Падающий
Шрифт:
Действующий завод. Неплохо бы проехать чуть далее, вдоль забора вокруг него. Я повёл машину медленно… Спина вдруг выпрямилась. Левую руку я высунул в окно и сделал странную отмашку - словно кого-то пропуская. В боковое зеркальце увидел, как торчавшие из фургона головы исчезли. Мгновением позже опустились борта "окон". Руки вдруг вцепились в руль. Первым изменение скорости почувствовал Гарм. Он встряхнул с загривка руку доктора и сполз вниз.
– Здесь нет брони на стекло, - чуть сквозь зубы сказал я.
– Гарантии, что ветровое стекло не разобьётся, - нет. Так что, господа, на пол.
Доктор
Заводской бетонный забор словно мчался со мной наперегонки плавной линией вниз. Тёмная дорога неясной лентой стелилась под колёса. Фары не горели. А и горели бы - толку с них? Металлический щит всё равно закрыл бы свет.
Вот он тупик, всеми забытый и заброшенный. И вот она, стена, будто рама для будущей картины. Постарались, бетонируя.
– Приготовились, - сказал я - и выстрелил.
Ровное полотно в верхней части рамы взорвалось камнем и песком. Двумя секундами позже грузовик протаранил остатки крепости.
Ого… Неприятный сюрприз. За спиной взвыла сирена. Впрочем, что нам до неё? Выбираться из Подполья всё равно будем другой дорогой.
Первым из-под куртки высунулся Гарм. Я кивнул ему, и пёс сразу прыгнул на сиденье. Пассажиры на сиденье не прыгали, а сначала выбирались из-под них, кряхтя и даже ворча, а потом с облегчением - "Фу-ух!" - валились на мягкое.
Базуку я пристроил в ногах.
Халтурщики. Это я про парней, приваривших щит к радиатору. После удара в стену он держался на соплях и задевал всё подряд. Пришлось притормозить, чтобы пожарным топором и багром отодрать на фиг железяку.
На грохот и скрежет моё войско снова высунуло любопытные мордахи из фургона. Мирон выскочил и придержал багор, пока я орудовал топором. Потом мы отнесли железку в сторону. Возвращаясь к грузовику, я предупредил:
– Деткам скажи, чтобы сидели тихо.
Он с трудом удержался от улыбки на моё "детки", но кивнул.
Грузовик словно вздохнул, перед тем как начать путь в самый низ города.
Здесь темно. Микроорганизмы из дыры ещё не захватили этой части Подполья. Я вёл грузовик вслепую, но уверенно. Такое впечатление, что бежал, вытянув в темноте руку и прикасаясь пальцами к стене-подсказке. По моим расчётам, за это время Лэндон должен погрузить оружие и боеприпасы в лифт - и спускаться. Очень бы хотелось сосредоточиться, чтобы увериться в том. Времени нет. До места с лифтом - минут двадцать езды на хорошей скорости. Я же машину придерживал, пока не посветлело, и только потом рванул.
Для такой машины здешние переулки маловаты. Так что рвать долго не пришлось.
В знакомом переулке с лифтом я развернул грузовик и поставил его чуть дальше от дверей с силовым полем. Высыпала ребятня, которой я строго-настрого велел не подходить к лифту. Мальчишки было заухмылялись. Парни (кроме Мирона, всё ещё носившего следы моего кулака на лице) высокомерно задрали носы.
– Головы оторву. Всем, - тихонько сказал я и тоже - улыбнулся. Медленно. Ощерясь.
От тигриного оскала они инстинктивно отступили.
Пока доктор делился с профессором впечатлениями от вчерашней истории, я сел на подножку грузовика и закрыл глаза. Сиреневые глаза Рона. Ну же!..
Эффект присутствия ворвался грохотом снарядов и падающих зданий. Перебегающие с места на место люди, клочья взволнованного тумана, бело-серые взрывы, мечущийся неожиданно живой жёлтый огонь, край дыры, который то и дело скрывается, когда на него лезет что-то напоминающее густой синеватый клей, высверки взрывов, казалось бы бесполезно тонущие в этом клее, но то и дело всё-таки разносящие клей в ошметья. Картинка дёрнулась - и взлетела наверх. Или Рон упал?! Чёрт, я в сознании Рона?! Вижу его глазами, как Дилан видит моими.
– Дилан, ты видишь?
"Вижу!" - выдохнул он.
– Что происходит?
– насторожился доктор Арнольд.
Не открывая глаз, я пробурчал:
– Ничего особенного. Будни Подполья… Рон!
Дыра стремительно исчезла. Сначала серый подрагивающий туман во всех подробностях. Затем сквозь туман проступили силуэты зданий и чёрные норы улиц. Рон сканирует. Думает, оклик показался или слышен из тумана.
– Рон, это Вадим! Можешь прислать двоих? За оружием? Или мне подъехать самому? Рон, ты меня слышишь?
– Слышу!
– отозвались после паузы.
– Лучше ты к нам. У нас тут небольшой прорыв. Держаться можно, но помощь не помешала бы.
– Понял. Скоро будем.
По кивку подбежал мой оруженосец Микки. Я вспомнил сослуживца и усмехнулся: земля и небо - эти двое Микки. Один как сжатая пружина, вечно насторожённый. Другой расхлябанный и самоуверенный. Ладно, пусть их. Я отдал ему куртку. Чуть морщась, осмотрел левую руку. Плохо ещё действует. То и дело немеет. Ладно, обойдёмся правой.
– Так. Сейчас спустится лифт с оружием. Фургон приготовить к погрузке. Ещё раз напоминаю: к лифту не подходить.
Народ забегал, заработал. В основном выбросили из фургона какие-то мятые картонные коробки. Я же снова сел - уже в кабину - и наконец сосредоточился на Лэндоне. Он появился стоящим впритык к лифтовым дверям, потому что за спиной его почти подпирали ящики, коробки, между ними торчали дула самого разнообразного оружия. Всё это я разглядел мельком. Всмотрелся в лицо охотника и уже не мог оторвать от него взгляда. Лэндон дышал так, словно пробежал стометровку, спасаясь от преследующего его зверя. Пот буквально омывал его осунувшееся лицо с полуоткрытым пересохшим ртом. Но и сам напоминал зверя - в ловушке, именно потому ещё более опасного: время от времени он облизывал побелевшие губы, а потом, забывшись, стирал ладонью пот с верхней губы - точнее, кулаком с зажатым в нём мини-Узи.