Отягощенные злом. Разновидности зла
Шрифт:
11 июля 2013 года
Территория Британской Индии
Медресе Хаккания
Бойся клыков тигра, яда кобры и мести афганца…
(Пословица).
В этих краях, перенаселенных, переполненных жестокостью, не было места ни правде, ни жалости. Местный народ, не такой уж плохой, по сути, постоянно кто-то угнетал: сначала это были жадные раджи, потом не менее жадные англичане. Теперь на смену англичанам пришли худшие угнетатели из возможных: ведь верно сказано, что нет худшего хозяина, чем бывший раб. Лишившиеся права содержать нормальную, профессиональную армию в Индии, тем более на границе с Российской империей, по бисмаркскому урегулированию, англичане мгновенно перестроили ряды. Колониальные силы, раньше состоявшие из профессиональных частей и туземных полков, были перестроены: теперь туземные полки выдвигались на первый план, их численность быстро росла. Мгновенно было снято ограничение на служебный рост, и за год появились генералы и полковники из местных. Хорошо известно, что редкий раб мечтает о свободе — обычно раб мечтает иметь своих рабов. Так и получилось: туземные полки, составленные из
Прежде чем рассказывать дальше, остановлюсь на том, чем таким была армия в Британской Индии и почему все получилось так, как получилось, уход британской армии из Индии обернулся не свободой, а еще большим насилием и угнетением. В отличие от Российской империи Британия воспринимала Индию как колонию и не развивала ее, но наживалась на ней. У британцев не было никакого желания содержать так оккупационные силы, и даже Министерство по делам колоний не очень-то хотело знать, что происходит в «жемчужине колониальной Империи». Последний министр по делам национальностей, отставной бригадир армии Ее Величества, сэр Бэзил Хоути начинал еще с утра и к обеду был в таком состоянии, что невозможно было решить ни один мало-мальски серьезный вопрос: до этого он работал послом и пристрастился на этой службе к выпивке. В то же время в Индию то и дело ехали отпрыски обедневших, но влиятельных родов Британии, девизом которых на колониальной службе было «каждому по девушке и одному лакху [8] в день». Опустошения, которые они проводили на индийской земле, были сродни опустошениям, какие могут принести кролики на капустной грядке.
8
Один лакх — мера валюты. В нашем мире — примерно четыре тысячи долларов САСШ, в этом — примерно пятьсот британских фунтов стерлингов. В Британской Индии была своя валюта, впрочем, свободно обменивавшаяся на фунт.
Для того чтобы содержать оккупационную армию, при этом не слишком сильно тратясь, было придумано, что армии — конкретно по полкам и бригадам — передавались большие участки плодородной земли, причем вместе с крестьянами. Британцы, кичившиеся тем, что они борются с рабством и показывавшие пальцем на Россию с ее долго не отменявшимся крепостничеством, сами совершенно спокойно приписывали крестьян к земле и заставляли на ней трудиться за часть урожая. Сначала все это использовалось для того, чтобы обеспечить кормом кавалерийских лошадей и пропитать солдат и офицеров полков, затем кавалерийских лошадей не стало, и теперь пропитание выращивали и на продажу. В стране, в которой две трети территории составляют непригодные к хозяйствованию горы и непроходимые джунгли, любое пропитание на любом базаре шло на ура, и в двадцатом веке страну периодически посещал голод. Потом кому-то очень умному из офицеров-хозяйственников пришла в голову великолепная идея: засадить отведенные для своей бригады земли опиумным маком и заставить крестьян собирать его. Что ж, британской аристократии не впервой промышлять и наркоторговлей, с Китаем было все то же самое, пока Китай не отобрала Япония.
Потом, когда стали формироваться туземные полки, землю начали передавать и им, но в гораздо меньшем количестве. От этого рождалось недовольство, туземные полки были недовольны и требовали себе таких же наделов, причем такие требования выдвигали британские офицеры, стоящие командирами над ними. В самом деле, почему у моего однокашника по Сандхерсту Тома тысяча гектаров под опиумным маком, а я, такой же британский офицер, только командующий туземным полком, и двухсот не могу себе позволить. Не в последнюю очередь именно этим обусловлена была низкая стойкость туземных полков, через которые как каток прошли подразделения русской армии, в ходе блестящей трехдневной операции взявшие один из крупнейших городов региона — Карачи, стратегически важный порт и отрезавший от территории Британской Индии восьмую часть без особых потерь.
После поражения Его Величество, Король Англии Эдуард Девятый принял быстрые и жесткие решения, мало кто оценил тогда, в восстанавливающемся после мировой войны и обмена ядерными ударами мире, их смертоносность. Британская Индия была официально разделена на Северную и Южную, раздел проходил примерно по линии раздела между мусульманами и индуистами. Северная Индия объявлялась особой территорией, где правит военная, а не гражданская администрация. Спешно организовывались новые туземные полки, им передавалась земля — и после первого же урожая цена героина в мире понизилась вдвое, так много его было. Новые генералы и полковники, выходцы из местных, спешно и жадно осваивали новый рынок. Многие из них голодали в детстве, и поэтому сейчас они не могли наесться.
Но существовали ведь и простые люди! Те самые, которые работали на этих опиумных плантациях издольщиками. Свою долю товара, опия-сырца, они были вынуждены либо продавать этим же генералам и полковникам по монопольно низким ценам, либо перерабатывать в героин и отправлять на север, в Россию. На этом пути, ведущем в Россию через Афганистан и всю Азию, их ждали электронные глаза поисковых систем беспилотников и дирижаблей, боевые вертолеты и самолеты, снайперы и пулеметчики казаков и спецназа, поисковые собаки и мины-ловушки. Товар делили на десять частей и отправляли по десяти разным маршрутам — и хорошо, если один-два достигал цели, а ведь этот товар был единственным, что было у этих людей, единственным, что можно было продать и им обеспечить семью. Все с тревогой ждали сообщений гонцов: там забит караван, и тут забит караван. Некоторые теряли все, что имели, да еще и оказывались в долгу перед переработчиками, и их ждал голод. Так здесь рождалась ненависть к русским, которой тут никогда до этого не было.
