Овцы смотрят вверх
Шрифт:
Наступило неловкое молчание.
– Возможно, – продолжил наконец Гринбрайер. – Но факт остается фактом: продукт фермы Бамберли спас тысячи, а может быть, уже и миллионы жизней, и саботаж в отношении одной лишь партии не может стать основанием для остановки нашей работы. А если эти чертовы «Тупамарос» будут настаивать на своих обвинениях, вне зависимости от того, что скажет официальный отчет, это может случиться.
– Вы же слышали, что они говорят про Гондурас, не так ли? – сказал Бамберли. – И это все ложь! Дьявольская ложь! Они сделают все, чтобы оклеветать нашу страну!
Майкл впервые слышал, что будто бы «нутрипон», отправленный в Гондурас, был отравлен тем же способом, что и тот, что попал в Ношри. Внутри ООН такая информация
– Если исходить из того, что я слышал во время расследования, – сказал Майкл, – то «нутрипон», посланный в Гондурас, был изготовлен и упакован в то же самое время, что и африканский.
– Да, и следующий шаг, который предпримут «Тупамарос», – вмешался Гринбрайер, – будет таков, что они сами добавят яд в нашу продукцию и скажут, что отравленный «нутрипон» был найден, скажем, в Сан-Паулу. Но если это так, почему мы целый месяц ничего не слышали? Почему врачи Гондураса ничего не сообщали о массовых психозах, подобных тому, что случился в Ношри? И почему криминалисты дали заключение о том, что «нутрипон» на наших складах абсолютно безопасен, хотя партия, которую они проверяли, шла по линии непосредственно после того, как мы изготовили то, что отправляли в Ношри и Гондурас?
– Именно это и пытается выяснить расследование, – сказал Майкл. – Вырисовываются два варианта: либо кто-то намеренно добавил яд в чаны, где готовится «нутрипон», а вы отрицаете это как невозможное событие, либо естественный грибок, подобный спорынье, как-то попал в ваши дрожжи.
– Это, как мне кажется, самое приемлемое объяснение, – сказал Бамберли, пожимая плечами. – Но тогда в том, что произошло, нет нашей вины, а нам остается лишь предпринять шаги, чтобы в будущем избежать того, что произошло, а также выплатить компенсацию тем, кто пострадал.
– И, следуя этому плану, – сказал Гринбрайер, – мы уже устанавливаем новую систему очистки воздуха. Фирма, которая у нас работает, ставит фильтры, полностью препятствующие проникновению микроорганизмов в атмосферу предприятий. Думаю, вы согласитесь, что их работа отвечает самым высоким стандартам.
– Надеюсь, – ответил Майкл сухо. – Но стандарты хороши только тогда, когда им следуют люди. Я был свидетелем того, как маленький мальчик умер от гангрены в больнице, где придерживались самых высоких санитарных стандартов. Его врач, осматривая рану на ноге, просто забыл надеть повязку и своим дыханием занес в рану в высшей степени резистентный стафилококк. Вот так!
Вновь наступила пауза, на этот раз еще более неловкая. Пока она тянулась, Майкл про себя решил, что Мозес Гринбрайер ему не нравится. По поводу Джерри Торна сходное решение он принял несколько раньше.
А почему бы и нет? Он стал осознавать и основания этого решения. Могут ли нравиться богачи-жиробасы, еще больше жиреющие на благотворительности? Майклу, выросшему в католической среде (хотя он более и не был верующим), эти люди казались римскими папами из клана Борджиа.
– Естественно, мы сделаем все, чтобы в будущем избежать недосмотра, – сказал наконец Гринбрайер. – Но главное, о чем мы хотели поговорить, состоит вот в чем. Ясно, что, прежде чем вновь запустить ферму, нужно, чтобы результаты ее переоборудования оценила некая незаинтересованная сторона. Мы вряд ли сможем просить об этом людей из ООН – любое «вмешательство ООН», как они говорят, во внутренние проблемы США вызовет жуткий протест. С другой стороны, в нашей стране все питают огромную симпатию, даже, я бы сказал, любовь к Ирландии, а потому мы решили пригласить вас…
Гринбрайер успел проговорить эти слова, и в этот момент здание сотряс мощный удар, словно его пнул великан в тысячу футов ростом, – окна, не рассчитанные на то, чтобы их открывали, разлетелись тысячами сверкающих осколков, через открывшиеся оконные проемы влетел уличный воздух, способный вывернуть наизнанку даже самый крепкий желудок, а сверху на пол комнаты и стоящую мебель рухнул потолок.
За несколько минут до этого автомобиль с намалеванными на дверцах черепом и костями был в нарушение всех дорожных правил припаркован напротив здания, где находился офис Бамберли. Водитель с маской на лице (на тротуаре все были в масках!) вышел из машины и быстрым шагом направился в ближайшую аптеку. Патрульный, стоявший на противоположной стороне улицы, даже не обратил на машину особого внимания – трейниты повсюду малюют свои дурацкие символы, в том числе и на своих машинах. А если этот парень так спешит в аптеку, значит, у него что-то болит. И все-таки, подумал патрульный, нужно будет сделать ему замечание за неправильную парковку.
Но трейнит так и не появился. Пройдя аптеку насквозь, он вышел с другой стороны и затерялся во внутренностях Центрального вокзала еще до того, как в багажнике его машины сработал взрыватель и с оглушительным грохотом сдетонировали пятьдесят динамитных шашек.
Блаженны чистые в кишечнике своем
Оказалось, что Дуг Макнейл бывал в Японии. Он сам сказал, что ездил на конференцию в Токио, когда Денис привела к нему Джози – та подхватила где-то глистов; наверное, от собаки, но можно ли вообще уберечь ребенка от тесного общения с собаками и кошками?
Поэтому, когда встал вопрос, как встретить мистера Хидеки Катсамуру, который приехал в Штаты договариваться об условиях продажи японских водоочистителей, Филип Мейсон, естественно, обратился за советом к Дугу Макнейлу. Катсамура делал гранд-турне по всем Соединенным Штатам, начав с Калифорнии, где договор франшизы будет, вероятнее всего, заключен с Роландом Бамберли (и, слава богу, тот возьмется только за один штат, ибо больше ему не потянуть), и, продолжив двигаться через Техас и Атлантическое побережье, решил добраться до Нью-Йорка и Новой Англии, а потом вернуться через Чикаго и Денвер. Опасаясь того, что его обойдет крупная чикагская корпорация, которая рассчитывала на исключительные права аж в шести штатах, Алан инстинктивно включил защитные рефлексы: ресторан в отеле «Денвер Хилтон», что находится на площади Лемьер, единственный имел в своем штате профессиональных гейш.
Но Дуг сказал: минуточку! Лучше не Хилтон, а Браун-Палас, причем старая часть – при условии, конечно, если они успели восстановиться после землетрясения. Эти японцы – настоящие тупицы в том, что касается традиций в других странах. И вообще, лучше не тащить его в ресторан: японцы страшно завидуют тому, как свободно европейцы и американцы приглашают гостей домой, вместо того чтобы развлекать их в ресторане – стандартная для японцев «операционная процедура».
Хотя, строго говоря, Алан вряд ли смог бы принять японца в своей холостяцкой конуре. Проблемы в этом плане были и у Филипа – как только Денис услышала, что должна принимать заморского гостя, так и впала в крайнюю степень волнения. Нет, она не возражала, когда Филип приглашал какого-нибудь своего босса из «Города Ангела», но японец… она только и говорила о том, что ума не приложит, как ей готовить темпуру и сукияки.