Озеро Веры
Шрифт:
– Рыбу твоя мать прислала?
– Да, – ответила девушка.
– У неё сильно болит спина, – сказала Вельмата.
– Верно. Да вы про неё уже всё знаете! – удивлённо воскликнула Вера.
– Я на тебя взглянула, и тут же представила Ведагору. Дай мне её платок, – попросила Вельмата.
Вера вытащила из-за пояса расшитый красными узорами платок и протянула его старухе.
– Выйдите из землянки! – потребовала горбунья.
Девушки вышли наружу. Из землянки до них доносился скрипучий голос старухи. Слов Вера не понимала,
– Иди сюда, витичанка! – закончив произносить заклинания, позвала Вельмата.
Вера зашла в землянку. Старая колдунья пристально посмотрела на девушку. Веру удивил её пронзительный взгляд. Пожалуй, лишь глаза на лице горбуньи оставались молодыми. Лицо Вельматы было похоже на печёное яблоко. Мясистый нос и испещрённые морщинами щёки не красили старуху.
Вельмата протянула Вере пучок сухих трав и полотняный мешочек. Руки у старухи были худые с выделяющимися синими прожилками вен. На пальцах Вельматы Вера заметила два медных кольца и перстень с сиреневым камнем и удивилась, откуда у старухи, живущей в глухом лесу возле Лешачьего болота, могут быть медные кольца и перстень?
– Передашь всё это матери. Пусть заваривает траву, добавляет в отвар порошок из мешочка и пьёт. Нужные заговоры я прочитала. Спина у неё сейчас уже не болит, но пить отвар ей надо, чтобы поясницу снова не прихватило, – сказала Вельмата.
– Спасибо, бабушка! – поблагодарила колдунью Вера.
– Не надо меня благодарить. Ведагора сама людей лечит. Одним делом с ней занимаемся, – сказала Вельмата и, нахмурившись, посмотрела на Веру.
– Почему вы так на меня странно смотрите? – спросила Вера, чувствуя, что от пронзительного взгляда старухи ей становится не по себе.
– Думаю, рассказывать тебе дальше про Ведагору или не надо? – промолвила Вельмата.
– Расскажите, – попросила Вера.
– Что ж, тогда слушай. Матери твоей недолго ещё по земле ходить, – прохрипела Вельмата.
При этих словах старуха смотрела за спину девушки. У Веры похолодело сердце, и на глаза навернулись слёзы.
– Мученицей станет твоя мать, а твоим именем люди назовут Круглое озеро, – проговорила колдунья, устремив взгляд в пространство.
– Как же так? Неужели, мама скоро умрёт? – прошептала дрогнувшим голосом Вера.
Старуха встрепенулась и словно отошла от сна.
– Чего испугалась? Или у вас, витичей, люди не умирают? – спросила Вельмата.
– Умирают, конечно, – вздохнула Вера. – Но вот умереть мученицей как-то плохо.
– Не всё так легко бывает в земной жизни. Зато ваши Боги к себе её заберут. Вечно будет жить душа твоей матери, – уверенно произнесла Вельмата.
– Когда это случится? – спросила побледневшая Вера.
– Точное время мне не ведомо. Да не грусти ты так, тейтерь! Думаешь, отчего я не зову сейчас сюда свою Виринеюшку?
– Отчего? – спросила Вера.
– Привиделось мне, неприятность большая грозит не только твоей матери, но и моей любимой внучке Виринее, а ничего поделать нельзя. Всей мщерской земле грозит опасность. Злые времена наступают.
– Разве ничего нельзя поделать?
– Только духи предков да Боги могут нас защитить. Мне самой тоже скоро предстоит этот мир покинуть, – сказала старуха. – Да и пора уже мне. Зажилась я на белом свете. Редко кто так долго, как я, живёт. Устала.
– Вот сказала ты, Вельмата, будто озеро моим именем назовут люди. Как же это так? Чем заслужу такое? Или… – вздрогнула Вера и со страхом посмотрела в бездонные глаза старухи.
– Что запнулась, тейтерь? Ты уж дальше спрашивай.
– Или утону я в том озере? – прошептала Вера.
– Не утонешь. Долго жить будешь, но только не на этой земле, хотя далеко от озера никуда не уйдёшь. И людей за собой поведёшь. Слушать тебя люди будут, словно княгиню. Вижу тебя во главе огромной рати. Встанешь ты на защиту родной Мщеры, и победу обретёшь не только на поле брани, зелёной травой поросшем, но и на небесной ниве, средь синих озёрных вод, – туманные слова произнесла колдунья и уверенно добавила:
– Так будет!
– Не поняла я толком, что случится, – вздохнула Вера.
– Иначе не скажу. Именно так мне духи предков сейчас сказали, – сказала колдунья.
– А что же с Виринеей станется?
– Закончим беседу, – сухо сказала Вельмата. – Ступай домой. А лучше, дождись Виринею, пока она со мной прощаться будет. Она тебя проводит до опушки. Моя внученька лес знает лучше любого охотника. А сейчас, кликни Виринею. Пусть в землянку зайдёт. Прощай, Вера! Матери своей от меня передай, что старая Вельмата ей здравия желает.
Вера взяла мешочек, набитый целебным порошком и пучок высушенных трав, спрятала всё это в узелок, а потом, выйдя из землянки, подошла к Виринее, которая с интересом наблюдала за белками, резвящимися средь еловых лап и осиновых ветвей. Рыжие зверьки с пушистыми хвостами гонялись друг за другом, перепрыгивали с дерева на дерево, прятались в густых ветвях и сердито цокали, выглядывая из-за стволов деревьев.
– Ты отчего такая бледная? – увидев Веру, удивилась Виринея.
– Не знаю. Наверно, душно в землянке даже при открытой двери. Тебя бабушка к себе зовёт, – глухим голосом произнесла Вера.
Как только юная эрсиянка скрылась в землянке, белки перестали метаться среди ветвей и затихли, словно и не было здесь пушистых рыжих зверьков со смешными мордочками.
Виринея долго не выходила. До Веры доносились голоса колдуньи и её внучки. Разговаривали они на своём языке, и Вера многих слов не понимала. Да и прислушиваться ей не хотелось. Она стояла и размышляла над тем, что поведала ей Вельмата.
Виринея вышла из землянки такая же грустная и бледная, как и Вера.
– Что тебе бабушка сказала? – спросила Вера.