Отважные мореплаватели

Киплинг Редьярд Джозеф

– Крупная рыба, и вся в крабах, тьма-тьмущая, - ответил Гарви.
– Как играется?

Крошка Пенн разинул рот.

– Пенн не виноват, - выпалил дядя Солтерс.
– Он плохо слышит.

– В шашки режутся, да?
– спросил Дэн, когда Гарви показался на корме с дымящимся кофе в судке.
– Значит, сегодня убираться не нам. Отец человек справедливый. Он заставит это сделать их.

– А два моих знакомых молодых человека будут наживлять перемет, пока они убираются, - заметил Диско, закрепляя штурвал.

–

Ну вот! Я бы лучше уборкой занялся, отец.

– Не сомневаюсь. Но тебе не придется. На разделку! На разделку! Пенн будет подавать, а вы наживляйте.

– Какого шута эти дрянные мальчишки не сказали, что ты напал на место?
– проворчал дядюшка Солтерс, пробираясь к своему месту за разделочным столом.
– Этот нож совсем тупой, Дэн.

– Если вы не очнулись, когда мы бросили якорь, то вам надо, наверно, нанять собственного боя, - сказал Дэн, копошась в сумерках возле бадей с лесой, стоящих с подветренной стороны рубки.
– Эй, Гарв, сходи-ка вниз за наживкой!

– Мы будем разделывать рыбу, а вы наживляйте, - сказал Диско.
– Так оно будет лучше.

Мальчики должны были насаживать на крючки потроха, оставшиеся от чистки трески, а это было легче, чем рыться голыми руками в бочонках для отбросов. В бадьях аккуратными кольцами была сложена леса с большими крючками на расстоянии нескольких футов один от другого.

Очень непростое это дело - проверить и наживить каждый крючок и уложить потом лесу так, чтобы она не запуталась, когда ее будут спускать с лодки. Дэн ловко, не глядя, справлялся с этим в темноте: крючки так и летали в его руках, как вязальные спицы в руках старой девы.

Гарви же то и дело цеплялся за крючки и проклинал свою судьбу.

– Я помогал делать это, когда только научился ходить, - сказал Дэн. И все равно это противная работа. Отец!
– прокричал он в трюм, где Диско и Том Плэтт солили рыбу.
– Сколько бадей нам сегодня понадобится?

– Штуки три. Пошевеливайтесь!

– В каждой бадье триста саженей лесы, - пояснил Дэн, - более чем достаточно на сегодня. Ой, укололся!
– Он сунул палец в рот.
– Знаешь, Гарви, я бы ни за какие деньги не согласился работать на судне, где ловят только переметом. Пусть это выгоднее, но нет на свете работы противней и нудней, чем эта.

– А что, по-твоему, делаем мы?
– мрачно отозвался Гарви.
– Я исколол все руки.

– Тьфу, это одна из выдумок отца! Он перемет не будет ставить понапрасну. Уж он-то знает, что делает. Увидишь, сколько рыбы попадется.

Пенн и дядюшка Солтерс, как им и было велено, занимались уборкой, но мальчикам от этого не было легче. Как только они закончили наживлять, Том Плэтт и Длинный Джек осветили одну лодку фонарем, погрузили в нее бадьи и небольшие крашеные буйки и спустили лодку на воду.

– Они утонут!
– закричал Гарви, которому море показалось ужасно бурным.
– Ведь лодка нагружена,

как товарный вагон!

– Ничего, вернемся, - сказал Длинный Джек, - но если перемет запутается, нам достанется на орехи.

Лодка взлетела на гребень волны. Казалось, она вот-вот разобьется о борт шхуны, но она скользнула вниз и исчезла среди волн.

– Стань здесь и все время звони, - сказал Дэн, передавая Гарви веревку от колокола, который висел за брашпилем.

Гарви усердно звонил, так как ему казалось, что от него зависит жизнь двух людей. Но Диско сидел в рубке, записывал что-то в судовой журнал и вовсе не был похож на убийцу. А когда он отправился ужинать, то даже слегка улыбнулся взволнованному Гарви.

– Разве это волна?
– сказал Дэн.
– Да перемет и мы с тобой могли бы поставить! Она совсем рядом, так что можно бы и не звонить.

Динь! Динь! Донг!.. Гарви звонил еще с полчаса, меняя для разнообразия ритм, а потом кто-то крикнул, и послышался глухой удар о борт. Мануэль и Дэн бросились к крюкам лодочных талей. Длинный Джек и Том Плэтт, мокрые с головы до ног, взобрались на палубу; за ними в воздух поднялась лодка и со стуком стала на место.

– Не запуталась, - сказал Том Плэтт, отряхиваясь.
– Молодец, Дэнни.

– Прошу нынче пожаловать к нам на банкет, - сказал Длинный Джек, выплескивая воду из сапог. Он топтался на месте, как слон, и угодил Гарви в лицо рукой.

– Мы окажем честь второй смене своим присутствием.

Все четверо набросились на ужин. Гарви до отвала наелся рыбьей похлебки и жареных пирожков и тут же крепко заснул. А в это время Мануэль вынул из рундука красивую модель "Люси Холмс" - первой шхуны, на которой он ходил. Он было начал объяснять Гарви ее оснастку, но тот даже пальцем не шевельнул, когда Пенн оттащил его на койку.

– Как, должно быть, тоскуют его мать и отец, - сказал Пенн, глядя на мальчика.
– Ведь они уверены, что он погиб. Потерять ребенка... сына!

– Перестаньте, Пенн, - сказал Дэнни.
– Идите и кончайте свою игру с дядей Солтерсом. Скажите отцу, что я могу отстоять вахту за Гарви. Он умаялся...

– Славный парень, - сказал Мануэль, снимая сапоги и скрываясь в темноте нижней койки.
– Думаю, Дэнни, станет человеком твой друг. И вовсе не такой уж он помешанный, как говорит твой отец. А? Что?

Дэн хихикнул и тут же захрапел.

Было туманно, ветер усилился, и вахты стояли одни взрослые. Из рубки доносился четкий бой часов, волны с плеском разбивались о нос шхуны, дымовая труба шипела от попадавших на нее брызг; мальчики крепко спали, а Диско, Длинный Джек, Том Плэтт и дядюшка Солтерс по очереди обходили палубу, проверяли штурвал, смотрели, держит ли якорь, подтягивали снасти и посматривали на тусклый свет якорного фонаря.

Глава IV

Когда Гарви проснулся, "первая смена" уже завтракала.