Падение Запада. Медленная смерть Римской империи
Шрифт:
Императором провозгласили префекта претории Флориана (полностью его звали Марк Анний Флориан). Эту кандидатуру поддержали не все, и Проб (Марк Аврелий Проб), командовавший военными силами в провинциях, повел из Египта и Сирии сильную армию, дабы занять престол самому. Флориан стал императором в июне. К концу лета его убили его же люди в виду приближавшихся сил противника близ Тарса. Проб, также офицер всаднического происхождения, провел большую часть шестилетнего правления в непрерывных войнах, сражаясь на Рейне и Дунае, в Малой Азии и Египте. Ему пришлось бороться не только с иноземцами. Появившийся в Сирии узурпатор продержался недолго; более серьезную опасность представляли узурпации на Рейне и в Британии, и подавить их удалось лишь после некоторых усилий{178}.
В Галлии повсюду бесчинствовали шайки разбойников. В Малой Азии, в Исаврии, также имело
Дальнейшее показало, что римские солдаты сохранили значительную часть навыков ведения осады. Единственный сохранившийся подход к городу находился с западной стороны, и нападающие начали сооружать две длинные стены (использовалась каменная кладка без раствора), чтобы защититься от вылазок и не дать горожанам бежать. На внутренней стене римляне разместили тяжелые катапульты и повели обстрел городских укреплений. Затем они начали возводить огромную насыпь на расстоянии немногим больше двадцати ярдов от городской стены. Ее использовали для того, чтобы расставить на ней более тяжелую артиллерию, однако она могла с легкостью превратиться в своего рода пандус для штурма города на дальнейших этапах военных действий. Люди Лидия ответили на угрозу, возведя собственную насыпь (правда, куда меньших размеров) за стеной, поскольку более высокая платформа создавала значительное преимущество. Однако им было не угнаться за инженерным искусством, доступным регулярной армии; кроме того, силы были слишком неравны, и хотя город, стоявший на склоне горы, находился выше, чем насыпь римлян, высота насыпей вскоре сравнялась. Среди развалин стены, близ которой находилась насыпь, были найдены тяжелые камни, примерно 17—18 дюймов в диаметре и 200—270 фунтов весом, выпущенные из римских орудий. Одна башня была разрушена, другая частично обвалилась, и пришлось ее поспешно восстанавливать. Лидия убил, выстрелив из баллисты, человек, который командовал его же артиллерией, дезертировавший, после того как его высекли. Эта смерть, а может быть, устрашающая высота насыпи, возведенной римлянами, вынудили город сдаться{179}.
Римская армия по-прежнему действовала эффективно, если солдаты были должным образом обучены, накормлены и обеспечены всем необходимым, если их возглавлял способный командующий и, наконец, если их оказывалось достаточно много. При Пробе римляне одержали немало побед и потерпели всего несколько поражений. По меркам тех времен он правил долго и успешно, хотя, вероятно, большая часть заслуг принадлежала его подчиненным. Судя по всему, он не был популярен у армии — по крайней мере у офицерского состава, отчасти потому, что использовал войска в качестве рабочей силы на строительстве в городах и при выполнении сельскохозяйственных проектов. Такая традиция существовала в римской армии многие годы, но, возможно, со временем это делалось все более редким явлением. В 282 году Проб погиб от рук группы офицеров; его заменил префект претории Кар (полное его имя звучало как Марк Аврелий Нумерий Кар), правивший вместе со своими сыновьями Нумерианом и Карином. Кар также был офицером из всаднического сословия, хотя его семья происходила не из Придунавья, а из Галлии, что было нехарактерно для периода, о котором идет речь{180}.
Незадолго до смерти Проб, вероятно, начал готовить экспедицию против Персии, и в 283 году Кар и Нумериан двинулись в Месопотамию, которая находилась под контролем персов (временами ослабевавшим) с 260 года. Натиск осуществлялся успешно; по-видимому, римлянам удалось выиграть крупное сражение. Римская армия вновь достигла Ктесифона, и на сей раз город пал. Кар двинул войска дальше, но где-то в середине лета внезапно скончался. Источники утверждают, что его убило молнией, ударившей в палатку, но многие историки полагают, что это был лишь вымысел, призванный скрыть истину. Возможно, он умер от болезни или, что более вероятно, был убит. Нумерий наследовал ему и царствовал большую часть следующего года. Персидская война прекратилась, но, когда армия отступала, у молодого императора началась глазная болезнь. Затем он погиб от рук префекта претория по имени Апр, которому удалось скрыть свой поступок: он заявил, что император просто-напросто болен и должен оставаться в закрытых носилках. В конце концов обман обнаружился из-за запаха, и офицеры отказались подчиниться Апру. Вместо этого они избрали своего товарища, Диоклетиана (полное его имя звучало как Гай Валерий Диокл); то был еще один офицер-всадник, выходец с Балкан. Возможно, он состоял с Апром в тайных сношениях, но первое, что он сделал после объявления его императором, — заколол префекта, дабы тот ничего не разгласил{181}.
