Пака. Книга сапфировая
Шрифт:
— Может завтра? С меня довольно. Или ты припомнил еще что-то нехорошее обо мне?
— Amado, я тысячу раз говорил тебе, но ты все это пропускала мимо ушей. Я в жизни не видел такой смелой девочки, как ты. Ты — ПРАВИЛЬНАЯ, понимаешь? И пусть тебе кажется все, что угодно, но мое уважение ты уже получила, и именно в тот момент, когда я увидел тебя с серебряной тыкалкой в руке. Я уже говорил тебе, все эти сказки про честь и гордость не по мне, но то, что ты не паниковала, была собрана и готова была защищаться, я прочувствовал в полной мере. Я промолчу о том, что ты молча и без истерик, пролежала в закутке, без света и почти без воздуха и ни слова обиды, никаких претензий. Какой смелой была в Бонхо и моментально приняла игру, прикинувшись даху. Ты ни разу не подвела меня. Ни разу не нарушила моих планов. Да, плевалась ядом, но уже потом, когда опасность была позади.
Я тупо хлопала ресницами, глядя на Кочерыжку. Это оно обо мне???!!!!! Вау….
А он продолжил.
— Мы не понимаем друг друга, кариньо. Довольно часто спорим. В том моя вина, поверь. Это от отсутствия доверия. Для меня это привычно. Я никому не доверяю с детства, но, ради тебя, готов сделать исключение. А ты… ты уже сказала, что доверяешь мне, как никому другому и я тебя не подведу, — с тем он меня и выпустил из своих лапищ.
А мне стало холодно, когда я перестала ощущать его руки на своих плечах и его взгляд.
Но, его слова… Мне и дома-то никто не доверял… Тетушка Ирэн, не смотря на уверенность в моих кулинарных талантах, пробовала еду, которую я готовила для ее великосветских ужинов. Дядя Гоша всегда заставлял меня репетировать песни и перед концертом, непременно лично слушал мое выступление. Па — «доверяй, но проверяй». Ма- «не верю, но очень люблю». Илька- «это же Пака, люблю и оберегаю». Бабуля Солана — «она Пачего, а тут ничего не поделаешь».
Стива…получается, только ты веришь мне? Веришь в меня?!
Я не хотела плакать, кусала губу, жмурилась, но ничего не вышло… Заревела и кинулась Стиве на грудь! Дурочка безумная!
Он обнял меня так крепко, что стало больно и приятно, одновременно. Стива шептал мне что-то на ухо на языке Пачего, а я не слушала и плакала.
Так и стояли, пока я не включила мозг. Утерла слезы о его майку, просто повозив моськой по его груди.
— Стива, отпусти я пойду, иначе сама не знаю, что еще выкину!
— Ну, ты напугать меня решила что- ли? Кариньо, я готов ко всем твоим выходкам, и даже к тем, о которых ты сама еще не ведаешь, — он улыбался, и вытирал мои щеки от слез.
Повздыхала, помолчала и выдала.
— Я тебя не подведу. Ты можешь мне доверять, Стива. Только имей в виду, ты первый, кто верит в меня. И…спасибо… — я снова собралась рыдать, но Стива не дал.
— Paloma, да они все идиоты. Ты надежна. По крайней мере, в те моменты, когда решается вопрос жизни и смерти. Знаешь, именно так я и подбираю в свой отряд людей. Пойдешь ко мне? А что? Тиби- дистэто, это же такой ресурс!
— Ну, если только ты выдашь мне тыкалку посолиднее, — я уже улыбалась ему, слезы высохли, точно, психическая.
Но как же лестно было это слушать! Стива…а ведь ты совсем непрост! Люлей мне раскатал, потом комплиментами засыпал. Это ты так меня дрессируешь? Кнут и пряник?
— Не плачь больше. Меня от твоих слез колбасит, — правда, колбасит, вон даже глаза потемнели.
— Не буду. А ты не отчитывай меня больше, ладно? Это…больно. И попытайся не дрессировать меня… Я это все понимаю, чувствую и кажусь самой себе дурочкой, с которой можно вести себя, как вздумается, — извини, Кочерыжка, но молчать я не стану, как бы я к тебе не относилась!
Он рассердился….точно!
— Кариньо, и в мыслях не было!
— Правда? А выглядит, будто было, — я верю ему, конечно, но…
— Правда, — он кивнул, подтверждая свои слова.
— Я тебе верю, — развернулась, чтобы пойти в каюту, но, все же, не удержалась, — Про рыбину не забудь! Ты обещал!!! И, вообще, вон у меня кран капает! Хорошо, что опреснитель классный на яхте. Иначе не напасешься воды!
Стива захлебнулся удивлением и…восхищением???!!! Я не обманываюсь?
— Пакита, детка, сейчас ночь, а мы договорились, что ты как Виола Боскас, орешь днем. Сейчас моя очередь, так то… — и смеется, парась!
— Пойду! Иначе…стукну тебя…сковородкой! — я, пряча счастливую улыбку, сбежала в каюту, чтобы подумать в одиночестве обо всех событиях и….о Стиве.
Дорогие мои читатели, очень жду комментариев. Мне необходима ваша поддержка!!!)))
Прикрыв за собой дверь каюты, с разбегу прыгнула на постель. Помолотила ногами, от чистого, детского счастья.
Стива в меня верит!!!
Кочерыжка, дорогой, я не подведу тебя. Никогда. Что бы ни случилось. Ты поймешь, что я могу быть разумной и надежной! Правда, ты и сам уже сказал, что я такая. Я ТАКАЯ! Ты видишь меня такой?
— Пака, перестань болтать сама с собой! — внятно проговорила я самой себе.
Не помогло, и я снова завела мысленный диалог со Стивой. Глупая, зачем? Живой Кочерыжка, из плоти и крови, буквально за стенкой. Чего ты тут одна валяешься? Если пойдешь к нему, сможешь говорить с ним и смотреть на него. Не просто смотреть, любоваться!
Глупая, глупая, Алена…. Влюбилась? Да. За пять дней? Да! И в кого? В жуткого дистэто? В парня, который предпочитает блондинок и совершенно непонятным образом, не ведется на меня — тиби!
Все ясно, Господи, ты послал мне наказание в лице Стивы, чтобы я тоже могла понять, что такое неразделенная любовь. Безответная. И все потому, что я высокомерная принцесса, разбила много сердец, даже не понимая, насколько была жестока в своей НЕлюбви и холодности.
Отто, прости.
Моро, прости.
Женечка, прости.
И все остальные, чьей я так и не стала, простите меня!
А ты, Кочерыжка, берегись! Я еще поборюсь с Судьбой за тебя. Иначе, я не жуткая Пака!
Потом я себя остановила, помня, что стану чьей-то тантум тиби. И нет никаких гарантий, что моей истинной парой будет Стива….Влюбить в себя и оставить его, уйдя к тантум? Я снова жестока…. Прости, Кочерыжка. Пусть все идет, как идет. Я же стану наслаждаться каждой минутой, проведенной рядом с тобой.