Озеро Веры

Абалихин Александр

– Я не могу задерживаться. Мать переживает. Отец будет гневаться, – сказал Яромир и спрыгнул с лошади.

– Хоть немного поешь, а потом с братом и сестрой домой отправишься. Лошадь твою сейчас овсом угостят, – сказал Уштай и хлопнул в ладоши.

Тотчас к Ласточке подбежал один из молодых парней и увёл её в сарай.

Уштай повёл гостя к своей избе, на крыльцо которой вышли заспанные Светозар и Мирослава. Брат и сестра походили на своего отца. Как и у Добряна, у них были волнистые русые волосы и голубые глаза. Светозар был на полголовы выше своего младшего брата, и у него уже выросла борода. Светозар потянулся и спросил Яромира:

– Тебя

отец за нами послал?

– Отец, – кивнул Яромир. – Мать переживает.

– А мы вчера были на празднике. Я уже взрослый – мне можно, – ответил Светозар, снисходительно глядя на младшего брата.

– Ты взрослый, да Мирослава ещё мала, – возразил Яромир.

– Мы сейчас же отправимся домой, – засуетилась Мирослава.

– Постой, красавица! – остановил её прявт. – Сначала поешьте, а в путь после отправитесь. Пройдёмте в избу.

Не успел Уштай усадить гостей за стол, как в избу вошли две женщины, которые поставили на стол большой кувшин с медовухой и пустые кружки и миски. Со двора донеслось блеянье. В приоткрытую дверь потянуло дымом. Яромир догадался, что во дворе собирались забить и зажарить ягнёнка.

– Сейчас отведаете жареного мяса, – сказал гостям Уштай.

– Угощаешь ты нас, дядя Уштай, словно Велисвета, – смутившись, произнёс Светозар.

– А я не скрываю, что ищу дружбу со всеми витичами. Бились мы с вами плечом к плечу с врагами, и всегда будем вместе, – сказал прявт. – Приятно мне, что ты, Светозар, полюбил мою племянницу Виринею.

Светозар удивлённо посмотрел на прявта.

– Не удивляйся. Мне о вас с ней никто не рассказывал. Хоть я не могу, как ваш волхв Велисвет, мысли читать, а всё же вижу, что полюбил ты её. Жаль, не удалось тебе её поцеловать.

– Хитрый ты, дядя Уштай! Всё замечаешь! – воскликнул Светозар.

– Так ведь моя обязанность всё примечать, – улыбнулся в седую бороду прявт.

– Убежала Виринея, как только хотел я её поцеловать, – грустно сказал Светозар.

– А что, Виринея, краше всех девушек? – спросил Уштай.

– Краше, – сказал Светозар.

– И наш Москай тоже ладный парень. Вижу, пришёлся он тебе, Мирослава, по нраву, – сказал прявт.

Зардевшись, девушка тихо проговорила:

– Уж больно хорошо Москай на дудке играет.

– Вы приходите к нам чаще в гости на праздники! – пригласил Уштай.

Вскоре женщины принесли на подносах ароматное жареное мясо. Гости стали есть мясо и пить густую пряную медовуху, настоянную на мяте.

– Какое вкусное мясо! И медовуха у вас, дядя Уштай, отменная, – похвалил угощение Светозар.

– Так ведь мясо мы готовим с лесными травами, а в мёд мяту и хмель добавляем, – объяснил прявт.

– Пожалуй, мы пойдём, иначе и к вечеру домой не воротимся, – закончив трапезу, сказал Светозар.

Уштай вышел вместе с гостями на улицу. К ним подвели Ласточку, на которую уселась Мирослава.

– Может, провожатых вам дать? – предложил Уштай. – А то медведей в округе много развелось.

– Мы не малые дети, чтобы косолапых бояться! – вспыхнул Светозар и схватился за рукоять заткнутого за пояс ножа.

– Я из лука хорошо стреляю, и обереги у нас у всех есть, – сказал Яромир.