Тем временем другой сын Кара, Карин, отражал угрозу, возникшую в Европе: в Паннонии поднял восстание Сабин Юлиан. В 285 году Карин разгромил врага в битве при Вероне, но к этому времени силы Диоклетиана также покинули восточные земли. Через несколько месяцев соперники сошлись близ места впадения реки Марг в Дунай. В ходе жестокого боя удача улыбнулась Карину, но тут несколько его офицеров решили перейти на сторону противника и убили его. Среди прочего, как говорили, их поступок был вызван тем, что император соблазнял чужих жен. На тот момент Диоклетиан остался единственным императором. Он показал себя наиболее эффективным правителем со времен Септимия Севера (также пришедшего к власти в результате гражданской войны{182}).
Вторжение Кара стало тяжким ударом для Персии, расколотой борьбой за престол. Шапур I скончался в 272 году. Он и его отец правили почти полстолетия с момента поражения парфян в 224 году. Оба были энергичными лидерами и искусными командующими, что обеспечило прочное положение их династии. Однако со времен их правления прошло много лет, прежде чем среди персидских царей появился тот, кто продержался бы столь же долго и правил с таким же успехом. Сын Шапура скончался уже через год после того, как стал царем; его внук правил только три года. Когда сын этого царя, Бахрам II, взошел на престол, царская семья разделилась, поскольку другая ее ветвь выдвинула второго кандидата на престол и подняла мятеж. То, что претенденты происходили только из рода Сасанидов, было достижением Ардашира и Шапура. Однако феодальная природа Персидского государства, а также то, что оно в значительной степени опиралось на представителей династии, игравших роль местных правителей, всегда оставляли возможность соперничества за высшую власть среди членов царствующего дома{183}.
Современные историки склонны рассматривать Персию Сасанидов как куда более грозного и агрессивного противника, нежели древнее Парфянское царство, на смену которому она пришла. Кое-кто делает несерьезные заявления насчет новой сверхдержавы, представлявшей для Рима такую угрозу, что ему пришлось значительно увеличить военные расходы. Ценой этого стало сильнейшее напряжение римской экономики, повлекшее за собой интенсивные политические и социальные изменения. Таким образом, радикальные перемены в составе сената — многие из них произошли или завершились при Диоклетиане — якобы стали необходимым, пусть и болезненным ответом на ситуацию{184}.
Да, теория удобная, но проверить ее трудно. В основном она основывается на факте побед Шапура I, несомненно, впечатляющих, но требующих рассмотрения в соответствии с контекстом и его собственными целями. Несмотря на похвальбу послов, нет никаких признаков того, что персы на самом деле когда-либо стремились восстановить древнюю империю Ахеменидов. Они действительно хотели ограничить власть Рима на территориях близ собственных земель: Рим никогда не был хорошим соседом, притом с течением времени его владения расширялись. Сасаниды также желали искоренить монархию Аршакидов в Армении, равно как и всех, кто мог бы претендовать на власть в их стране. Ардашир и Шапур воспользовались ослаблением Рима, чтобы установить свое господство над приграничными районами и напасть на саму империю.
Однако речь никогда не шла об установлении постоянного контроля. Персам недоставало сил для этого; возможно, им бы не удалось осуществить и планировавшуюся ими долгосрочную оккупацию. Армии, вторгавшиеся в римские провинции, могли грабить (и грабили) весьма обширные территории. Крупные города, такие как Антиохия, пали и подверглись разорению, но персы никогда не стремились удержать их. Другой важной целью был захват значительного числа пленников, и Шапур брал людей в плен тысячами. Их уводили далеко в глубь Персии и селили вдали от границ, чтобы побег стал практически невозможным. Там они трудились, участвуя в реализации крупных инженерных проектов: строили города, дамбы и ирригационные системы. В результате возрастала производительность сельского хозяйства на царских землях, что прибавляло правителю богатства и власти{185}.