Отягощенные злом
Шрифт:
Генерал понимал: чтобы спастись, надо оторваться от всех остальных. Бросить на погибель их — пусть русисты думают, что защищают главного. Так ящерица отбрасывает свой хвост, чтобы спастись, так каракатица выбрасывает во врага свои внутренности…
Как раз для такого случая он всегда требовал, чтобы для него снимали не один дом, а несколько. Еще лучше — если между ними будут тайные ходы. Только так есть шанс спастись…
Он нырнул вниз, как крыса в нору. Там уже воняло… не мускусом пахло, как от тела шахида,
Нога проскользнула… черт с ним…
Без фонаря — ноги по памяти нащупали ступеньки…
Он был в доме — в том доме, в котором он спал, на противоположной стороне узкой, мощенной камнем, идущей в гору улицы. И у него было секунд тридцать, не больше.
Навыки, вдолбленные в особом учебном центре под Новгородом, подсказали, что делать дальше…
Яркая куртка — ветровка.
— Ястребу, Первый — заложник в безопасности, повторяю: заложник в безопасности!
Ночь снова разрывают автоматные очереди, на фоне тихих, подавленных глушителем они звучат особенно громко. Где-то уже воют сирены…
— Ястреб — доклад.
— Третий, прорыв на…
Почти неслышимый из-за автоматного огня крик в рации обрывается.
— Боксер, проверь справа!
Тройка Боксера — сам Боксер, Малек и Рында — бросаются на выстрелу.
Зеленый свет в очках ночного видения — кое-где переходящий в белый, окна, включенный свет слепит. У стены — разбросанные пулями морские пехотинцы и бандиты. Морпехи — вторая группа блокирования, они ошиблись, не заметили потайную дверь.
— Туда, туда… — Один из морских пехотинцев сидит у стены.
— Рында, туда! Малек — за мной!
Они бегут по старой узкой улице. Впереди крики, снова выстрелы. Они бегут.
Очередь из-за угла. Боксер падает, Малек, не словивший свою порцию свинца, открывает огонь в ответ. Стрелок, прикрывавший отход основной группы, падает.
— Господин…
— За ними… — Боксер отползает к стене.
Малек бежит дальше. Автомат наготове, в магазине — около тридцатника еще должно остаться, даже больше…
Улица вниз. Яркий свет из распахнутых ставен, слепящий его. Если еще одного оставят — труба.
Каменные ступеньки под ногами.
Впереди — шум мотора, он выскакивает из-за поворота, вскидывает автомат. Плохо видно… очки не снял, дурак, а там свет…
— Аллаху Акбар!
Они…
Упав на колено, Малек открывает огонь вдоль переулка и слышит, как пули бьют по металлу. Кто-то кричит…
Удар. Взревев мотором, снеся угол старинного дома, машина уходит. На ступеньках остаются два трупа, изрешеченные автоматным огнем.
— Ястребу, Малек! Побег, повторяю: побег! Машина уходит в направлении порта, в направлении порта!
Рында, самый младший в отряде, только пришедший из учебки, бежит параллельным курсом, по крытой извилистой
Выстрелы. Где-то по левую руку пацаны вступили в бой. Дай бог удачи…
Улица внезапно обрывается, он выскакивает на какую-то дорогу. Снизу — уже вой сирен, вспышки — полиция. Проснулись, мать твою так…
Он решает занять позицию здесь. Отсюда его видно меньше всего, выход с улицы здесь — как дверной проем, только без самой двери и пошире. Если полиция будет подниматься снизу — он обстреляет их и заставит остановиться. Обойти они его не смогут… наверное.
Вой мотора… черт, прозевал!
Уходит…
— Смотри на меня, смотри на меня!
Человек подслеповато смотрит на свет, зрачки почти не реагируют. Контузия, может быть, что и шок.
— Займись!
— Есть!
В каждой штурмовой команде один из восьми имеет навыки полевого санитара и все необходимое. В их работе бывает так, что даже минута — рубеж между жизнью и смертью…
Один из бойцов поднимает с пола камеру, перебирает пальцами по змеящемуся, уходящему в темноту проводу.
— Господин капитан, камера не повреждена. Трансляция.
Командир группы «морских котиков», капитан-лейтенант Островский недоуменно смотрит на бойца с камерой.
— Что значит «трансляция»?
— Ну, эти, господин капитан. Они тут камеру поставили и к Интернету подключили. Трансляцию казни в прямом эфире устроить хотели. До сих пор работает, не повреждена. Я хотел выключить, да без распоряжения…
— Работает, значит… Ну-ка, подержи…
Командир группы спецназа подходит к камере.
Медленно стягивает шлем с ПНВ, затем и маску…
— Снимаешь?
— Снимаю, господин капитан-лейтенант.
— Подальше держи… вот так.
— Доброе утро, твари обрезанные… — недобро начинает капитан-лейтенант Островский, — в программе передач «Джихад-ТВ» произошли небольшие изменения. Диктор смылся, оператор спился, а режиссер сдох, такие вот изменения. В связи с этим «Джихад-ТВ» прерывает свою трансляцию и желает вам хорошего дня. Возможно, последнего. Ждите, твари, да хорошо ждите — скоро мы и за вами придем…
И, выхватив пистолет, Островский выстрелил в камеру, да так, что оператор едва руку не вывихнул от удара.
Вертолеты, которые выводили группу на задание, были мелкосерийными, у этих вертолетов была своя функция на авианосце — спасение сбитых летчиков. В числе прочего потребного для этого оборудования на этом вертолете есть лебедка, на конце которой — приспособление в виде конуса, тяжелое, это сделано для того, чтобы можно было пробить лесную крону, чтобы вытащить находящегося на земле летчика. Внизу она раскрывается, превращаясь в нечто вроде рыболовной сетки, какой пацаны ловят в заводях мелочь, размер у нее примерно полтора метра в размахе и с запасом — она выдерживает нагрузку до восьмисот килограммов, как и сама лебедка.