Тем временем Мирослава взглянула на вышедшего из соседней избы молодого зеленоглазого парня с кудрявыми льняными волосами – пастуха Моская, и едва заметно улыбнулась ему. Москай кивнул ей в ответ, тряхнув кудрявой головой.

– До свидания! – сказал Светозар.

– Неемазонок! Счастливого пути! – попрощался с гостями Уштай.

Светозар взял Ласточку под узду и повёл её за собой. Яромир последовал за братом и сестрой, ехавшей на лошади. Прявт Уштай долго смотрел им вслед. Он искренне желал счастья для детей Добряна и Переславы. Уштай не кривил душой, когда улыбался гостям из Комаровки. Нравились ему дети Добряна. Хотя при этом прявт постоянно держал в уме, что жителям Омшани, как никогда раньше, нынче нужна была дружба с витичами. Наслышан был Уштай о намерениях князя Василиска. Прявт был уверен, что рано или поздно князь приведёт в Омшань свою дружину и чужеземных проповедников. Уштай верил, что не изменят эрсияне вере предков, ведь иначе забудет про них Инешкипаз, а Масторава перестанет дарить земные плоды. Однако тогда придётся эрсиянам сразиться с княжескими дружинниками. Надеялся прявт на то, что вместе с ними против князя Василиска выступят жители окрестных витичских деревень.

Но всё же Уштая терзали сомнения. Хоть и знал он, что вера в своих Богов сильна и у витичских землепашцев, но вдруг они решат безропотно подчиниться князю Василиску, и тогда в одиночестве останутся эрсияне в Омшани. Правда, ещё оставался непокорный Эрсиянь-град, где правила гордая княгиня Градислава. Но в Эрсиянь-граде после набега печенегов оставалось мало людей. Сомневался Уштай, что княгиня Градислава сможет выступить против Василиска. А если не встать на пути княжеской дружины, тогда сожжёт и город, и окрестные деревни своенравный Василиск, а жителей – и стариков, и детей порубит. Слыхивал, Уштай о жестоком нраве Василиска. Потому и мечтал прявт, чтобы не только дружны были эрсияне из Омшани и витичи из Комаровки, но и породнились.

Дети Добряна следовали в родную деревню по узкой тропе, проложенной в глухом лесу. Не видели они, что за ними наблюдает красавица с пронзительным взглядом – юная эрсиянка Виринея, которая укрылась за кустом лещины и смотрела сквозь зелёную листву за двумя парнями-витичами и юной витичанкой, ехавшей верхом на лошади. Особенно внимательно Виринея разглядывала Светозара. Проводив его долгим взглядом, она скрылась в зарослях так незаметно, что не покачнулась ни единая ветка…

В лесу было душно. Мирославу совсем разморило и, задремав, она один раз едва не свалилась с лошади. Светозар и Яромир шли молча, погружённые в свои мысли. Яромир задыхался от терпкого воздуха, настоянного на душной хвое и дурманящих цветах таволги, и отмахивался от звенящих над ухом комаров. Чем больше он при этом размахивал руками, тем сильнее его кусали комары. Зато как легко Яромир вздохнул, когда они вышли из леса! На опушке его стал приятно обдувать свежий ветер. Улетели прочь все кусачие комары и мошки. Вышла из липкой дрёмы Мирослава. Распрямил плечи и, подняв голову, задышал полной грудью свежим воздухом раздольного поля Светозар. Радовались юные витичи, что они вышли из дремучего леса.

Иначе, нежели дети Добряна, относилась к глухому лесу Виринея, которая знала каждое дерево и каждый кустик в окрестностях Омшани. Проводив витичей взглядом, Виринея растворилась, слилась с лесом и стала его частицей. Не кусали её комары, не хлестали по лицу ветви кустарников, не заплетали ей ноги корни деревьев, не цепляли заросли колючей ежевики за одежду и волосы. Хорошо знала лес Виринея – внучка старой Вельматы, которая уже много лет жила в своей убогой землянке возле Лешачьего болота.