Падре
Шрифт:
– И они также не вернут мне сына, – прошипел я в ответ. – Но ты знала, что он жив.
– Я не знала, что он твой сын до тех пор, пока ты мне не написал это на
фотографии.
– Это никогда не приходило тебе в голову? – я сузил глаза. – Конечно, приходило.
Ты просто не хотела думать об этом, потому что могла его потерять.
Она скривила лицо и отказалась отвечать, что подтверждало мои слова.
– Почему? Почему ты это сделала? – зарычал я. – Отвечай мне!
– Я спасла
не знала кто он или откуда, только что он может его убить. Конечно, я забрала его! Как
будто я могла ему позволить сделать такое с ребёнком.
Я сглотнул снова, когда эмоции перехватили горло. – Вот почему ты сбежала из
дома и переехала сюда…
– Да, но это не было со злым умыслом. Я забрала его, чтобы он был в
безопасности. А ты? – она решительно ткнула меня в грудь. – Ты убил мою мать. Это
было жестоко и непростительно.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Ничто не вернёт её. Я знаю, что я плохой.
– Ты мог сказать мне! В конце концов, ты знал, что она была моей матерью, но
никогда не думал сказать мне. – Она дрожала. – Боже, я не могу поверить, что я
действительно так чертовски сильно тебя хотела. – Она закатила глаза. – Я такая дура, всегда влюбляюсь в плохих парней.
– Эй, я не плохой парень. Я пытаюсь исправить свои ошибки, – сказал я.
– Убивая людей? Ага, правильно, – насмехалась она. – И ты знаешь, что? Пошёл ты.
Пошёл ты, и не приходи в мой дом, как будто имеешь право. Иди на хрен, что предал моё
доверие. Иди на хрен, что испортил мою жизнь, и иди на хрен, что разрушил мою семью.
Я положил руки на стену позади неё, и теперь она была в ловушке. – Нет… иди на
хрен, что соблазнила меня. Иди на хрен, что заставила меня вновь думать, что я
заслуживаю любви. И иди на хрен, что заставила меня вновь увидеть хорошие вещи в
жизни, и что дала мне надежду.
Теперь она тоже сглотнула и её напряжённый, тлеющий взгляд, которым она
уставилась в мои глаза, мне не помогал.
Чёрт бы побрал эту женщину.
Сносит мне крышу.
Заставляет меня бороться со своими демонами и её.
И поэтому мне так сложно её отпустить.
– Чёрт побери! – я врезался кулаком в стену. – Почему мы должны этим
заниматься?
– Задай себе этот вопрос, – прошипела она, прислоняясь к стене. – Если бы ты не
убил мою мать, ничего из этого бы не случилось. Мой отец бы не убил твою жену, и мне
бы не пришлось заботиться о твоём сыне, – она вновь ткнула меня в грудь, чтобы
подчеркнуть
– Я делал, что должен, чтобы выжить! – сказал я. – И я бы никогда не выстрелил,
если бы знал, что это она.
– Но ты бы выстрелил в кого–то другого? Здорово, – насмешничала она.
– Я был беспечным. Я был молод. Что ещё ты хочешь, чтобы я сказал? Сожаление
её не вернёт.
Она нахмурилась. – Но это начало.
Я покачал головой с отчаянием. – Я не могу поверить, что это происходит. Иногда,
ты всё усложняешь для меня; ты знаешь это?
– Пошёл ты; это всё твоя вина, – выругалась она, вновь ударив меня.
– В этом ты права, – сказал я.
Она ударила меня снова. – Ты убил мою мать. Я на хрен ненавижу тебя!
– Я понимаю это.
Ещё пощёчина. – Хорошо!
Это продолжалось, пока она не выдохлась и, вздохнув, сказала. – Почему ты ничего
не делаешь?
Я поёжился. – Я делаю. Позволяю тебе бить себя.
– Почему ты не даёшь сдачи? – её лицо застыло.
– Потому, что тебе это нужно. И потому, что нужно мне тоже.
Она ударила меня в грудь и прошипела. – Нет, на хрен, ты не пройдёшь это так
быстро.
– Пройду? Я не сдвинулся ни на дюйм, – ответил я. – Я остаюсь, и нет ни одного
чёртового способа, что ты заберёшь у меня ребёнка. Давай это проясним. Он – мой, и я
сделаю всё что угодно, чтобы быть с ним.
Она скрестила руки и посмотрела в сторону, выдыхая.
Я обдумывал пару секунд, раздумывая обо всех способах, которыми мог пройти
этот разговор. Но он прошёл гораздо лучше, чем я думал. И, если честно, теперь, когда я
высказался, я чувствовал себя намного лучше. Чем больше я думал об этом, тем меньше я
злился на неё за то, что она сделала.
Но я, чёрт побери, ненавидел это чувство, однако. Раздираемый на части моей
жаждой справедливости и желанием к ней. Это сводило меня с ума.
Безумие…
Довело меня, что я схватил её лицо обеими руками и обрушился на её рот.
Прямо сейчас.
Я целовал её так сильно, как только мог, пытаясь оттолкнуть все неспокойные
мысли и сосредоточиться на одном… исцелении. Я отказываюсь дальше терять людей,
которых люблю. Я отказываюсь отпускать её.
Но, чёрт побери, она боролась со мной, укусила мою губу, когда я пытался
продолжить поцелуй.
И, на хрен, её ярость на вкус была восхитительной.
– Фрэнк! – прошипела она, ударив меня.
Я ухмыльнулся и слизнул кровь с губ. – Прости… старые привычки.
– Какого хрена, – она пробормотала, её глаза горели, как огонь, так взрывоопасно.
Но затем она сделала самую странную вещь.
Она обхватила меня руками за шею и поцеловала меня в ответ, даже жёстче, чем