Ответный удар
Шрифт:
С точки зрения Егера это звучало разумно. В конце концов, он как раз и старался избежать того, чтобы стать козлом отпущения. Вермахт славился тем, что умел ловко возлагать ответственность за общие неудачи на отдельных людей. Ему в голову пришла другая поговорка: «У победы много отцов, поражение всегда сирота». Впрочем, сейчас это тоже не совсем верно, поскольку представители властей пытаются найти родителей и для неудачи. Результат не всегда получался справедливым, но Егер подозревал, что правда в данном случае мало кого волнует.
На пороге кабинета появился майор гестапо, скорее всего, для того, чтобы выяснить, почему не заходит Дибнер. Увидев, что двое подозреваемых беседуют в приемной, он нахмурился. Егер смутился, но в следующую секунду разозлился на офицера тайной полиции, который пытался его запугать. Развернувшись, он молча направился к двери, где столкнулся с крупным высоким человеком.
— Скорцени! — вскричал он.
— А, они и тебя затащили в свои сети, — весело проговорил офицер СС. — Меня собираются заживо поджарить на раскаленных углях, хотя я находился в сотне километров от вонючего городка, где у них все полетело в тартарары. Какой-то майор должен заняться мной через пять минут.
— Он немного припозднился, — сообщил Егер. — Только что закончил со мной и принялся за одного физика. Хочешь, пойдем куда-нибудь, выпьем шнапса? Больше здесь делать нечего.
Скорцени с удовольствием треснул его спине.
— Первая разумная мысль с тех пор, как меня сюда приволокли, клянусь Богом! Идем, даже если у шнапса теперь вкус, будто его сделали из картофельных очистков, он нас отлично согреет. Кстати, я рассчитывал тебя тут встретить. Я работаю над одним планом, и мне кажется, ты мне пригодишься.
— Правда? — Егер удивленно приподнял брови. — Как благородно со стороны СС проявить интерес к бедному, но честному представителю Вермахта…
— Да брось ты это дерьмо, — скривился Скорцени. — Твои знания могут оказаться мне полезными. Пойдем и правда чего-нибудь выпьем. Сначала я накачаю тебя спиртным, а потом попытаюсь соблазнить.
— Понятно, тебе нужно мое тело, — заметил танкист.
— Нет, только голова, — поправил его Скорцени.
Весело хохоча, они нашли маленький кабачок неподалеку от здания, где располагался штаб гестапо. Официант за стойкой был в военной форме, как, впрочем, практически все в Берктесгадене.
— Сейчас даже шлюхи носят серенькие штанишки, — проворчал Скорцени, усаживаясь за столик в полутемном подвале. Подняв стакан, он отсалютовал Егеру, залпом его осушил и поморщился. — Ну и гадость!
Егер сделал большой глоток
— Не стану с тобой спорить. — Но приятное тепло действительно разлилось по всему телу, немного успокаивая нервы. — Зато в состав входит старый добрый антифриз. — Он немного наклонился вперед и проговорил: — Прежде чем ты на меня набросишься, я попытаюсь тебя расколоть: что нашли в танке, который ты угнал у ящеров? Я все еще делаю вид, что остался танкистом, а не физиком, или бандитом, как ты.
— Неприкрытая лесть не поможет, — фыркнул Скорцени. — Но я отвечу на твой вопрос — почему бы и нет? Все равно я не понимаю и половины того, о чем идет речь. Другая половина остается загадкой для остальных — вот в чем проблема. Ящеры делают машины, которые умнее людей, пытающихся в них разобраться. Но скоро мы начнем выпускать новые боеприпасы и новую броню — несколько слоев стали и керамики… уж не знаю, как они собираются соединить их вместе.
— Ты же воевал на русском фронте, — сказал Егер. — Новая амуниция, новая броня — прекрасно. Может быть, даже наступит день, когда мне удастся их испробовать. Похоже, не скоро, верно?
Скорцени кивнул, соглашаясь. Егер грустно вздохнул, допил свой стакан, сходил за добавкой и снова уселся за стол. Скорцени набросился на новую порцию выпивки, словно оголодавший тигр.
— Ну, и как ты намерен меня использовать? — поинтересовался Егер.
— Ах, да. Ты собирался стать археологом перед тем, как тебя засосала военная трясина, так?
— Значит, изучал мое досье, — довольно миролюбиво заметил Егер и подкрепил свои слова хорошим глотком шнапса. Теперь он уже не казался таким отвратительным — наверное, первый стакан притупил все вкусовые ощущения. — Причем тут археология?
— Тебе ведь известно, что ящеры захватили Италию, — сказал Скорцени. — Им там не так хорошо, как было в начале, да и итальянцы не особенно их жалуют. Я им немного помог — нам удалось вывезти Муссолини из замка, в котором ящеры его прятали.
Вид у него сделался чрезвычайно довольный, впрочем, он имел на это право.
— Ты снова собираешься туда отправиться и хочешь, чтобы я составил тебе компанию? — спросил Егер. — Я буду там, как бельмо на глазу. Не из-за внешности, как ты, наверное, догадался, а потому, что не знаю ни слова по-итальянски.
— Не в Италию, — покачав головой, сказал Скорцени. — Ящеры черт знает что творят на восточном берегу Адриатики, в Хорватии. Я с трудом переношу Анте Павелича [11] , но он наш союзник, а нам совсем не нужно, чтобы ящеры закрепились в том регионе. Тебе понятно, что я имею в виду?
— Со стратегической точки зрения, понятно, — ответил Егер, умолчав о том, что представитель СС вообще с трудом кого-то переносит. До него доходили слухи, что хорватские союзники, или марионетки — называйте их, как хотите — относятся к идеям фашизма (кстати, и к кровной вражде тоже) чрезвычайно серьезно. Наверное, слова Скорцени являются подтверждением слухов. — Знаешь, я все равно не понимаю, при чем тут я? — проговорил он.
11
Хорватский фашистский деятель.
Скорцени стал похож на рыбака, решившего испробовать новую наживку.
— Предположим, я скажу тебе, что главная база ящеров в Хорватии находится неподалеку от Сплита. Это тебе что-нибудь говорит?
— Дворец Диоклетиана, — мгновенно ответил Егер. — Я даже там один раз был, во время каникул, лет восемь или десять назад. Очень впечатляющее сооружение, а ведь ему тысяча шестьсот лет.
— Я знаю. Твой отчет, по-видимому, использован во время планирования операции «Возмездие». Мы примерно наказали югославов за то, что они нарушили договор с нами. Однако это не имеет отношения к делу. Важно, что ты знаком с местностью — ты ведь не только там побывал, ты интересовался дворцом Диоклетиана, верно? Вот почему я сказал, что ты можешь оказаться мне полезным.