Отвергнуть короля
Шрифт:
Гуго отстранил жену, чтобы защититься от маленького Роджера, желавшего продемонстрировать отцу свое умение обращаться с мечом, которое он совершенствовал все лето. Гуго со смехом уклонялся, нагибался и наконец позволил себя пленить и зарубить.
– Я сдаюсь, сдаюсь! – вопил он, пока сыновья молотили его. – Храни меня Господь, когда на меня станут наскакивать все трое! – Он состроил Махелт притворно беспокойную мину.
– Это будет еще не скоро! – Смеясь, Махелт положила руку на растущий живот. – У вас как минимум несколько лет в запасе.
Когда Гуго удалось унять кровожадных наследников и натравить их на своих
– Все еще в Лондоне, решает юридические вопросы. – Лицо Гуго стало серьезным, когда первая радость от возвращения домой схлынула. Он снял котту и, сев на кровать, закатал рукава. – Ранульф отправился домой в Миддлхем, чтобы подготовиться к противостоянию.
– Противостоянию? Но почему? – Радость Махелт быстро улетучилась, она в тревоге посмотрела на мужа.
– Король подписал хартию вольностей. Он встретился с нами на лугу под стенами Виндзора и поставил свою печать под условиями. Я был свидетелем, а также мой отец, ваш отец, Уилл и Длинный Меч.
– Это хорошая новость? Разве не на это вы все надеялись?
– Должна бы быть хорошей, но все тщетно, – глубоко вздохнул Гуго. – Едва приняв хартию, Иоанн бросился писать Папе, умоляя освободить его от клятвы. Он считает хартию чем-то, что можно обойти или втихаря растоптать и бросить в выгребную яму. С тем же успехом король мог вообще ее не подписывать. Раздоры лишь усилились.
– И что теперь?
Гуго покачал головой и без энтузиазма произнес:
– Принц Людовик согласился прислать нам французские подкрепления, пока он решает, явиться лично или нет. Ваш отец и архиепископ Лэнгтон делают все возможное со своей стороны, поскольку нам необходим хотя бы худой мир… Но пока это кажется маловероятным. Иоанн подписал хартию, не собираясь держать свое слово, и умеренные в наших рядах дрогнули. Де Весси и ему подобные говорят, что, если мы не можем обуздать короля, его необходимо сокрушить.
– И если Людовик явится лично…
– Ему предложат трон.
– И это означает войну…
– Война – свершившийся факт, – мрачно ответил Гуго. – Она уже началась. Я вернулся домой не отдыхать, а готовиться к неизбежному, как и Ранульф.
Более года не был Длинный Меч дома. И теперь стоял в своей комнате в солсберийском дворце и наслаждался видом жены. Он полагал, что в жизни не видел ничего столь прекрасного. На Эле было облегающее зеленое платье, мягкое, словно шерстка котенка. Под вимплом из тонкого, как паутинка, льна блестели темно-золотые волосы. Солнце, струившееся в окно, осветило ее с ног до головы, и казалось, будто она отлита из редкостного сияющего стекла.
Длинный Меч щелчком пальцев отослал кланяющегося камергера, подождал, пока лязгнет защелка, и обвил жену руками, поцеловав ее в лоб, обе щеки и, наконец, в теплые розовые губы. Затем отстранил от себя, чтобы еще раз насладиться ее красотой.
– Я мечтал о вас каждый день заключения. Думал о вас и наших детях, и это поднимало мой дух, когда я погружался в пучину отчаяния. – Длинный Меч взял руку Элы, потер большим пальцем обручальное кольцо и поцеловал золотой ободок, всецело наслаждаясь мгновением, играя в куртуазную любовь, чтобы сделать его еще прекраснее. – Я прибыл к вам обновленным, моя госпожа и жена, чтобы молить вас благосклонно принять меня обратно.
Эла несчастным взглядом смотрела
– Что случилось, дорогая? Я так сильно изменился? Я вам неприятен? – Он встревожился еще больше, когда жена закрыла лицо свободной рукой и зарыдала.
– Вовсе нет, муж мой, – прошептала она. – Просто я вас больше недостойна. Хуже того, мне никогда не стать достойной вас.
Длинного Меча начало подташнивать.
– В чем дело? – Он схватил жену за руку и встряхнул. – Вы обманули меня? Вы были мне неверны?
Ему никогда не приходило в голову, что Эла способна на измену, но он долго отсутствовал и не мог придумать другой причины для подобной реакции.
– Против моей воли, – всхлипнула Эла. – Клянусь честью, против моей воли, но кое-кто действительно опорочил имя своего брата.
Длинный Меч пошатнулся. Его мысли кружились так быстро, что голова казалась пустой.
– Что этот деревенщина Биго с вами сделал?! – рявкнул он и сомкнул пальцы на рукояти меча. – Я должен знать правду!
– Биго? – Эла в ужасе взглянула на мужа полными слез глазами. – Вы имеете в виду Гуго? О нет, не он! Они с Махелт спасли меня и уберегли от опасности. Лучше вспомните о своем брате короле…
Сделав над собой усилие, Эла собралась с духом и все ему рассказала.
Длинный Меч в потрясении упал на скамью.
– Так вы хотите сказать, что Иоанн обесчестил нас обоих своим распутством? Он прикасался к вам и остановился лишь в шаге от непоправимого?
– Боюсь, это правда, милорд, – ломая руки, кивнула Эла. – Я никогда бы вам не солгала… Он… Он сказал, что в ваше отсутствие я его собственность.
– В таком случае он мне больше не брат! – Длинный Меч сжал кулаки, и его глаза потемнели от злости. – Он растоптал наше родство.
Эла взглянула на мужа широко распахнутыми, испуганными глазами:
– Что вы намерены делать?
– Пока ничего. Мне нужно подумать.
Теперь, когда первое потрясение прошло, Длинный Меч снова мог рассуждать здраво. Он ощутил укол вины за то, что возвел напраслину на Гуго. Унизительно и досадно, что Гуго защитил Элу, когда он сам не мог этого сделать. И есть еще Ральф, его брат Биго, который скакал и сражался рядом с ним, но до сих пор томится в парижской темнице. А потом Длинный Меч подумал об Иоанне. Царственный брат, которому он был верен в горе и радости и который отплатил ему фальшивой монетой! И все же надо действовать осторожно. Хотя он один из оплотов Иоанна, но у него нет собственного состояния и он не может с легкостью идти своим путем. Под началом Длинного Меча всего шестьдесят четыре рыцарских надела, а остальное его богатство проистекает из королевских сундуков. Пусть пока все остается как есть, но он ничего не забудет и ударит, когда наступит подходящий момент.
Повернувшись к Эле, Длинный Меч опустился на колени, как барон, желающий засвидетельствовать почтение сеньору, и вложил свои руки в ее тонкие белые пальцы.
– Я приношу вам вассальную клятву, жена моя. Моя верность больше не принадлежит моему брату. Его корона теперь ваша. Что бы я ни сделал, это будет ради вас, вашей чести и славы.
Эла помедлила и склонилась над мужем. Их губы снова встретились, и на этот раз поцелуй скрепил новую страницу в их отношениях. Длинный Меч встал и взял ее руки в свои.