Отвергнуть короля
Шрифт:
Перед глазами Махелт повисла красная пелена. Они бы не оказались в подобном положении, если бы граф ценил свою семью больше, чем сокровища.
– Уверена, с ним все хорошо, – пробормотала Махелт. – Давайте сперва позаботимся о вас.
Гуго взял Иду на руки и отнес в спальню. Он поспешно приказал слугам расстелить кровать и отправил одного из них на поиски отца.
Иде положили нагретый камень в ноги и подоткнули вокруг нее одеяло. Явился граф с покрасневшими глазами и серым и усталым лицом. Он взглянул на жену и взялся пальцами за переносицу.
– Муж… – с трудом сглотнула Ида.
Махелт приказала слуге принести ей попить.
Граф нерешительно приблизился к кровати, словно пытался припомнить, как нужно поступить в подобном случае. Наклонившись, он взял жену за руку.
– Путешествие было долгим, – произнес он. – Отдыхайте.
Ида отпила из кубка и откинулась обратно на подушки.
– Мне просто нужно поспать, – прошептала она. – Я так устала.
Граф держал жену за руку, пока та не закрыла глаза, затем осторожно высвободился и, ни на кого не глядя, вышел из комнаты. Гуго последовал за ним. Махелт тоже устала и вымоталась, но знала, что не сможет уснуть, даже если ляжет, и потому приказала слугам позаботиться об Иде, а сама последовала за мужчинами.
Де Лонгвиль рассказывал, что случилось во Фрамлингеме, и граф выглядел мрачным.
– Ленвейз должен был сражаться! – Махелт присоединилась к ним без приглашения, утверждая свое право участвовать в разговоре. – У нас имелся гарнизон и достаточно военных припасов. Я говорила ему, чтобы он сражался.
– Мой комендант, несомненно, лучше разбирается в военном деле, поскольку обучался ему с рождения, – упрекнул ее свекор.
– А я дочь Уильяма Маршала! – Махелт вскинула голову. – Моя мать защищала Килкенни от всех, кто пытался его захватить.
– Комендант вашей матери защищал Килкенни, – парировал граф. – Хотя ваш отец – великий воин, даже вы должны признать, что не обладаете ни его мастерством, ни его опытом, и, кстати, он ни разу не оборонял замок от врагов. На кону стояло не только умение воевать, мадам.
Махелт закипела:
– Несомненно, и в результате король захватил моего сына, вашего внука. Как вам такая ставка?
– Это прискорбно, признаю.
– Прискорбно? – Махелт так разозлилась, что едва не подавилась этим словом.
– Если бы было больше времени, мы бы эвакуировали весь замок. По крайней мере, младшие дети свободны. Вы с Гуго в целости и сохранности.
Махелт мгновенно уловила намек на то, что им с Гуго ничто не угрожает и они могут завести еще детей, и разъярилась еще больше.
– Но победой это не назовешь! – выкрикнула она. – Или ваш внук ничего не стоит?
– Придержите язык, дочь моя, – нахмурился граф.
– Я говорю то, что думаю, – надменно произнесла она.
– Махелт… – начал Гуго, но отец оборвал его:
– Мадам, предлагаю вам пойти и позаботиться о детях, а также немного отдохнуть, потому что вы явно расстроены. Мы поговорим, когда вы придете в себя.
– Может, я и утратила рассудок, но честь сберегла. Подумайте об этом! – парировала Махелт и, не удостоив графа ни реверанса, ни поклона, развернулась и зашагала обратно в спальню.
Гуго в смятении глядел ей вслед. Он устал, голова шла кругом от того, что с ними случилось. Самые устои его жизни рушились с угрожающей скоростью, и под ногами разверзлась непроглядная пропасть.
Его отец закрыл лицо ладонью и вздохнул.
– Нигде нет покоя, – проговорил он. – Ни в королевстве, ни в моем собственном доме. – Граф устало посмотрел на Гуго. – Этот мальчик – мой внук, и я люблю его, как бы ни думала его мать. Невозможность защитить его – тяжкий груз.
– Но не столь тяжкий, сколь быть его отцом, – напряженно ответил Гуго. – Махелт права. Меня там не было. Я должен был взять их с собой, как она хотела, но решил, что им лучше остаться во Фрамлингеме, что там они будут в безопасности. Я думал, у меня есть время…
– Родство мальчика с Маршалом защитит его! – резко произнес отец. – Что толку плакать над пролитым молоком.
Гуго пристально взглянул на отца:
– Но полезно узнать, почему молоко пролито. Роджер – мой сын, ему всего шесть лет, и он заслуживает достойного обращения. Я знаю, на что способен король.
– Повторяю, пареньку ничто не угрожает, ведь его дед – опора Иоанна. Мой отец потерял наше графство, восстав против короля, и Фрамлингем был стерт с лица земли. Мне понадобилось двенадцать лет тяжелого труда, чтобы вернуть наше наследство и титул. Я заново отстроил наш дом на пепелище и не желаю вновь увидеть его сожженным или окончить свою жизнь в изгнании. Мы восстали против короля, но должны оставить двери открытыми. Иоанн предлагает нам месяц отсрочки, прежде чем явиться к нему и просить о мире.
– На каких условиях? – хрипло спросил Гуго. Ужасная мысль забрезжила в его голове.
– Возможно, на худших для нас, – развел руками отец. – Иоанн-триумфатор будет вдвое страшнее Иоанна, загнанного в угол. Мы должны заключить мир, который свяжет обе стороны. В Лондоне есть французские рыцари, и Людовик приедет, но ближайшее будущее клубится и меняется, как морской туман. Мы должны держаться берега, чтобы оставаться в безопасности, даже если вышли в море.
– Просто скажите мне, что вы приказали Ленвейзу капитулировать, если король явится к нашим стенам? Это часть вашей политики «держаться берега»?
Отец склонил голову, так что Гуго видел лишь поля его шляпы.
– Король оказался быстрее, чем я полагал, – произнес он. – Я думал, Фрамлингем будет пустым.
– Вы отдали приказ капитулировать, хотя знали, что они в замке. – Гуго сглотнул.
– Я приказал Ленвейзу думать своей головой. Не будь наивным. Это риск, на который мы пошли, просто мы неверно рассчитали время. Вот и все.
– Вот и все? – содрогнулся Гуго. – А как же последствия?
– Мы с ними справимся. – Отец поднял на него суровые серые глаза.