Озорные призраки
Шрифт:
Без церемоний перегнувшись через колени одной из девиц, Гай сунул ему в руку полный бокал и жизнерадостно поинтересовался:
— Ну что, надумал? Предложение в силе.
— Запросто, — сказал Мазур.
— Вы о чем? — вклинилась блондинка.
— У меня, если ты помнишь, рулевой выпал из игры. Вряд ли Дик окажется хуже, у него вид добропорядочный…
— Ну-ну, — загадочно ухмыльнулась блондинка. — Желаю удачи, ребята. Сама бы сплавала…
— Кристина! — воскликнул Гай совершенно серьезно, молитвенно сложив руки на груди. — Ты же знаешь, на что я готов…
— А шиш тебе, — безмятежно выпалила блондинка.
Ну,
Блондинка Кристина протянула руку и указательным пальцем легонько постучала Мазура по нижней челюсти:
— Дик, верни челюсть на место. Неужели я тебя, бедняжку, шокировала? Это странствующего-то моряка? Я в наивности своей полагала, что вам и черт не брат… — И звонко, искренне расхохоталась: — Честное слово, у тебя вид сконфуженный. Ах ты лапочка… Неужели существует еще добродетель?
Мазур постарался придать себе равнодушный вид. Он уже понял, что столкнулся с созданием взбалмошным и своенравным, капризнее некуда — и не конфузился (еще чего не хватало!), просто не мог с ходу выбрать подходящую линию поведения. Нужно было на нее настроиться, фигурально выражаясь, поймать ветер…
— Ну, не надувайся. — Кристина положила ему руку на колено. — Я, просто-напросто, очень трудный ребенок. Маму почти не помню, отец воспитанием не занимался, откровенно говоря, все прочие сюсюкали и высоких требований не предъявляли. Вот и получилось чудовище, своенравное и дерзкое… Давай я тебе еще налью, а то робкий ты какой-то, ничуть на моряка не похож — и ходишь не враскачку, и табаком жевательным не плюешь по углам, и рома не требуешь громогласно, и коленкой ко мне не прижимаешься… — и тут же сама непринужденно прижалась бедром, посмотрела внимательно: — Хорошо хоть, в краску тебя не бросает, иначе не знала бы, что и делать… Ничего, что мы так тесненько сидим? Вот и молодец…
Она была красивая, спасу нет, но Мазур всю сознательную жизнь пребывал в убеждении, что девиц такого типа допрежь всякой лирики следует вдумчиво высечь — не в смысле эротических извращений, а в самом утилитарном. Иногда помогает, но чаще всего — черта лысого…
— Ну так как? — спросила она с любопытством, подливая ему в бокал. — Шокирую я тебя?
— А хочешь?
— Не знаю, — пожала она голыми плечами. — Забавляюсь вот… В тебе, по-моему, есть нечто непорочное, а это занятно…
— Это в морском бродяге-то? — усмехнулся Мазур.
— Дик, у непорочности столько видов, подвидов, разновидностей и категорий, что перечесть нельзя… Бесчисленное множество. Со шлюхами хороводился?
— Да, в общем, было дело…
— Людей убивать приходилось?
— Ну, как тебе сказать…
— Значит, приходилось, — уверенно сказала Кристина. — И спиртное, конечно, лакал до посинения, тут и гадать нечего… И что, ты решил, будто этот кратенький список банальных пороков тебя испортил? Говорю же, у непорочности столько обличий… И чем-то таким от тебя определенно веет, поверь опытной девушке, ужасному невоспитанному созданию…
— Это плохо?
— Наоборот, это ужасно интересно. Обычно ко мне прибивает течением гораздо более примитивных и потому неинтересных индивидуумов. Вроде вот этого, — она показала подбородком на что-то усердно жевавшего угрюмого типа. — Плоский, как сковородка, убила бы… Но приходится улыбаться.
— Почему?
— Отец хочет, чтобы я за него вышла. Я, конечно, и не подумаю, но какое-то время придется терпеть и улыбаться…
— Послушай, ты кто? — напрямую спросил Мазур.
— А ты не знаешь? — прищурилась она как-то вовсе уж загадочно.
— Представления не имею.
— Серьезно?
— Абсолютно.
— Ты вообще откуда?
— Из Австралии.
— Душа отдыхает… — призналась она, мечтательно жмурясь. — А ведь ты, похоже, не врешь… Будто меня не знаешь. Совсем интересно. Я тебя не отпущу, точно. Когда еще выпадет такой случай, феномен этакий…
— Только не говори, что ты английская принцесса, — сказал Мазур. — Я не переживу.
— Почему?
— Потому что ты мне сразу понравилась. А если ты окажешься английской принцессой, меня такая оторопь прошибет, что даже на танец не рискну пригласить…
— Ерунда, — сказала Кристина. — Честно, я не английская принцесса. У них у всех, между прочим, морды лошадиные, так что не надо меня обижать такими предположениями…
«Нет, ну кто? — добросовестно ломал голову Мазур. — Кем она может оказаться, с таким лексикончиком и манерами? Яхта, конечно, роскошная, но и Гай, и эти девицы, которых он беззастенчиво охлопывает всех троих сразу, никак не тянут на аристократов. Да и нет в Штатах никаких „светлостей“… правда, у нее не американский, а европейский акцент… Задачка…»
Как бы там ни было, он все же поймал ветер, чрезвычайно похоже на то. Наладилось непринужденное общение, хотя то и дело себя чувствуешь, словно на минном поле — язычок у нее без костей…
Стараясь сделать это незаметно, он посмотрел влево. Там, за небольшим, как раз на двоих столиком сидел тот шкаф с пистолетом под полой, которого Мазур уже видел на «Доротее» — и еще один, почти точная копия. Перед ними стояли всякие тарелки-блюда, но Мазур не заметил на столике ничего спиртного. И пушки, поклясться можно, у обоих при себе. Охрана, а? Считайте меня распоследней сухопутной крысой, если эти двое не хорошо дрессированные охранники: внешний облик, выбранная позиция, откуда великолепно просматривается весь зал, их позы, взгляды, полное отсутствие спиртного… Куда ж это мы попали с нашим калашным рылом на сей раз?!
— Ну вот, а поскольку я не английская принцесса, точно, ты вполне можешь меня позвать танцевать. Без всякой оторопи.
Музыка играла культурная, ненавязчивая, совсем непохоже на то, к чему Мазур привык на родине. Он охотно поднялся, прошел следом за ней на открытое пространство, свободное от столиков, положил руки на талию, не чувствуя ни малейшей неловкости — в свое время его в Южной Америке выучили так, что он мог запросто оторвать классическое аргентинское танго, подвернись умелая партнерша (исторической точности ради следует уточнить, что преподали ему это умение труженицы провинциального борделя, где Мазур поработал вышибалой из-за очередных сложностей жизни).