Падение драконов
Шрифт:
«Еще спустимся, и могли бы уже ногами идти», — пожаловался Ариосто, но послушно снизился еще на сто футов, и они бесшумно скользили в зарослях высоких папоротников, а потом оказались на открытой местности. Увидели холм, такой же высокий, как тот, на котором был построен их лагерь, а затем еще один ручей и еще один мост.
Виднелось ли справа слабое пятно цвета? Габриэль полетел дальше вдоль тропы, миновал три ручья, поднялся к насыпи и вдруг увидел дорогу. Такую же, как
Габриэль опустил Ариосто почти к поверхности дороги и пронесся вдоль нее, а потом начал с трудом набирать высоту.
«Тут воздух тяжелый».
Габриэль не очень понимал, что зверь имеет в виду, но отсутствие силы его беспокоило. Они поднялись достаточно высоко, чтобы Габриэль решил, что видит рассвет: слабый, очень слабый отблеск розового в бесконечном звездном свете.
А еще он разглядел конец дороги, еще одну пару пилонов из кости, похожих на огромные бивни умброта, возвышающиеся над…
Он видел яркий свет и что-то еще…
Он повернулся. Врата были открыты. Открыты.
Он накренился, пытаясь увидеть все вокруг одновременно, пытаясь найти врага. Он пролетел еще немного и заметил, как врата пропадают, если зайти к ним сбоку, пока не исчезают совсем. В реальности они были плоскими.
Он с невероятным усилием создал очень простое заклинание, получив способность видеть тепло. Врата горели, как солнце, и он не мог смотреть на них, заклинание отражалось от огромных папоротников, и он увидел, что врата были пусты. Ничто не могло пройти сквозь них. Точнее, ничто, что он мог бы увидеть.
Он снова развернул Ариосто.
«Ничего там нет, — сказал грифон. — Ничего съедобного так точно. А вот теперь справа что-то есть. Стадо».
«Где?» — подумал Габриэль.
«Там. — Ариосто слегка повернулся: — Это кто?»
Смутные пятна тепла походили на оленей или лошадей. Это почему-то успокаивало. И они были более чем в миле от дороги.
«Это не для нас», — объяснил Габриэль.
Ариосто сильно взмахнул крыльями, и они снова понеслись вдоль дороги. Насыпи уже не было.
«Что-то пыталось разрушить дорогу», — подумал Габриэль.
Наконец наступил рассвет, самый долгий и самый медленный рассвет в их жизни. Габриэль встал с походной кровати, оставив Бланш спать. Взял предложенную чашку кахве из рук Никодима, задернул полог и потянулся.
— Правда странно? Мы прошли через ад, чтобы спасти мир, а потом легли спать. Как будто просто отработали день на ферме.
— Да, ваше величество, — загадочно улыбнулся Никодим.
— Держу пари, ты это всем парням говоришь, — сказал Габриэль.
Никодим снова наполнил его чашку.
— Нет, ваше величество.
Габриэль вздохнул.
— У меня есть для вас сообщения. А сэр Роберт всю ночь был с зеленым отрядом. Он просит принять его лично.
— Сначала сэр Роберт, — решил Габриэль.
Длинная Лапища застал императора голым — тот умывался. Макгилли и Вудсток раскладывали его боевую одежду.
— Доброе утро, сэр, — сказал Длинная Лапища. Глупых титулов вроде «величества» Длинная Лапища не переваривал, как и большинство ветеранов-наемников. Они так никогда не говорили.
— Я жив, а на лагерь не напали, так что все в порядке, как я понимаю? — улыбнулся Габриэль.
Длинная Лапища протянул ему нечто, на поверку оказавшееся комком земли и мха.
— Земля наша, — сказал он. — Мы ходили патрулем до самых врат. Они открыты, там все в порядке. Но… на другой стороне саламандры.
Габриэль как раз мыл под мышками и застыл, обдумывая услышанное.
— А.
— Я прямо насквозь посмотрел, капитан. Они там, лагерем стоят. Там холодно. Стражи нет. Я как есть говорю. Наверняка они собираются пройти.
Взгляд Габриэля стал жестким.
— Пятнадцать миль или около того, — продолжал Длинная Лапища. — Мы могли бы остановить их прямо у врат.
— Нет, — отрезал император. — Дай полотенце, — сказал он Макгилли, а потом снова посмотрел на Длинную Лапищу: — Нет уж, пусть проходят. Врата должны быть нашими. Надо перебить их, а потом двигаться дальше, а не застревать в долгой изматывающей войне на узком фронте. Много их?
— Да мне откуда знать? Честно, капитан, я только заглянул и сразу свалил оттуда.
— Хорошо. Рубашку.
Макгилли протянул ему рубашку.
— Молодец, Лапища. Сколько у нас войска будет к утру?
— Весь малый отряд, конечно. Все пугала. Дю Корс завтракает снаружи, его люди пока идут. Ну и денек. — Длинная Лапища зевнул.
Габриэль надел брэ.
— И начинается такой же. Иди, поспи.
— Теперь там граф Зак патрулирует, — сказал Длинная Лапища, кое-как отсалютовал и вышел. Вместо него появился Мортирмир и передал Габриэлю сообщения:
— Читай.
Габриэль прочитал и закрыл глаза.
— Вот черт.
Бланш уже проснулась и высунулась из-за полога, испуганная его тоном.
— Что случилось?
Габриэль медленно глубоко дышал.
— Эш каким-то образом оказался у Лиссен Карак первым… Напал на наши чудесные окопы и уже захватил город. И… всех рабочих. — Он посмотрел на Бланш: — Все рабочие одержимы волей. Это значит, что Эш заключил с ней союз. Хуже было бы, только если бы он взял врата. Мирам мертва.
Его трясло. Бланш спустила ноги с кровати, подошла к мужу и поцеловала его.