Ожерелье любви
Шрифт:
— Я постараюсь выглядеть очень ревнивым мужем! — объявил Перри.
Кассия восторженно захлопала в ладоши:
— Ну конечно! Не думаю, что у него хватит смелости флиртовать со мной прямо у тебя на глазах! — И, поскольку Перри предпочел промолчать, продолжала: — Кроме того, если он занят мадам де Сальре, то скорее всего даже не заметит меня!
Перри удивился, что не подумал об этом сам, но в то же время внезапно понял, что, пока его не было дома, сестра стала еще красивее. Женщины семейства Фоконов на протяжении веков славились своей прелестью, и это подтверждали висевшие на стенах
— Безнадежно! Ничего не выйдет!
— Но почему? — удивилась Кассия.
— Потому что ты очень похожа на портрет мамы, который висит в гостиной, а папа всегда повторял, что ты напоминаешь жену четвертого баронета, считавшуюся знаменитой красавицей. По крайней мере так утверждали все офицеры, сражавшиеся под знаменами герцога Мальборо!
Немного подумав, Кассия предложила:
— Скажем, что я твоя кузина, и тоже из рода Фоконов, и мы полюбили друг друга, еще когда были совсем детьми.
— Вполне правдоподобное объяснение, — согласился Перри, хотя и с некоторым сомнением.
— Ну конечно, — с энтузиазмом воскликнула Кассия, — и если маркиз заинтересуется домом, я должна все знать о Фоконах. — И улыбнувшись брату, продолжала: — Стоит объяснить при этом, что, как и все Фоконы, я была воспитана на семейных преданиях и все знаю о родственниках, призраках и особенно о паршивой овце, Дурном Баронете, ставшем причиной нашего бедственного положения. Кроме того, буду очень рада, если мы сумеем продать ожерелье. Я всегда считала его несчастливым.
— Оно станет счастливым, если мы получим все деньги, которые я прошу за него.
Но Кассия уже не слушала. Она думала о том, что бриллиантовое колье, купленное дедом для своей жены, было причиной величайшего скандала в восемнадцатом веке.
В 1785 году авантюристка графиня де ла Мотт увидела дорогое и фантастически красивое ожерелье, изготовленное в Париже. Она убедила кардинала де Рогана помочь ей упросить ювелиров продать это ожерелье королеве Марии Антуанетте. Но вместо этого она сама украла его, и последующий судебный процесс потряс всю Францию. Графиню арестовали, но ей удалось бежать в Лондон. С собой она взяла двадцать один алмаз — самые крупные и дорогие камни. Алмазы были вставлены в новую оправу и проданы. Купил их тогда здравствующий баронет Фокон, но из-за истории, связанной с этими камнями, и скандала, который многие историки называли причиной падения французской монархии, Кассия всегда считала, что эти камни приносят несчастье.
И хотя ожерелье хранилось в надежном месте, куда ворам невозможно было добраться, она никогда не надевала это украшение. Кроме того, девушка не любила вспоминать о том, что мать надевала его на бал по случаю открытия охотничьего сезона, за три месяца до смерти.
Именно из-за ценности ожерелья его так трудно было продать. После того как украшение оценили, Перри преисполнился решимости получить за него его настоящую стоимость и поклялся, что в противном случае колье так и будет лежать там, где находилось до сих пор.
— Больше у нас нечего продать, — пояснил он сестре, — и только получив за него деньги, мы сможем привести в порядок дом и жить, как подобает Фоконам.
Кассия, полностью соглашаясь с братом, в то же время
Теперь же, хотя времени оставалось совсем мало, необходимо сделать все, чтобы как следует принять маркиза и его даму, иначе, как была совершенно уверена Кассия, они немедленно уедут, даже не взглянув на ожерелье.
В голове девушки роились тревожные мысли, но вслух она только сказала:
— Давай перестанем тратить время на споры, Перри! Я стану леди Фокон на два дня, пока маркиз гостит здесь, и обещаю: буду так увлечена своим красавцем мужем, что не найду времени даже рассмотреть сатану, как бы тот ни искушал меня яблоком!
— Именно этим он и займется, — заверил Перри, — а твое дело понимать, что, каким бы соблазнительным ни было это яблоко, ты должна отказаться принять его.
— Я сделаю все, как ты говоришь, — кивнула Кассия, — но сейчас у нас слишком много дел.
Перри вопросительно поднял брови.
— Нам необходимо шампанское, молодая баранина, цыплята, утки и рыба. — И, улыбнувшись, добавила: — В ручье полно форели, если, конечно, сумеешь ее поймать.
— Единственное, о чем я успел подумать, — шампанское, и именно поэтому не велел распрягать лошадей, чтобы немедленно отправиться в Гилдфорд.
— Нам понадобится еще множество вещей, — заметила Кассия, — но твои лошади и без того устанут, так что мне лучше составить список завтра.
Перри направился к двери:
— Остается только надеяться, что сделка состоится, иначе мне нечем будет заплатить ни за шампанское, ни за все остальное!
— Ты хочешь сказать, что мы совсем разорены? — с ужасом воскликнула девушка. — О, Перри, неужели ты снова играл?!
— Мне сказали, что это верный выигрыш! — горько бросил Перри, с силой захлопывая за собой дверь.
Кассия сжала ладонями виски, полностью сознавая, что лежащая перед ней задача почти невыполнима — ведь, кроме того, что нужно привести дом в порядок, придется приготовить огромное количество сложных изысканных блюд, о которых Бетси не имеет ни малейшего понятия. Какое счастье, что сейчас начало сентября и, следовательно, можно подавать и холодные блюда. Но в то же время, если Бетси слишком устанет, на плечи Кассии ляжет еще один тяжелый груз. Кроме того, нужно втолковать Бетси и Хамберу, чтобы те обращались к ней не «мисс Кассия», а «миледи».
— И все это, — пробормотала она себе под нос, — лишь для того, чтобы француз принял это как должное!
Кроме того, маркиз и его чересчур разборчивая подруга, без сомнения, будут смотреть свысока на ее скромные платья и потертую обивку мебели.
На секунду девушка почувствовала себя униженной, но тут же гордо вскинула подбородок. Она Фокон, и, как бы ни был богат маркиз, ее кровь такая же голубая, как и у него! И пусть он даже потомок Вильгельма Завоевателя, но и Фоконы жили в Корнуолле еще до того, как он покорил Англию. В летописях говорится, что Фоконы сражались с королем Гарольдом в битве при Гастингсе.