Падре
Шрифт:
Я хотел.
Я так отчаянно этого хотел.
Я хотел, чтобы Джулио страдал. Я хотел, чтобы он исчез. Был стёрт с лица земли.
Но… Я не могу… потому что мой сын может быть жив.
Я должен узнать, правда ли это. Я должен увидеть его.
– Вот что могу предложить – я дам тебе адрес сейчас… а когда ты покинешь
здание, то вышлю тебе фото. Договорились? – сказал Джулио, протягивая руку.
Я скривился, обдумывая
дьявол. Но, если это означает, что у меня есть призрачный шанс, чтобы увидеть сына…
которого я считал давно погибшим… тогда это стоит каждой капли страдания, что я
почувствую.
Просто одно мгновение с ним рядом. Я бы отдал жизнь за это.
Я опустил пистолет и сказал. – Договорились.
Я пожал его грязную руку. Дьявольская улыбка на его лице заставила меня
усомниться в моём решении. Он схватил блокнот и записал адрес и телефон, оторвал
листок, протягивая мне. – Вот. Он сейчас в школе, поэтому ты, скорее всего, найдёшь его
во дворе. Я записал свой номер, поэтому напиши мне, когда будешь снаружи, и я пришлю
тебе фото.
Я засунул листок в карман, всё ещё наводя на него пистолет, медленно пятясь
назад. – Если ты не пришлёшь мне фото, я убью каждого из твоих охранников, и затем
вернусь за тобой.
– Я знаю, как ты работаешь, Фрэнк. Ты думаешь, что я настолько тупой? – он
приподнял бровь и скрестил пальцы. – Кроме того, я – человек слова. Сделка есть сделка.
В этом он был прав. У Джулио всегда была репутация человека, которому можно
верить. По меркам теневого бизнеса. Конечно, когда он пришлёт фото… неизвестно, что
он сделает, когда я убил его людей.
– Давай, тогда… Что тебя останавливает? – сказал Джулио, откидываясь в кресле,
рассматривая меня, пока я медленно отходил, продолжая держать его на мушке.
– Это ещё не конец, – сказал я сквозь сжатые зубы, и затем рванул из комнаты.
Я сбежал вниз по ступеням и наружу, так быстро, как только мог, снова
перепрыгивая через стену. Мои плечи жгло от болезненного удара, но я проигнорировал
боль, подтянулся, перегнулся через стену и спрыгнул на аллее позади дома.
Пошарив в кармане, я достал телефон и записку, и вбил номер, который он мне
дал. Я начал идти, пока печатал.
Фрэнк: Пришли мне фото.
Джулио: Держи.
Она загружалась некоторое время, и чем больше времени проходило, тем больше
становилось моё возбуждение.
Однако, ничто не могло меня подготовить, к тому лицу, что появилось на моём
экране.
У меня упала
меня сделать шаг назад, на тротуар, пока я пялился в телефон в моей трясущейся руке.
Мальчик… Мой мальчик…
Это был Бруно.
Глава 23
С того самого момента, когда я впервые встретился с ним, я знал, что он особенный
ребёнок.
Я не знаю почему, но я мог нутром это почувствовать. Что–то вроде особенной
связи. Общие черты. Особенное выражение в глазах. Усмешка.
Всё это было, но я не видел правды.
Ни разу мне это не приходило в голову, поскольку казалось невозможным.
Потому что я не видел своего мальчика, с тех пор, как он был младенцем.
Кто знал, что мальчики так сильно могут измениться всего за несколько лет?
Я вздохнул и посмотрел вперёд на школьный двор, раздумывая о подходящем
времени. Я думаю, оно никогда не наступит. Когда лучше всего сказать мальчику, что ты
его отец? Это не просто сделать, и вот почему я так боюсь.
На самом деле, я в ужасе.
Ужасно боюсь отказа. Напуган, что он может мне не поверить. Боюсь, что не
захочет быть со мной.
Как он жил все эти годы без меня? И почему они оставили его в живых?
Из–за Лауры?
Вот почему она сбежала от отца?
Кусочки головоломки встали на места, но чем больше я об этом думал, тем злее
становился.
Я сорвал травинку и уставился на неё. Ничего не имело смысла. Лаура знала, что он
не её семья… но всё же приняла его. Он знала, что он мой?
Я посмотрел вперёд и начал рассматривать детей, бегающих по школьному двору.
Он был там, играл с другими детьми.
Мой сын.
Эти два слова вызывали у меня желание вздохнуть поглубже.
Боже, я до сих пор не могу в это поверить.
Это действительно правда? Должно быть правдой… Почему ещё Джулио сдал это,
как последний козырь? Он никогда по собственной воле не рассказал бы мне, если только
на кону не стояла его жизнь. В конце концов, он хотел, чтобы я страдал. Это же было
кардинально противоположным. Обнаружить моего сына живым – словно попробовать
кусочек фрукта с дерева в райском саду.
Он никогда не хотел, чтобы я почувствовал такую надежду.
Поэтому это должно быть правдой. Я должен в это верить.
Я вдохнул и выдохнул снова, призывая высшие силы. – Господи… пожалуйста, будь
со мной. Ты мне нужен, – прошептал я ветру. Затем достал фото из кармана и уставился на