Ответный удар
Шрифт:
Никлос заерзал на месте, почувствовав, что все взгляды обратились на него.
— Мне трудно поверить в историю, рассказанную Машиной. Чтобы где-то там находились чужеродные кристаллические тела, соорудившие Запретные границы?
Каким образом они это сделали, Главнокомандующий? Так же я не могу понять, как одно из этих созданий оказалось внутри Машины? Как могли кристаллы построить терминал в скале? У них есть руки? Но тогда зачем Мэг Комму нужны зонды-роботы?
Стаффа заулыбался.
— Меня восхищает ваша логика. Капитан. Я уверяю,
— Стаффа, — перебила Кайлла. — Ты упоминал об этике. Насколько я помню, однажды мы беседовали на эту тему. Как ты думаешь, применимы ли здесь такие критерии?
Главнокомандующий удивился.
— Давайте пользоваться нашими собственными критериями. Мэг Комм наблюдает.
Как только новое наблюдение сделано и интерпретировано — создается новая реальность.
— Подожди, — вмешался Синклер. Но ведь это же делают и автоматическая научно-исследовательская станция, в поле зрения которой попадает астероид. Она направляется к небесному телу, анализирует его химический состав и, сделав на этой основе вывод, посылает резюме в центр управления. Если астероид не представляет интереса в плане промышленного освоения, станция тут же стирает информацию о нем из памяти компьютера и направляется к следующему. Неужели теперь мы должны признать, что автоматические станции наделены творческим разумом?
— Критерием здесь является наличие свободной воли, на которой основываются произвольные решения и действия. Станция-автомат может лишь принять или отвергнуть очередной вариант, но при этом ею руководят критерии, разработанные людьми. Никому и в голову не придет, что космический автомат может действовать произвольно, на основании своей интуиции, выйти за пределы того, что было заложено в его программы и включено в память компьютера.
— Хорошо, я согласен с тем, что автоматы не могут действовать по собственному усмотрению, в их решениях нет дискретности. — Синклер сделал паузу, на его губах появилась тонкая призрачная улыбка. — Впрочем, если бы вместо нас здесь собрались горные инженеры, среди них вполне могла бы возникнуть дискуссия по этому поводу.
Аудитория разразилась смехом, и напряжение спало.
Главнокомандующий вновь повернулся к экрану.
— Вот видишь, Кайлла. Это замечание довольно уместно. Если поведение Машины будет соответствовать критериям, которые мы выработаем, мы окажемся перед дилеммой этического характера. И не имеет значения, как мы изменим первоначальные условия, все равно Мэг Комм будет обладать Божественным Разумом.
Он наблюдает, обобщает и создает реальность, изменение квантовой энергии, которая возвращается к Богу, когда двойственность прекращает свое существование. Каковы же будут основные этические принципы нашего взаимодействия с Мэг Коммом?
Браен проворчал.
— Оставьте его в покое. Изолируйте в скале, и пусть наблюдает. Неужели вы всерьез думаете, что Мэг Комм будет придерживаться вашей этики?
Синклер весь напрягся.
— Я
— Хватит! — Стаффа поднял обе руки, помешав Браену огрызнуться.
Замолчав, противники скрестили испепеляющие взгляды. Никлоса крайне удивил тот факт, что Браен отвернулся первым, гримаса ненависти перекосила лицо Магистра. Капитан Седди поймал себя на том, что завороженно наблюдает за странным выражением лица Синклера Фиста, в которого словно вселился одержимый дух. Странные двухцветные глаза засияли внутренним светом.
— Прошлое осталось за спиной, — ровно произнес Главнокомандующий. — Мы должны подумать о настоящем. — Он вновь повернулся к Кайлле. — А беспристрастные факты таковы: неважно, говорит Мэг Комм правду или лжет, но он обладает способностью самостоятельно мыслить. Мы можем обсуждать его достоинства и недостатки, однако, как сказал Синклер, и космический зонд может показаться разумным существом, особенно, если он напичкан наисовременнейшей аппаратурой.
Если мы решим, что Мэг Комм — обыкновенный зонд-автомат, то над нами будут довлеть критерии, навязанные Другими. Если мы поверим ему, а пока у нас нет причин сомневаться в его словах — значит Мэг Комм развился в организм принципиально отличный от Других.
Синклер поднял голову и произнес.
— Тогда перед нами встает другой щекотливый вопрос. — Он посмотрел на Браена. — Я не хочу мутить воду, но кто запустил процесс ассимиляции Машиной человеческого образа мышления? Кто оставил след? Претор? Старые Магистры Седди, которые по утверждению Браена, стали просто пешками, в игре Мэг Комма? Давайте будем честны сами с собой, Мэг Комм принимал в той или иной степени участие в формировании политики Свободного пространства. А ведь нам хорошо известно, как ведут себя политики, и, не дай бог, если Мэг Комм усвоил их нравы и повадки.
Браен нервно завертел головой.
— Послушайте все вы! С Машиной невозможно сотрудничать, не испытывая смертельного страха. Ее мощь и сила не помогают, а запугивают. Лорд Фист, я сделал все, что было в моих силах, чтобы сохранить целостность ордена Седди, уберечь его от распада. Не больше и не меньше. Кто-то должен был стать на пути распространения бредовых замыслов Мэг Комма, чтобы они не превратились в догму.
Да, я использовал обман! — Он свирепо обвел взглядом аудиторию. — Кто-то должен был это сделать.
С места Синклер коротко и спокойно заметил.
— Я остаюсь при своем мнении.
Стаффа, вздохнул.
— Мы не ищем виноватых. Магистр Браен. Но точка зрения Синклера не менее убедительна, чем позиция Никлоса. Какие характерные особенности людей Мэг Комм усвоил? Чей опыт перенял? Претора и ему подобных? Неужели никто ни разу не попытался играть в ней честно, в открытую?
— Да при чем тут честность и порядочность? — вскричал Браен. — Речь идет о Выживании, быть или не быть человечеству!