Тут же активизировались и деобандисты. Феномен деобандизма нужно было понимать, чтобы вообще понимать происходящее в регионе. В начале двадцатого века сложилась чрезвычайно опасная ситуация, когда все мировые центры ислама — Мекка, Медина, Кербела, Казань, Константинополь — оказались под прямым и опосредованным контролем
15 мухаррама 1283 года хиджы [9] в городе Деобанде был заложен первый камень в основание Дар уль-улюм Деобанд — исламского университета и медресе. В отличие от многих других — это медресе было бесплатным (считалось, что оно существует на пожертвования верующих), что сразу привлекло к нему большое количество верующих, желающих отдать для обучения детей: ведь стать муллой в голодной Индии означало никогда не знать голода! Шестьдесят шестой год девятнадцатого века был годом особенным: Британия сумела собрать «концерт держав» и напала на Россию в Крыму, но добилась на удивление немногого, притом понесла тяжелые потери. Мало кто знает, что британцы настаивали на продолжении войны, отторжении Кавказа и Средней Азии, но Франции, возглавляемой тогда Наполеоном Третьим, территориальное усиление извечного врага Англии было совершенно не нужно, и она категорически отказалась участвовать в планировавшемся Кавказском и Среднеазиатском походах. В итоге Крымская война закончилась практически ничем, нулевым результатом с тяжелыми потерями обеих сторон [10] . Британский кабинет министров по итогам войны подал в отставку.
9
30.05.1866 г.
10
Потери объединенных сил Запада были больше в 1,3–1,4 раза.
Тогда стала рождаться идея нового похода — удара британской армии через Афганистан по Средней Азии и дальше, через степи — на Восток с целью отрезать от России всю восточную ее часть и значительную часть Сибири. Одновременно с этим объединенный флот (Британия, Япония, возможно, что и Франция или США) должен был высадить десант на Владивосток, мстя тем самым за провал разбойного налета контр-адмирала Прайса [11] . Для этого нужно было захватить Афганистан, вплотную подойдя к русским границам, но не только. Британцы поняли, что Россию невозможно победить военной силой, ее предварительно нужно разложить изнутри. Европейскую часть России разлагал «радетель за народ» и по совместительству педераст А. И. Герцен [12] , сожительствующий в Лондоне с неким Огаревым, а вот разносить заразу агрессивного ислама по Средней Азии, Кавказу, если получится, то и до бывшего Казанского ханства, было поручено деобандистам.
11
Во время Крымской войны объединенная эскадра Британии и Франции попыталась высадить десант на территории современного Дальнего Востока. Десант был отражен на порядок меньшими силами русских, командующий объединенной эскадрой контр-адмирал Британского флота Прайс, по одним данным, покончил с собой, по другим — погиб.
12
Читайте, к примеру, письмо Грановского Герцену 25.08.1849 г. Вообще, среди революционеров гомосексуализм был широко распространенным явлением.
Идея похода на север потерпела крах в Афганистане, но школа деобандизма осталась и добилась значительных успехов в деле распространения исламистской заразы. В Деобанд стекались тысячи верующих со своими сыновьями — в том числе из Персии, Афганистана, Средней Азии, с Кавказа. Школа постепенно приобретала вес в мусульманском мире, здесь работали десятки видных ученых-богословов. Первоначально британская колониальная администрация жестоко преследовала деобандистов, пытающихся создать какое-то политическое движение, но начиная с двадцатых годов они посыпались как из рога изобилия: «Джамаат улема ислам» — Объединение ученых и духовенства, «Хаксар Тахрик» — Движение обездоленных, созданное как благотворительная организация, «Таблиги Джамаат» — Общество пропаганды [13] . В начале сороковых, чувствуя приближение новой войны, деобандисты по невидимому сигналу активизируются еще больше. Мавлана Абдуль-Хак, один из наиболее агрессивных лидеров деобандистов, разошедшись во взглядах с умеренными, уезжает на север страны, где в местечке Ахора Хатак, пригороде Пешавара, создает печально знаменитое медресе Хаккания, где проповедуют уже откровенно террористические идеи. В 1943 году другой радикальный проповедник, Саид абу-л-ала Маудуди создает «Джамаат и ислами» — Исламское общество, откровенный рассадник терроризма. Он же пишет книгу «Исламский закон и конституция», где отрицает любую светскую власть, любое светское государство и развивает теорию исламского государства — государства, живущего только и исключительно по законам шариата, во главе которого вождь и совет асхабов, наиболее выдающихся представителей исламской элиты. Им же было введено в обращение понятие «талиб» — оно означает не только студент, в более широком понимании оно означает «стремящийся, требующий, ищущий». Исламская элита нового халифата обозначалась Маудуди как «талибан и гайят», стремящиеся к совершенству. Отношения между ними и Аллахом и между ними и остальным обществом должны были укладываться в принцип «ибадат» [14] — рабское подчинение.
13
Автор описывает реально происходившие вещи, правда меняя даты.
14
Слово «ибадат» происходит от «абд», раб. Соответственно, если говорится, что кто-то выполняет ибадаты — это значит, что он выполняет действия, подтверждающие его рабское подчинение Аллаху.