Паб (сборник пьес)
Шрифт:
Солдат. Да ты чо, я не понял? Тебе чо надо? Ты чо вообще меня привела, зачем?
Женщина вскакивает на кровати, начинает пинать солдата.
Женщина. Не твоё дело, понял?! Я что хочу, то и делаю!
Солдат закрывает голову руками, женщина продолжает его пинать.
Женщина. Что хочу! Что хочу! Тебе платят! Тебе всё оплатили?! Что?! Что не так?!! Мало, тебе мало?! Я еще дам, – на! На! На!
Запыхавшись,
Женщина. Заговорённый... а голову прикрыл...
Солдат. Мне в часть пора...
Женщина. Вали!..
Женщина тянется к сумочке, достает деньги, швыряет их солдату. Солдат надевает форменную рубашку.
Женщина. В чьих руках спокойствие нашей страны... ублюдки... Мой хоть в армии не служил... Ангел... мюслями пахнет... ангелов в армию не берут... Ангел зарабатывает деньги и содержит меня... так содержит, и так, и так, – как хочет, так и содержит... Я терплю, и ты – терпи, всё по-честному... мало?!
Солдат. Достаточно...
Складывает деньги в карман, натягивает носки, женщина смотрит на этот процесс, лезет своими пальчиками себе под боди, начинает массировать клитор.
Женщина. Весна, скоро придёт весна, и я брошу мужа, брошу эту кровать-аэродром, я буду делать то, что всегда представляла, когда думала, что стану взрослой, и у меня будет взрослая жизнь... у меня будет взрослая, моя взрослая жизнь, моя маленькая кровать и мой человек, мой человек... Оказывается, имеет значение, имеет значение, с кем живёшь... кажется, кто-то если богатый, если о-о-очень богатый и могущественный, – он решит все твои проблемы, он исключит тебя из той жизни, где нужно работать, нужно страдать, терпеть... Но тут возникает другая проблема – ужасная проблема... оказывается, это необходимо... необходимо страдать, терпеть, нуждаться в чем-то или ком-то, необходимо чувствовать... рядом должен быть кто-то, кого можешь принять... и самое смешное, что деньги тут ни при чём, ни при чём пол, характер, возраст.... Запах, я поняла, мне нужно найти мой запах, мой, я узнаю его, узнаю, – у меня есть память, память о моём запахе... я найду его, и он заставит меня страдать, переживать, надеяться, он искалечит меня, и тогда я почувствую, почувствую, что живу... может быть, в моей другой жизни, в другой жизни, которую я начну, я обязательно начну, когда придёт весна, он будет тоже солдатом или бывшим солдатом, и его форма будет висеть в шкафу, его моя форма в шкафу, и это будет вполне нормально, если я буду просить его иногда надеть... форму... потому что нужно... мне нужно, мне будет что-нибудь, хоть что-нибудь нужно... ха! Х-х-х...
Женщина кончает, при этом издав такой звук, как будто это задохнулась старая собака. Рука женщины перестает двигаться, она закрывает глаза, солдат встает с кровати.
Солдат. Ну, это, я... через неделю... у меня будет увольнительная, через неделю, может опять встретимся... попробуем?..
Женщина. Через неделю...
Солдат. Да.
Женщина. Нет... через неделю я не могу...
Солдат.
Женщина. Хорошо...
Солдат. Совсем не увидимся...
Женщина. Да?..
Солдат. Да... просто нас перекидывают... мою часть... это секретная информация... нас перекидывают... туда, в общем, ближе к Востоку...
Женщина. Хорошо...
Солдат. Наверное...
Женщина. Там тепло?
Солдат. Жарко... там очень жарко... особенно сейчас... поэтому нас туда и посылают...
Женщина. Хорошо...
Солдат резко кидается на кровать, рвёт женщине, лежащей на животе, боди.
Солдат. Ну, вот... так... а то – баран! Я подтягиваюсь семнадцать раз, просто это нейлон, нейлон – хрен прорвёшь, да... Ну, я пошёл...
Солдат уходит, женщина удивлённо смотрит ему вслед.
Серая комната, на полу – серый ортопедический матрас, вокруг него – маленькие японские деревца в серых горшках. Рядом с матрасом стоит на голове женщина в топе и плавках; на матрасе сидит другая женщина, она смотрит на подругу и ест палочками из коробки какую-то то ли китайскую, то ли японскую еду.
Первая женщина. Мне надоело... надоело жрать это говно...
Вторая женщина продолжает с закрытыми глазами стоять на голове.
Первая женщина. Мне надоело смотреть, как ты... как ты стоишь на своей голове, как ты занимаешься всем этим говном... тебе что, тебе правда, – ты чувствуешь себя, как это... просветлённой? Что, у тебя что-то просветлилось? Почему мы просто не можем потрахаться, поговорить... почему ты еще хочешь устроить что-то типа общего нашего спасения? От чего ты спасаешь себя и меня? Мне приятно жрать мясо, мне приятно, я люблю французскую кухню, их батоны, батоны на дрожжах! Меня просто прёт от дрожжей, от всего жирного, от мяса, – баранина, свинина, – это всё придумано специально для меня! Почему я должна подстраиваться под тебя?! (Плачет, из ее рта вылетают кусочки еды, но она все равно продолжает есть).
Вторая женщина(спрыгивает, всё так же с закрытыми глазами усаживается в позу лотоса). У тебя какое лицо?
Первая женщина. В смысле?
Вторая женщина. Вспомни, у тебя вытянутое худощавое, треугольное с матовой кожей или матовое с квадратным подбородком?
Первая женщина(ощупывает свой подбородок). Я не знаю, причём тут моё лицо, и вообще, разве бывают квадратные подбородки?
Вторая женщина(открывает глаза, тянется за каким-то журналом). Бывают, еще как бывают... давай определим твой элемент, ты доела?
Первая женщина. Я доела, но... я же тебе говорила, что всё это говно! Какой элемент?! Ты не хочешь мне что-нибудь ответить, поспорить со мной, убедить? Ты меня слышишь?! Э-э-й?!
Вторая женщина. Давай напишем твою собственную книгу перемен, давай определим твой элемент.
Первая женщина. Зачем?