Ожерелье смерти
Шрифт:
— Может, радикулит хватанет! — громко пожелал ей вслед Лютый. Внезапно вспомнив Бурова, торопливо пошел к ближнему подъезду.
— Спасибо, — поблагодарил Эдгар поставившую перед ним чашку с чаем невысокую седую женщину.
— А вы так одна и живете? — размешивая ложкой чай, спросила Жанна.
— Что же делать? — Женщина печально улыбнулась. — Я уж порой думаю: лучше бы доживать потихоньку в Красноярске. Там все-таки знакомых много. А здесь, — она со вздохом махнула рукой, — поговорить и то не с кем. Почитай, уже пять лет живу, а кто соседи — не знаю. —
— Не надо о нем, тетя Соня, — порывисто встала Жанна. — Из-за него и мама… — Не договорив, со слезами на глазах ушла с кухни.
Хозяйка виновато улыбнулась Эдгару и пошла за ней.
— Здрасте, — держа правую руку в сумке, а левую в оттопыренном кармане куртки Лютый поздоровался с открывшей дверь крепкой пожилой женщиной.
— Игорек? — изумленно сказала она. — Ты откуда явился?
— По амнистии вышел, — входя, ответил он. Настороженно замер и тихо спросил: — Ты одна?
— А с кем же мне быть? — засмеялась женщина. — Для мужиков стара стала. А своего похоронила еще в Красноярске.
— Жанка не к тебе пришла? — удивился он.
— Да я ее, почитай, с похорон вашей матери не видела.
— К кому же она пришла? — вслух удивился Лютый.
— Варька иногда заходит, — вздохнула тетя Соня. — Ведь она на пять лет младше. Крепкая еще баба. Это она помогла мне квартиру купить. Ее-то Игорек в Москву пристроил. Сама я к ней не хожу. У Варьки все деньги на уме. По утрам ходит на рынок, каким-то нерусским помогает апельсины продавать. А почему ты про нее спросила? — посмотрела она на Жанну.
— Я ее недавно видела. Она про Игоря спрашивала.
Включив воду, Лютый достал из кармана нож, встал на край ванны, дотянулся руками до едва заметного шва в стене, осторожно поддел лезвием штукатурку.
— Полотенце нужно? — раздался за дверью голос тети Вари.
— Да тут висит какое-то, — присев, чтобы голос раздавался не сверху, сказал он. — Вроде чистое.
— Как знаешь, — отходя от ванной, ответила она. Беззвучно выругавшись, Лютый опять встал на край ванны.
— Так ты рюкзак-то оставь, — улыбнулась тетя Соня. Смущенно улыбнувшись, Эдгар поставил его на пол.
— Когда ждать-то? — спросила она.
— Он сейчас вернется, — быстро сказала Жанна. — До метро проводит…
— Ты ее, парень, прямо до дома веди, — строго, но со смешинками в добрых глазах проговорила тетя Соня. — А то упустишь девку-то.
— Никогда! — ответил Эдгар.
Смущенная Жанна поцеловала женщину в щеку.
— До свидания. Я завтра приду.
— Конечно, — засмеялась тетя Соня. — Куда ж ты теперь денешься?
— Наверх! — выскакивая из машины, зло бросил Пузырь удивленно смотревшим на него и Василису парням.
— Ты тоже, — ухватив попытавшегося уйти в сторону Ляхина, сказала ему Василиса.
Крепкие рослые парни уже топали вверх по лестнице.
— Зайди к Варьке-то, — крикнула вслед Жанне и Эдгару тетя Соня. — Она на третьем этаже, квартира девяносто.
Лютый, прикусив язык, старательно закрашивал зубной пастой квадрат
— Да понял, что услышал! — раздался из-за двери насмешливый голос Пузыря. — Выходи! Ты мне на хрен не нужен. Отдашь…
Пробив дверь дважды, ударили наганы. Стоящий перед Суловым рослый парень, согнувшись, ткнулся головой в стену. Другой с разорванным боком из которого, быстро окрашивая майку, текла кровь, крича катался по полу. Отскочив к выходной двери, побелевший Сулов пронзительно закричал.
— Да стреляйте же! — Пятеро парней, с готовностью направив пистолеты на дверь, нажали на курки. Прижавшись спиной к стене, стоя в ванной, Лютый, переждав грохот выстрелов и пронзительный визг пробивавших дверь пуль, не отрывая спины от стены, изогнул правую руку с револьвером и, направив ствол в дверь, выстрелил.
— Менты! — заглянув в дверь, встревоженно воскликнула Василиса.
На междуклеточном пролете кучерявый парень с «ТТ» выстрелами удерживал пытавшихся подняться наверх троих оперативников. Внезапно большое стекло вверху пролета с дребезгом разлетелось, и на подоконнике появился молодой парень в разорванной рубашке. Боевик вскинул вверх «ТТ» и, получив пулю в голову, рухнул на ступеньки. Пузырь, на удивление быстро для своего тучного тела, стремительно бросился вверх. На площадке несколько оперативников, в быстрой рукопашной схватке уложив пятерых парней, защелкнули у них на руках наручники.
— Я здесь по делу! — вскинув руку к лицу, закричал Ля-хин. — Я…
— Сука! — Молодой оперативник резким ударом в лицо свалил его на ступеньки.
— Отставить! — приказал мужчина средних лет.
— Это ты, стерва, Пузыря вызвала? — закинув тетю Варю на кухню, спросил Лютый.
— Не я, милок, — прижав руки к разбитому лицу, сказала она. — Ей-богу, не…
Лютый сильным ударом проломил ей висок и, вскочив на подоконник раскрытого окна, дважды выстрелил в появившегося в дверях оперативника и сразу прыгнул. Из коридора прогремели выстрелы.
— Жанна! — ударом ноги отбросив рослого парня к стене, заорал Эдгар. — Назад! В квартиру!
Взбежавший наверх Пузырь дважды выстрелил ему в грудь. Волконский с кровавой пеной на губах качнулся вперед и подмял под себя визгливо кричащего толстяка. Услышав крики Сулова, Василиса с небольшим пистолетом в руке сбежала по ступенькам вниз. Вскинув пистолет, приставила его к виску навалившегося на Пузыря Эдгара. С пронзительным криком Жанна вцепилась ей в волосы. Заорав от боли, Потина выронила пистолет, обернулась и сильно ударила Жанну по лицу. Жанна сильно рванула Василисины волосы и свалила ее на площадку. Поднявшиеся наверх оперативники быстро растащили женщин и с трудом оторвали вцепившегося мертвой хваткой в горло Пузыря Эдгара. Увидев на его груди две кровавые ранки, один из милиционеров взял у осмелившейся выйти на площадку тети Сони бинт. Жанна, с распухшими губами и багровой опухолью под левым глазом, увидев потерявшего сознание Волконского, без чувств упала на руки подхватившего ее рослого оперативника.