Отважный свет
Шрифт:
Ори открыл было рот, чтобы возразить ей, но тут же захлопнул его. Коротко кивнув, он зашагал прочь, и его крылья исчезли, когда он направился вниз по тропинке к колокольне.
Марта снова посмотрела вверх.
— Это из-за того, что…
Ее прервал раскат грома.
— Просто спрашиваю, — проворчала она.
Ее природная любознательность, особенно привычка задавать неудобные вопросы некоему чересчур гордому Архангелу, стала причиной того, что теперь она была Небесной хранительницей этого кладбища. Некоторые из ее сородичей считали
Нет, не всем достались места перед рингом, где разыгрывалась грандиозная игра.
***
Дезориентация Ори проявилась в бесцельных блужданиях. Он возвращался по своим следам через всю Атланту, пока не оказался на месте гибели. Ничего не изменилось, хотя свежим бетоном прикрыли зияющую дыру, которую Люцифер создал, утягивая в Ад предателей.
Здесь смерть Ори разорвала связь между ним и единственным ребенком Блэкторна. Ее душа была освобождена. Каким-то образом он знал, что этот факт остается неизменным, что его внезапное «возрождение» не коснулось ее, по крайней мере, не в этом смысле.
— Почему я здесь? — пробормотал он. Никто из прохожих не мог услышать его, и он был уверен, что если бы они услышали, то не знали бы ответа. По иронии судьбы, это был один из тех вопросов, которые часто вертелись в головах смертных. Вопрос, которым он пользовался в полной мере, позволявший приблизиться еще на один шаг к владению душой.
Уже нет. Люцифер отпустил его, так что Ори больше не был одним из слуг принца. И все же он не чувствовал себя причисленным к Раю. Он чувствовал себя… неприкаянным.
Мимо прошли две молодые женщины, одна из них пристально посмотрела на него. Она улыбнулась ему и подмигнула, явно заинтересованная увиденным. Он улыбнулся в ответ, прежде чем понял, что делает. Старые привычки умирают с трудом, даже у падших ангелов.
Ори не лгал Рахмиэль, той, кого смертные называли Мартой. Ну, не совсем так. Он был спокоен, наслаждаясь утренним светом с крыши мавзолея. Он не сознавал окружающую действительность, но всегда знал, когда солнечные лучи падают на его тюрьму. Больше он ничего не чувствовал, не замечая ни течения времени, ни происходящих вокруг событий.
Теперь он снова ожил. Кто-то обрадовался бы второму шансу, но Ори — нет. Все искушения, которые так дорого ему обошлись, никуда не делись. Было легко уговорить какого-нибудь ничего не подозревающего смертного отдать свою душу. Так же легко, как сделать вдох.
Теперь он шел прочь от того места, где умер, хотя и не помышлял о какой-либо цели. То, что создатель вернул его к жизни, не очень-то устраивало предводителя падших. Если он не будет осторожен, не будет следить за каждым своим шагом, то может оказаться в Аду, страдая от гнева Люцифера. Потому что если он и научился чему-то за эти бесчисленные тысячелетия, так это тому, что принц злобу таил.
Он остановился, не обращая внимания на прохожих, не понимавших, что они рядом с ангелом. Он закрыл глаза, выискивая, а затем обнаружил Райли Анору Блэкторн в стране, которую смертные называли Италией. Она была с мужчиной, который станет ее мужем. Тем самым Великим мастером.
Даже сейчас, когда он пытался понять смысл ее жизни, что-то кольнуло его сознание. Что-то древнее и знакомое, пронизанное фанатичной целеустремленностью. Наконец его потрясло.
Теперь он понял, почему его подняли из могилы.
***
Усадьба Международной Гильдии
Шотландия
Райли смотрела в окно, пока они с Беком ехали обратно в поместье. Она с готовностью согласилась с его предложением остаться на ночь в коттедже. Высадив ее возле озера, Бек начал собирать свои вещи для завтрашнего рейса домой. Ему также нужно было выкроить время для позирования на портрет до их возвращения домой.
Чувствуя себя до странности неловко, несмотря на любовь к этому месту, Райли развела огонь в печке, чтобы протопить коттедж. Затем, словно изгнанница, вышла посидеть на камне в снегу и посмотреть, как солнце бросает золотые лучи на озеро. На одно смущающее мгновение все вокруг нее превратилось в почерневший пепел, но затем, в мгновение ока, снова стало чистым белым снегом.
— Почему ты позволяешь этому случиться? — прошептала она. — Какой смысл во всех этих смертях? Что нам следует сделать?
Если дело только в уменьшении зла, тогда зачем позволять Ангелу уничтожить целый город? Потому что все это вызывало у людей страх и гнев: скорее отвращало от света, чем направляло.
— Помоги мне понять. Должен же быть какой-то способ остановить его. — «Не потеряв человека, которого я люблю».
Райли сморгнула слезы, когда вода перед ней стала темно-золотистой. Она готова была поклясться, что слышит вдалеке тихую и печальную волынку. Её навязчивые нотки вскрыли ее эмоции, наконец позволив им выплеснуться наружу, как песку из прохудившегося о ведра. Первая слеза скатилась по ее щеке, холодная в сумеречном воздухе. Потом еще и еще. Наконец, она уже откровенно рыдала, обхватив себя руками и раскачиваясь взад-вперед в агонии.
— Я больше не могу этого делать, — воскликнула она.
Этого было слишком много, слишком часто. Смерть ее матери, а потом и отца. Любовь и предательство Ори и Саймона. Смертельные интриги Сартаэля и Принца. Гибели. Битвы. Выбор.
О Боже, какой выбор! Райли пыталась поступать правильно, а потом расплачивалась за это снова и снова. И вот она снова балансировала на краю этой пропасти.
— Я недостаточно сильна, — взмолилась она. Ей всего восемнадцать лет. Большинство людей ее возраста просто проверяли обстановку, узнавая, кто они такие, чего хотят от жизни.