно в этой собравшейся вокруг нее нарядной толпе туземцев мы с Джорно наткнулись на мисс Талберт и Солсбери. Почти сразу же она увидела нас и выразительно подняла указательный палец.

– Роджер, – воскликнула она, – я хочу познакомить тебя с двумя самыми интересными людьми в мире. Месье Джорно был… А где же месье Джорно, доктор Арнольд? Он был с вами всего минуту назад.

Мне и самому стало интересно, но я ответил:

– Возможно, макает палец в котел со спиртным или поддерживает связь со свергнутыми членами королевской семьи. Вы же знаете, что Джорно – младший брат всего мира.

– Правда? – рассмеялась она. – Действительно, Роджер, вы должны с ним познакомиться. Он очень информированный человек. Он побывал везде, даже в тех глухих уголках земли, где вы привыкли пропадать месяцами.

В ответ на это предложение Солсбери выразил явную робость. Почти сразу же он отвернулся, напрягая мелкие мускулы своего красивого, слегка надменного лица и сопровождая его усталым, почти нервным движением лба.

Почувствовав себя явно нежеланным гостем, я уже собирался удалиться, пробормотав какую-то банальность, когда внимание мисс Талберт отвлекло живописное зрелище, которое, спустившись от далеких утесов, приближалось вдоль кромки берега. В свете десятка разнокалиберных факелов виднелись длинные сверкающие копья, наконечники которых ловили и отражали красноватые блики.

По мере приближения процессии мы различили линию стройных смуглых тел, казавшихся обнаженными в лунном свете, которые шли в направлении белой линии прибоя. О варварской примитивности этого зрелища – обнаженные дикари, грозные копья, пылающие факелы – словами не передать.

Девушка восхищенно смотрела. Но мое внимание почти сразу же было отвлечено от нее необычайным воздействием этой сцены на мужчину, стоявшего рядом с ней. Он замер на мгновение, словно не веря в происходящее; затем, закрыв глаза, снова провел рукой по лбу, медленно, почти с силой, словно хотел насильно вычеркнуть из своего мысленного взора увиденное.

Почти сразу же он повернулся к нам и неуверенно рассмеялся.

– Ловля рыбы копьями, – сказал он в ответ на нетерпеливые вопросы девушки, – примитивный туземный способ. Никогда раньше не видел, чтобы так делали здесь.

Затем, поскольку девушка ничего не ответила, он небрежно обратился ко мне.

– Имя вашего друга… – он заколебался.

– Джорно, – ответил я, добавив:

– Не друг, а знакомый по кораблю, но крайне интересный человек.

– Как я помню, вы говорили, что он не просто ученый путешественник, а авантюрист?

– Что-то вроде странствующего наблюдателя; хотя я не помню, чтобы говорил об этом раньше.

– Скажите, – резко обратился он к девушке, – вы все еще хотите участвовать в этом?

Он пренебрежительно махнул рукой.

– В отеле, знаете ли, танцы. Миссис Сартин будет ждать вас там; и вам это тоже понравится, не сомневайтесь.

– Лучше, чем это? Неужели все действо уже закончилось… – продолжала она.

– Еще будет танец хула, тщательно избавленный от всего, что делает его хулой, я полагаю, но…

– Ну что ж, видимо лучшее мы уже увидели, – немного задумчиво протянула она. – Тогда пойдемте, пока что-нибудь несовершенное не испортило все впечатление.

С нескрываемым облегчением он взял ее за руку и ловко провел сквозь толпу.

Когда я наконец отыскал Джорно, смеющегося и беседующего с группой гавайцев, увенчанных венками, он не стал извиняться или объясняться по поводу своего внезапного бегства от меня на пляже.

– Ты пропустил встречу с женихом, – хвастливо сказал я ему.

А когда он не ответил, я импульсивно добавила нечто неуместное для нашего короткого знакомства:

– Мне кажется, вы намеренно избегаете мисс Талберт; а ведь в Китае вы казались весьма увлеченным.

– Да, – невозмутимо признал Джорно, – так оно и есть. Но не по той причине, которую вы себе воображаете, Арнольд, – продолжил он, и в его выразительном голосе прозвучало сожаление, – я оказался в необычном положении: мне пришлось удовлетворить самый неумеренный из моих аппетитов – любопытство – и мне это не нравится.

Мы бесцельно прогуливались по теплому песку по направлению к отелю, слева от нас раздавался призрачный шум и трепет прибоя, справа – светилась колеблющаяся линия маленьких огоньков.

– Я пытаюсь по-своему, совсем по-глупому, – продолжал Джорно, – не стать орудием верования в цепь событий, в которых я уже сыграл прискорбную роль.

Я просто вытаращился на него.

– По правде говоря, было бы гораздо лучше, если бы мы с Солсбери не встречались в присутствии мисс Талберт.

– Значит, вы знаете Солсбери?