Ожидание
Шрифт:
– Наверное, хочет мороженого.
Малышка подошла, лизнула мороженого и снова произнесла:
– Та–та–та, та–та–та…
– Всё, хватит, горло будет болеть, – был ответ ей.
Она отошла в сторонку и стала смотреть на сидящих людей за столиком. Карусь пыталась объяснить им, что хочет погулять на улице. Ей было обидно, что она понимала язык взрослых, а они её – нет.
Всех сидящих за столиком она знала. Вон, сидит молодая женщина, которая упорно требовала, чтобы Карусь называла её Мамой. Она её кормила, ухаживала за ней, но днём всегда отсутствовала, и в это время её принимала другая женщина – постарше, которая возилась
И взрослые были недовольны тем, что она пока не разговаривает так, как им хотелось бы…
Тут взгляд малышки перешёл на другую женщину, которая то и дело пропадала из поля её зрения, а потом снова появлялась, и она к этому тоже уже привыкла. Малышка знала, что это тоже её бабушка, и про себя она прозвала её «Бабушкой по куплету всему свету». Карусь привыкла, что стоило этой бабушке увидеть её по скайпу, или же вживую, как она сразу же начинала петь:
– По куплету всему свету вы раздайте песню эту и дождей грибных серебряные нити…
Рядом сидели двое мужчин, и малышка знала, что это её деды и обоих зовут Або*. «Не могли одного назвать другим именем?» – беззлобно думала она. Одного из них она видела каждый день, а то и несколько раз в день, и этот Або никогда ей ни в чём не отказывал, выполнял все её прихоти. Карусь ценила это. Другого Або она видела всего три раза и не могла к нему привыкнуть. Она уже знала, что при встрече этот дед всегда называет её Карасиком. И тут она злилась:
– Та–та–та, та–та–та… я не Карасик, я Карусик, и не рыба я, а ребёнок!
Но, конечно, её никто не понимал…
Были и три молодые девушки, которые постоянно ласкали Карусь, целовали, и это были её тёти. Малышка к ним привыкла и радовалась встрече с ними, потому что они ни в чём ей не отказывали.
Утром малышка проснулась рано. Женщина по имени «Мама» взяла её на руки и понесла в комнату, где лежала «Бабушка по куплету всему свету», положила рядом с ней и пошла спать.
– Та–та–та, та–та–та…произнесла малышка.
– Наверное, кушать хочешь? – спросила «Бабушка по куплету всему свету» и отправилась готовить ей кашу. Карусь приподнялась на локте и взглядом начала искать деда, который называл её Карасиком, и к которому она за эти два дня уже начала привыкать. Но его не было.
– Та–та–та, та–та–та… печально произнесла малышка. – Опять пропал. Надолго ли?
Поев кашки, Карусик терпеливо ждала, пока Бабушка по куплету всему свету оденет её, возьмёт за руку, и они на лифте спустятся во двор.
Выпустив руку бабушки, малышка, хлопая в ладоши, переваливаясь с боку на бок, поспешила к своим любимым качелям, гневно и громко крича другим детям:
– Та–та–та, та–та–та. Это мои качели, отойдите в сторонку!
В отличие от взрослых, дети понимали её с полуслова, так что они сразу же расступились…
*Або – сокращённо от имени Альберт.
Август 2016 г.
На мушке
Рассказ посвящаю сотрудникам
и ветеранам органов внутренних дел.
1
Утром за завтраком Богдан вспомнил слова сослуживца Германа, гневно произнесённые им ему вчера:
«Слушай, может, хватит тебе, у меня тоже семья! Ты уже второй месяц не возвращаешь долг!»
Полтора месяца назад Богдан попросил у друга взаймы 50 рублей, обещав, что вернёт с зарплаты. Но случились непредвиденные семейные расходы…
– Богдан, китель, рубашка и брюки выглажены, можешь одеть, – раздался голос супруги Валентины.
Выйдя из подъезда своего дома, Богдан учтиво поздоровался со старушками, сидевшими на лавочке. Проходя мимо них, услышал за спиной голос одной из них:
– Повезло Валюше, хорошего муженька отхватила…
В райотделе, где проходил службу Богдан, с утра было очень шумно: в «обезьяннике» буянили трое пьяных, задержанных за нарушение общественного порядка, там же сидела разукрашенная всеми цветами радуги девица лёгкого поведения. Пожилая женщина пришла с жалобой на своего соседа, который ночью затопил её квартиру, молодой мужчина передавал дежурному по РОВД заявление об угоне его автомобиля и просил зарегистрировать при нём, чтобы он это видел.
Богдан поднялся на второй этаж, вошёл в кабинет, поздоровался с двумя коллегами, уже находившимися на рабочем месте. Открыв сейф, он достал готовый отказной материал, чтобы ещё и ещё раз проверить, нет ли ошибок, всё ли написанное соответствует уголовно–процессуальному кодексу. Он знал, как придирчиво будут его изучать, вначале начальник райотдела, а потом районный прокурор. Богдан слыл грамотным сотрудником, и ещё ни один его отказной материал не был отправлен обратно. А любой возврат такого материала чреват получением выговора…
Зазвенел служебный телефон.
– Товарищ капитан, вы сегодня ответственный по райотделу, – на том конце провода послышался голос заступившего нового дежурного.
«Блин, а я обещал Вале вечером пойти в кино…» – огорчённо подумал Богдан, но меняться дежурством не хотел, потому что по графику на завтра ответственным шёл Герман, и из–за долга Богдан не хотел подходить к нему с просьбой…
Позвонив домой и, предупредив жену, что поход в кино отменяется, он услышал от неё знакомые, как зубная боль, слова недовольства: «Никакой личной жизни, постоянно на службе… Погубила свою молодость с тобой, получал бы хоть прилично, ещё можно было бы понять. Постоянно в долгах, не помню, когда в последний раз ходили в кино или в театр…» Привычно пообещав супруге, что через пару дней они обязательно сходят в кино, он быстро бросил трубку, облегчённо вздохнув.
Детей – сына и дочь, Богдан отправил на летние каникулы, в деревню к родителям Вали, чтобы те отдохнули на свежем воздухе, попили парного молока. Сама супруга не работала, целый день находилась дома, скучала, и Богдан понимал её состояние…
Богдан понёс отказной материал на подпись к начальнику отдела. После того, как начальник подписал все документы, Богдан направился пешком к прокурору на утверждение. Благо, прокуратура находилась недалеко, метрах в ста от райотдела…
Прокурор, полный пожилой мужчина в звании советника юстиции, надев очки, неторопливо, придирчиво осмотрел каждый лист, однако придраться было не к чему.