П 2
Шрифт:
– Уходим. И нам много чего потребуется.
– А как же фермеры?
– Я должен думать о своих заботах. Желаешь работать на них, значит освобождая кузницу, найду другого мастера.
– Ты обещал, что…
– Я обещал, что обеспечу тебя всем необходимым инструментом, и что ты не будешь платить налогов. Что после того как пять лет отработаешь на Пограничное, кузница станет твоей. Пять лет еще не прошло. Так уж сложилось.
– Но может тогда хоть часть…
– Или все, Дмитрий, или ничего. И никак иначе. Не нравится, можешь идти, тебя никто не держит.
–
– Отчего же. Можешь стать и полноправным кузнецом. Если станешь приписным, лет эдак на тридцать. Ну чего ты смотришь на меня волком? Знаешь же, что переселяемся по повелению Комнина.
– Знаю.
– Насчет заказов, все понял?
– Все.
– Вот и поговорили, - кивнул в знак прощания и вышел из кузницы.
Хотел было вскочить в седло, но передумал. По селу можно и пешочком. Это уже незазорно. А то, признаться, устал уже от верховой езды. Все хорошо в меру. Это не машина, и сотню километров за час не проскачешь. Путь занимает весь день. А тут уж, никакая привычка не поможет.
Когда уже подходил к дому, навстречу выбежал Андрей, старший сын экономки, Анны. Он ему по хозяйству помогает, и по уходу за живностью в частности. Заводного, что привели воины, уже обиходил, вот теперь спешит за Орликом.
– Здравия, Михаил Федрович.
– И ты здрав будь. Как тут у вас?
– Слава богу.
– Дома-то чего. Проезжал мимо учебного поля, новики все еще там занимаются.
– Так, лошадей обиходить ведь надо. Вот и отпустил меня дядька Богдан.
– Гляди, Андрей, отстанешь от других в воинской науке, попрощаемся.
– Не отстану. У дядьки Богдана спросите.
– Спрашивал уж. И еще спрошу, - подпустив строгости, произнес Михаил. А потом шутливо толкнул паренька в плечо, - иди уж, гроза бассурман.
Оно и поесть с дороги не грех. Но в то же время и до ужина вроде как время есть. Так отчего бы и не провести его с пользой для дела. Давно уж собирался. И сегодняшний день ничуть не хуже любого другого.
Обернулся на церковь, что практически напротив. К ней уже подтягиваются прихожане, к вечерней. Ежедневно на службы ходят только совсем уж набожные. А так-то посещение не обязательно, за исключением воскресных служб. Что при отношении Михаила к церкви, ему и так за глаза. Но сегодня решил все же сходить.
Зашел в дом, поздоровался с Анной. Моложавая вдова окинула его внимательным взглядом. Что-то там для себя решила. Тихонько вздохнула. Вручила полотенце и пошла заниматься по дому.
Михаил только покачал головой. Не девочка. Понимает, что как бы не нужно ей было крепкое мужское плечо, Романов не тот случай. Если подвернется кто, то он возражать не станет, и даже наоборот, сделает се, чтобы посодействовать. Но какой бабе понравится, что мужик от нее скачет по другим постелям. Как она это поняла? Да кто же его знает. Женщина, для мужчины вообще одна сплошная загадка.
Наскоро умывшись, полез в свой сундук с навощенными табличками. Там же у него хранился футляр в листами бумаги. Дорогой товар. Поэтому на ней он рисовал и чертил уже законченные проекты, которые вынужден был отложить до более благоприятных времен. Как уже говорилось, благодаря переносу сознания и способности управлять телом со стороны, у него получалось хорошо рисовать и чертить.
Забрав два листа, он вложил их в папку, и прибравшись поспешил на выход. Если уж собрался в храм, то нехорошо опаздывать. Конечно отец Нестор знает о своеобразном отношении к церкви со стороны Михаила. Тут у них полный консенсус, так как и Романов старательно подбирал священника прагматика, а не фанатика. Но это нужно не для попа, а для людей.
При всем своем критическом отношении к церкви, он не собирался отрицать важность ее роли в воспитательном процессе. Как и того, что нужно держать их в ежовых рукавицах. А то повадятся, как у католиков раздавать анафемы, да подбивать подданных свергать правителей. Ну и вообще, тормозить прогресс.
Дай священникам волю, так они всему новому палки в колеса вставлять станут, а то еще и каленым железом выжигать. И Византия яркий тому пример.
Ладно Рим. Там варвары постарались, уничтожая достижения цивилизации. Попы уже после подключились. Пусть и рьяно. У ромеев же государство устояло. Да толку от этого чуть. В лучшем случае, они топчутся на месте, но во многом наблюдается упадок. И в немалой степени тут роль именно церкви.
Самый яркий пример это медицина. Здесь всякий прогресс закончился почти три века назад и теперь идет медленный, но верный откат. Все передовые умы в этом направлении покидают пределы империи, дабы избежать гонений. Пока на Ближний восток. Но и там им становится все менее комфортно, из-за набирающего силу ислама.
Поэтому Михаил и вцепился в прагматика Нестора. Умный, начитанный и образованный, точно знающий чего именно желает, он отлично подходил Романову для задуманного им. Остается только, чтобы и святого отца устроили предлагаемые ему условия.
Отстояв службу, Михаил не торопился покидать церковь. Скромно стоял в сторонке, ожидая, когда святой отец выпроваживал прихожан. В смысле, отвечал на множество вопросов, беседовал с кумушками и наставлял на путь истинный. Такая работа.
– Ты хотел поговорить, сын мой?
Ага. Папаша. Он старше Романова всего-то лет на десять. Так что, при всем его желании в роль родителя не годится. Ну да, чего уж, либо играй по правилам, либо проваливай. Вообще-то, отправка стол молодого священника это своего рода пренебрежение к Пограничному. Хотя для самого молодого человека, неслабый такой скачок вверх по карьерной лестнице.
– Да, святой отец.
– Слушаю тебя.
– Ты же знаешь, что по весне мы отправляемся в Таматарху.
– Да. Мне это известно. Как и то, что это селение не осиротеет. Тем более, при наличии вокруг возделанных полей. Император обещал заселить его колонами.
– Знаю. Но я не о том. Не хотел бы ты отправиться с нами. Не спеши отказываться, святой отец. Быть может мы сумеем понять друг друга. Взгляни сюда, - открывая папку и показывая рисунки в разных ракурсах, предложил Михаил.