Отважная лягушка. Часть 3
Шрифт:
– Если государь так не любит свою жену, то почему не разведётся?
– спросил жадно переваривавший столичные сплетни Олкад.
– Разве Курс Асербус поступил не так когда второй раз женился, на Весавии Эмиле?
– На то есть веские политические причины, господин Ротан, - снисходительно, словно малому ребёнку стал объяснять собеседник.
– Государыня Докэста происходит из рода Пиромиев, а они в свою очередь тесно связаны с аразийскими Клавдинами...
– Мать императора была из рода Клавдинов!
– вскричал Олкад.
–
– усмехнулся собеседник.
– А с ними так или иначе почти треть сенаторов и все аристократы юга.
– Подождите, господин Минуц!
– поднял руку писец. В голове у него шумело от выпитого вина и усталости, но он изо всех сил старался разобраться в словах коскида регистора Трениума.
– Если родственники государыни настолько влиятельны, то почему позволяют императору относиться к ней с таким пренебрежением?
– Потому что Докэста, как всякая жена, находится в полной власти мужа, господин Ротан!
– наставительно проговорил столичный хлыщ.
– Государь Констант, как глава семьи, вправе поступать так, как считает нужным. На самом деле всем безразлично, с кем он делит ложе или смотрит гонки колесниц. Тем более, император уже далеко не молод. Главное в другом...
– Кто станет его наследником!
– шёпотом выпалил Олкад.
– Всё-таки заметно, что вы долго жили в Радле, господин Ротан, - хмыкнул коскид Итура Септиса.
– Пока Докэста - законная супруга государя, никому и в голову не придёт поставить под сомнение право её детей на престол. Говорят, прекрасная Сарина уже подарила своему царственному любовнику дочку, а что если появится сын?
Многозначительно поджав губы, Минуц потряс кувшин, в котором что-то сиротливо булькало на самом дне, и, с сожалением вздохнув, продолжил просвещать своего опровинциалившегося попутчика.
– Наш великий император прекрасно понимает, что страна, только начавшая приходить в себя после "эпохи горя и слёз", нуждается в покое. Поговаривают, что именно для того, чтобы пресечь все слухи о возможностях каких-то перемен в престолонаследии, первого принца Гания собираются объявить соправителем. Государь Констант любит своих детей, но жену давно только терпит. Поэтому её покровительство большой пользы госпоже Юлисе не принесёт. А Вилит слишком молод и непостоянен.
– Вы правы, господин Минуц, - грустно усмехнулся Олкад.
– Я действительно ничего не знаю. Однако, пора и отдохнуть.
Не сдерживая себя, он зевнул, едва не вывернув челюсть.
– Завтра увидим, захочет ли её величество оставить госпожу Юлису при себе.
Проснувшись, Ника растолкала тихо посапывавшую Риату, с её помощью привела себя в порядок и отправилась на поиски господина Фаба или хотя бы хозяев дома, чтобы те просветили её, где найти сотника?
Рассудив, что занимаясь обеспечением безопасности императрицы, тот может помочь с ней встретиться
Однако, первым из придворных девушке встретился её недоверчивый лысый знакомый, на сей раз одетый в тунику и плащ. Обменявшись с ним короткими поклонами и холодными улыбками, путешественница прошла мимо, но внезапно оглянувшись, окликнула:
– Господин Акций!
– Да, госпожа Юлиса?
– обернулся мужчина.
– Вы не знаете, её величество уже проснулась?
Бросив быстрый взгляд на солнце, собеседник неопределённо пожал плечами.
– Скорее всего.
– А нельзя ли с ней встретиться, господин Акций?
– Зачем?
– живо заинтересовался царедворец.
– Хочу обратиться к ней с просьбой, - ответила Ника и торопливо добавила.
– Это очень важно, иначе я ни в коем случае не стала бы беспокоить государыню.
– С какой, если не секрет?
– мгновенно насторожился собеседник.
– Что вы, господин Акций!
– девушка постаралась рассмеяться как можно непринуждённее, изо всех сил изображая наивную простушку.
– Никаких тайн. Просто хотела узнать, нужна ли я ещё её величеству?
Брови придворного, скакнув на лоб, начали медленно возвращаться обратно, а в глубоко посаженных глазах мелькнуло снисходительное превосходство.
– Торопитесь в Радл?
– поинтересовался он с неожиданным участием.
– Да, господин Акций, - вздохнула Ника, с удовлетворением чувствуя, что хитроумный царедворец, кажется, повёлся на её игру и посчитал легковерной дурочкой.
– Я очень хочу поскорее увидеть своих родных.
– Вам не стоит так переживать, госпожа Юлиса!
– заявил собеседник с проникновенным участием.
– Я сам переговорю с государыней и передам её ответ через раба.
Поначалу путешественница обрадовалась столь любезному предложению, избавлявшему её от множества хлопот, но потом подумала, что Акций может просто обмануть и ничего не сказать императрице. Вдруг Докэста ни с того ни с сего вспомнит о своей новой игрушке, а ей доложат, что та самым наглым образом укатила, даже не испросив разрешения. Кто знает, как государыня отнесётся к подобного рода самодеятельности. Ещё прикажет Фабу разыскать и наказать наглую девчонку, и не дождётся Итур Септис Даум своей племянницы. Нет, нужно подстраховаться.
Поэтому девушка энергично запротестовала:
– Нет, нет, господин Акций. Государыня проявила ко мне столько доброты и участия, что боги не простят, если я лично не выражу ей своего почтения.
– Поверьте, госпожа Юлиса, - мягко улыбнулся придворный.
– Я передам её величеству все ваши слова.
Но Ника не отступала, изо всех сил напрягая мыслительные способности и подбирая слова.
Выскочивший из дома императорский раб, торопливо оглядевшись, подбежал к ним и застыл в трёх шагах, терпеливо дожидаясь, пока наговорятся свободные граждане.