Отважная лягушка
Шрифт:
Путешественница попятилась, глубже забираясь в непролазные заросли. Стебли крапивы, пустырника и лопухов недовольно зашуршали.
– Слышишь?
– испуганно охнув, молодой, выронив дубинку, крепко схватился за металлический ошейник, словно тот его душил.
– Вдруг это сам бог лесов Нап? Говорят, он орехи любит, а ему, наверное, здесь ничего не оставили?
– Заткнись!
– сурово сдвинул белесые брови Злотан.
– Нечего тут сказки рассказывать...
"Одного я точно прирезать успею, - как-то буднично, словно речь шла не об убийстве
Тут в глубине оврага громко фыркнул ослик, шумно переступая с места на место.
– А знаешь, ты прав, - нервно сглотнул слюну внезапно побледневший старший невольник.
– Нет здесь никого. Посмотрели, теперь пошли отсюда.
Не спуская с орешника огромных, испуганных глаз, рабы, пятясь задом, прошли метров шесть, потом, резко развернувшись, торопливо зашагали прочь, поминутно оглядываясь.
– Уф!
– не сдержавшись, облегчённо процедила сквозь зубы Ника, плюхнувшись на задницу.
Очевидно, горе-сторожа её услышали, потому что жёлтое пятно факела стало стремительно удаляться.
Тем не менее девушка ещё минут двадцать наблюдала за окрестностями, отмахиваясь от редких осенних комаров.
После хора в усадьбе вновь заиграл оркестр.
– Это вы, госпожа?
– уже второй раз за ночь спросила рабыня.
– Я, - устало отозвалась путешественница.
– А эти?
– Риата протянула руку, помогая хозяйке спуститься.
– Ушли, госпожа?
– Убежали, как зайцы!
– насмешливо фыркнула та.
– Небось ещё и обмочились дорогой.
– Так им и надо, дурачью деревенскому!
– мстительно выпалила женщина, затараторив.
– Ой, как же я испугалась, госпожа, когда их услышала! Думала - всё! Вот сейчас найдут, увидят, поймают! Это же земля их хозяина... Ну и...
– Так это ты осла... побеспокоила?
– внезапно догадалась Ника.
– Я, госпожа, - нервно хихикнула рабыня.
– Шлёпнула его по носу. Он этого не любит и всегда фырчит.
– Это ты хорошо придумала!
– от всей души похвалила хозяйка.
– Спасибо, избавила нас от стольких...
Слово "неприятностей" она произнести не успела. Ночь прорезал крик, полный ужаса и боли. Потом ещё и ещё.
– Что это, госпожа?
– дрожащим голосом спросила Риата.
– Н-н-не знаю, - покачала головой та.
– Думаю, ничего хорошего.
Крик оборвался. Наступившая тишина, нарушаемая только шелестом листьев и стрекотом цикад, показалась девушке особенно зловещей.
Сбросив на плечи накидку, она в тревожном недоумении потёрла ладонью лоб, стараясь привести в порядок суматошно метавшиеся мысли. Ясно, что в усадьбе кого-то убили. Причём жестоко. Вот только имеет ли это отношение к артистам?
Со стороны поместья опять послышалась музыка. На этот раз более ритмичная, даже плясовая. Путешественнице вдруг стало ужасно неуютно, захотелось оказаться подальше от места, где пытки и убийства чередуют с танцами. Тут ещё эти рабы-сторожа или кто там они были? Что если они сообщат охранникам?
Слегка успокоив себя подобным образом, Ника решила, что просто так сидеть в овраге, тупо дожидаясь утра, все же нецелесообразно. Вдруг вместо артистов первыми заявятся стражники Сфина Бетула? Необходимо все-таки выяснить, что происходит в усадьбе. Нужна разведка. Урожай собран, поэтому хозяевам нет никакого смысла держать на виноградниках серьёзную охрану. В противном случае, к оврагу пришло бы гораздо больше народа.
– Надо посмотреть, что там случилось, - решительно направляясь к фургону, буркнула себе под нос девушка.
– Простите рабу глупую, - испуганным шёпотом запричитала Риата, когда хозяйка принялась на ощупь копаться в корзине.
– Что вы ищите, добрая госпожа?
– Уже нашла, - пробормотала та, доставая завёрнутые в кожаную рубаху штаны и мокасины.
В костюме дикарей - аратачей лазить по окрестным полям будет гораздо удобнее, чем в длинном платье.
– Помоги переодеться.
К счастью, за время путешествия из Канакерна в Гедор, Ника слегка похудела и теперь чувствовала себя довольно комфортно в брюках из тщательно выделанной бычьей кожи. Длинная рубаха защищала тело не только от ночной прохлады, но и от мелких веточек, а мокасины позволяли двигаться гораздо тише, чем привычные цивилизованным людям сандалии. Коричневый цвет одежды дикарей не будет бросаться в глаза ночью. Но как быть с лицом? Учитывая отсутствие воды, наносить маскировочную окраску как-то не хотелось.
Отыскав кусок ткани, Ника торопливо вырезала в нём две дырки, получив примитивную маску.
– Выслушай рабу глупую, добрая госпожа, - испуганным щенком заскулила Риата.
– Всеми богами заклинаю - не ходите туда!
– Не беспокойся, - хозяйка попыталась улыбнуться, но внутри у неё все сжалось в привычном предчувствии опасности. По телу словно бегали маленькие электрические разрядики, заставляя девушку ёжиться.
– Я скоро вернусь. Всё будет в порядке. Надо узнать, что там случилось. Вдруг артистов уже в рабство похватали, а мы тут сидим?
– Ой, госпожа!
– всхлипнула невольница.
– А если те сторожа вернутся?
– Не вернутся, - попыталась успокоить её девушка.
– Сиди тихо, как мышь. А чтобы не скучать, почисти мне платье. Я там столько колючек насажала...
– Да как же я их увижу в темноте?
– озадаченно пробормотала Риата.
– На ощупь, - посоветовала госпожа, и вручив ей одежду, полезла вверх по склону.
Прежде чем выбраться из-под защиты кустов, путешественница осмотрелась, прислушалась и принюхалась. Из усадьбы доносилась тягучая заунывная музыка. Никаких криков или других подозрительных звуков. Чуть пригнувшись, как когда-то учил Наставник, и держа дротик наперевес, Ника осторожно двинулась между рядами кольев, густо оплетённых виноградными лозами.