Озорные призраки
Шрифт:
— А если они меня резать начнут? — спросил Мазур ехидно.
— Давай без шуточек, — поморщился Лаврик. — Можно подумать, тебя так просто зарезать…
— А если серьезно?
— Зачем им тебя резать?
— А потому что — дилетанты. Поди угадай, что им в голову взбредет, коли логика у них насквозь непрофессиональная?
Лаврик задумчиво сказал:
— Ну, если начнут резать, тогда, конечно, можно начать их обижать по полной программе… Нет, все равно, не думаю я, что помыслы у них убойные. Скорее всего, как всякие нормальные люди, выведать что-то захотят. Так что перед тобой открываются
Водитель, воспользовавшись паузой, сказал:
— Вообще-то можно было бы их потихонечку скрутить, компаньеро, и расспросить по душам…
— Минута делов, — кивнул Лаврик. — Вот только как мы будем выглядеть, если окажется, что вся потайная мощь державы обрушилась на какого-нибудь долбаного любителя? Который, к своему удивлению, обнаружит вдруг, что столкнулся именно с государством? Это ж придется думать, куда труп девать… Нет, давайте уж придерживаться прежней тактики. Благо приманка наша — не беззащитный ягненочек… — он повернулся к Мазуру. — В общем, так. Мы сейчас поедем покупать причиндалы для хлопушки, а ты поболтайся по городу пешком. Только пушку оставь здесь. Ни к чему ее таскать по пустякам, у тебя руки-ноги есть…
Он хлопнул водителя по плечу, и тот остановил такси у очередного летнего кафе, где примерно половина столиков была свободной. Ободряюще ухмыльнулся Мазуру:
— Не переживай, все путем, найдется кому прикрыть…
Мазур покосился на него, но ничего не сказал, вылез и захлопнул дверцу. Повернулся и не спеша пошел по тротуару навстречу движению. Уныния, конечно, не было ни капли, не говоря уже о страхе, жизнь и работу приходилось принимать такими, как они есть; если с тобой поступают так, а не иначе, начальству виднее… Насчет прикрытия Лаврик, вероятнее всего, не врал, эти карибские острова как раз из тех местечек, где кубинцы чувствуют себя, как дома. А зная Лаврика и его любимые приемчики, начинаешь всерьез подозревать, что где-нибудь под лацканом пиджака уже прилепился крохотный микрофончик — и не вчера, а, очень может быть, с того самого момента, когда они сюда приехали спасать недотепу-президента, одержимого зудом реформаторства…
Помянутый белый «плимут» не уехал вслед за такси, а нахально припарковался метрах в тридцати от Мазура. Старательно его игнорируя, Мазур присел за столик, заказал коктейль неведомо откуда материализовавшемуся, как джинн из бутылки, официанту, поудобнее расположился на белом стуле и постарался почувствовать себя своим человеком в Латинской Америке, что было не так уж трудно после всего, что он в этом полушарии успел наворотить.
Обе дверцы «плимута» распахнулись, вылезли двое и что-то очень уж целеустремленно двинулись в его сторону. Один, как и следовало ожидать, оказался дешевым суперменом, так и неизвестным пока что по имени. Судя по тому, как он издали дружелюбно скалился Мазуру и даже махал рукой, намеревался снова приставать самым беззастенчивым образом, как подвыпивший гусарский вахмистр к кухарке. Второй был решительно незнаком — субъект лет пятидесяти, худой, узколицый, меланхоличный, с вислыми усами и весьма нездоровым цветом лица.
Глупо притворяться, что не замечаешь
Но супермена такие взгляды вряд ли могли смутить — скорее всего, он не играл развязного хама, а таковым и был, хоть в глаза плюй… Еще издали распахнул объятия и вскричал:
— Ну надо же, совпадение какое! По Флоренсвиллю гуляешь — так и жди, что Дикки навстречу попадется! Прилетаем сюда — и тут Дикки Дикинсон!
Он бесцеремонно придвинул стул и сел. Меланхолик устроился рядом не так проворно, но столь же решительно, молчал и таращился на Мазура с таким унынием во взоре, словно хотел, чтоб его пожалели.
— Полицейского позвать, что ли? — негромко, задумчиво вопросил Мазур в пространство. — Невозможно человеку спокойно выпить стаканчик…
— Успеется, — ухмыльнулся незнакомец. — А вот поставить мне стаканчик вполне бы мог. За то, что я человек незлопамятный. Другой бы на тебя, Дик, смертельно обиделся за тот поганый приемчик, что ты удумал в кабаке…
— Незлопамятный? — ухмыльнулся и Мазур. — Значит, на меня потом в темном переулке кинулись какие-то паршивцы исключительно по случайному совпадению?
— Да нет, конечно, — безмятежно сказал незнакомец. — Положа руку на сердце, это я их послал. Только вовсе не из-за того, что ты меня выставил черт-те кем в кабаке… Это в игру входило, понимаешь ли.
— Терпеть не могу игры, в которых мне заранее не объясняют правил, — сказал Мазур.
— Дикки, так мы за этим сюда и пришли! Думаем, что томить человека, пора ему объяснить, какая игра идет, чтобы он тоже включился…
— А если у меня нет никакого желания?
— Придется, парень, придется, — сказал супермен уже совершенно серьезно, без тени прежней придури. — Меня, между прочим, зовут Уолли. А это Хью. Вот и познакомились, а? Хью, покажи нашему другу свои причиндалы…
Унылый запустил два пальца в нагрудный карман пиджака и привычным жестом вытащил закатанную в пластик картонку со своей фотографией, парочкой печатей и несколькими строчками типографского текста. Наискось ее пересекала желто-сине-зеленая, цветов государственного флага республики Флоренсвилль полоса.
Судя по тому, что там значилось, унылый именовался Хьюбер Тоффи и в чине субинспектора состоял на службе в Центральном департаменте полицейского управления помянутой республики — другими словами, в том квелом подобии спецслужбы, что только и имелось во Флоренсвилле.
— Вот такие дела, — сказал Уолли. — Это я — простой парень, сам по себе, не обременен чинами и службой, а наш Хью — человек не последний среди тех, кто печется о законе и порядке. И в таковом качестве он тебе даже здесь может, если придет такое желание, устроить кучу неприятностей… Верно?
— Совершенно верно, мистер Дикинсон, — поддержал Хью скучным, безразличным голосом. — Между Сент-Каррадином и Флоренсвиллем существует множество соглашений о сотрудничестве, в том числе и в той области, что касается охраны правопорядка. У меня масса знакомых здесь среди коллег по ремеслу…
— Рад за вас, — сказал Мазур. — Но что-то не припомню, чтобы я в последнее время нарушал законы…
— Ну, все в этом мире относительно, — протянул Хью. — Это ведь будет зависеть не от того, что вы станете твердить в здешней полиции, а исключительно от того, что я расскажу моим здешним друзьям…