Ответный удар
Шрифт:
СТРОЙНАЯ СИСТЕМА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА — ЭТО ОСНОВА, НА КОТОРОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СУЩЕСТВА ДОЛЖНЫ СТРОИТЬ СВОИ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ. БЕЗ ТАКОЙ СИСТЕМЫ ЭТИКА ПОДВЕРГАЕТСЯ РАЗРУШИТЕЛЬНОМУ ДЕЙСТВИЮ ДВОЙНОЙ МОРАЛИ…
Синклер смотрел на монитор, на котором были запечатлены строчки и вдруг осознал, на какой гигантский труд он подверг себя. Под рукой у него стоял наполовину пустой стакан с холодной стассой. Стол был завален бумажками, испещренными неразборчивым почерком Фиста.
Как может один человек, начав с клочков бумаги, написать Свод Законов для цивилизации,
Синклер застонал и потер занемевшую шею.
— Синклер, ты у себя? — раздался из коммуникатора голос Эдны.
— Пожалуйста, входи, — он улыбнулся.
Девушка вошла, осветив собой комнату. На Эдне был белый комбинезон, подчеркивающий ее стройную фигуру и контрастирующий с чернотой роскошных волос и бронзовой кожей. На боку у нее висел портативный коммуникатор.
— Тяжелая работа? — спросила Эдна, глянув на монитор.
— Да, нелегкая, — согласился Синклер, вставая, чтобы размять затекшие мышцы. — Более справедливо было бы сказать, что я совершенно запутался. Не знаю, что делать дальше. В исторических книгах все так просто, — он тряхнул головой.
— Думаю, слишком много времени в своей жизни я провел в грязи. Моя идея совершенного законодательства приблизительно такова: Вот правила общества.
Отныне и во веки веков тот, кто нарушит их, будет уничтожен.
— Ты же главный, как считаешь нужным так и напиши. Кто станет спорить?
Синклер показал на экран монитора, где по-прежнему была изображена страница старинной книги.
— Будущие поколения. Очень странное чувство, я никогда раньше такого не испытывал. Люди станут анализировать то, что я создал. Мои законы должны быть совершенными, полностью изменить отношения людей.
Эдна опустила глаза.
— Я что-то сказал не так? — спросил Синклер.
Девушка пожала плечами.
— Все эти разговоры об истории… Я лучше зайду попозже.
— Ты не помешала мне, Эдна. Уверяю тебя, мои изыскания, которым суждено потрясти мир, могут подождать. Что я могу сделать для тебя?
Безжизненным голосом девушка прошептала.
— Я хотела поговорить о Тарге. О твоем первом десанте с Первой штурмовой дивизией.
— Почему тебя это интересует?
— Специальное тактическое подразделение Компаньонов проводит исследование ошибок, совершенным Первым Актинским и Вторым Аитанским дивизионами при высадке на Таргу. Учитывая новую тактическую и стратегическую реальность, мы пришли к выводу, что придется гораздо больше сражаться, чем при стандартных высадках, она нервно улыбнулась. — Но поговорим об этом позже. Извини, что я…
— Постой, постой! — Синклер протестующе замахал руками. — Я вот что предлагаю: я помогу тебе, если ты поможешь мне.
— Согласна.
— Отлично Эдна, но это будет не здесь. Как насчет кают-компании? Ты, я, твоя записная книжка и любая выпивка по выбору.
— Пошли!
Когда они вышли в коридор, Синклер покачал головой.
— Полагаю мне следует извлечь максимальную выгоду из нашего договора. О высадке на Таргу рассказывать особенно нечего. Все действия Первого Актинского записаны
Предписанный способ захвата городов… Раз, два — и ты победил. Но Браен не хотел играть по правилам. Он использовал против нас обычных горожан. Мне пришлось встретить симпатичную пожилую леди с сумочкой, набитой взрывчаткой.
Она подняла на воздух целую секцию.
— Старушка смогла сделать такое?
— Представь себе. Она пришла — старенькая, седенькая — и попросила помочь ей разобраться с правительственными чеками. А когда вышла, забыла сумочку на столе. Мак, Гретта, и я выскочили следом, а в это время секция взлетела на воздух.
— И что дальше?
— За нами начали охотиться на улицах, как в типичной партизанской войне.
Сплошные перебежки со стрельбой. К тому времени, как Второй дивизион Макрофта высадился и подобрал нас с горящей крыши, урок был основательно усвоен. В этом-то и заключался смысл. Мы втроем убили больше тарганцев, чем целая дивизия, но мы не были суперменами, просто не старались придерживаться схемы.
Посмотрим правде в глаза. Риганская военная машина, да и сассанская тоже, были готовы для поражения, словно перезревшие фрукты, которые от легкого порыва ветра падают на землю. Всю грязную работу делали Компаньоны. А это было очень удобно для аристократии, позволяло изображать из себя солдат и прописывать себе победы Компаньонов.
— Все это звучит не очень красиво.
— А это и не было красиво. Мы не могли терять ни секунды. Поражение означало смерть. У меня возникали безумные идеи, Мак и Гретта претворяли их в жизнь. Риганская система была в такой стагнации и настолько неэффективна, что мы выиграли войну и провели революцию в Вооруженных Силах.
Эдна кивнула и выключила диктофон.
— Рассказ звучит неплохо, — заметила девушка, — но я слышу нотки отчаяния и депрессии. Хочешь поговорить об этом, Синк?
— Нет, я…
— Послушай, я здесь с тобой. К тому же, я думаю, что кроме моей пары ушей, другой ты сейчас не найдешь, во всяком случае, пока медики не поставят на ноги Мака. Что сдерживает тебя?
На лице Синклера появились признаки раздражения.
— Меня волнует все! Может, ты не поймешь, но я сейчас не в своей тарелке.
Я вот-вот начну жизнь, о которой мечтал до того, как попал в армию. Мне придется использовать свои знания по истории, социологии и политологии для перестройки человеческого общества. Это то, о чем я мечтал, когда был выпускником риганского университета.
Теперь у меня есть возможность не только мечтать, но и воплощать мечты в жизнь. Я должен пребывать в восторге.
— Но ты его не испытываешь?
— Ты видела строчки на экране моего монитора. Вся история человечества в этой книге, а все социальные теории у меня в голове. Но я не могу до сих пор написать даже тезисов к Своду Законов, документу, который должен определить будущую жизнь человечества.
Они вошли в большую кают-компанию, где ковры и мягкие кресла создавали почти домашний уют. Сквозь тектитовые стекла голубели звезды, так как «Крисла» еще не вошла в нулевую сингулярность.