Пакт Путина-Медведева. Прочный мир или временный союз
Шрифт:
Интрига продолжилась информацией, распространенной в иностранных СМИ о том, что 7 сентября 2009 года Бениамин Нетаньяху на частном самолете якобы нанес визит в Москву для ведения переговоров относительно поставок российского оружия в Иран и Сирию. Этот визит и арест сухогруза, как утверждали, были связаны. Израиль действительно озабочен возможной продажей Ирану комплексов С-300.
Вообще-то практика блиц-визитов весьма характерна для израильских премьеров: в 2007 году Эхуд Ольмерт также нанес такой визит Путину с целью обсуждения перспектив российско-иранских отношений.
Медведев, как известно, подтвердил
Источники в МИД и в Правительстве отмечали, что, по некоторым данным, в треугольнике «Иран — Израиль — Россия» было достигнуто следующее соглашение:
— Израиль дает гарантии ненанесения удара по Ирану (соглашение отменяется, если Иран совершит нападение первым или продемонстрирует реальную готовность сделать это); помимо этого, Израиль начинает сотрудничество с МАГАТЭ по своим ядерным программам и, в перспективе присоединяется к Договору о нераспространении ядерного оружия);
— Россия де-факто тормозит развитие ВТС с Ираном;
— сам Иран отказывается от угроз в адрес Израиля.
Официально данная информация, конечно, никак не была подтверждена. Возможно, что Нетаньяху приезжал лично выяснить позицию российского руководства относительно вероятного нанесения удара по Ирану со стороны Израиля. Иран, надо сказать, делает все, чтобы спровоцировать атаку Израиля, детально освещая свои успехи в разработке ядерной программы.
Целым направлением информационной атаки на российское руководство на «южном направлении», как мы впрочем, уже упоминали, будет тезис о том, что Россия самостоятельно не справляется с ситуацией на Северном Кавказе: после признания Абхазии и Южной Осетии якобы бюджетная помощь им оттянула средства от других дотационных северокавказских регионов и именно это является причиной сегодняшней эскалации отношений на Северном Кавказе.
Данный тезис укладывался в общую картину налаживания контроля над кавказским регионом со стороны США: к 2015 году, как стало понятным после встречи Михаила Саакашвили и Хиллари Клинтон, США все-таки планируют разместить в Грузии военные базы. В этой связи, прогнозировалось дальнейшее ослабление влияния Путина на внешнюю, а затем и внутреннюю политику России.
Несмотря на эти прогнозы, Путин демонстрировал отличную политическую форму: общаясь с народом, премьер не давал обещаний системных изменений, зато дарил небольшие, но приятные подарки электорату.
Во время традиционного общения с электоратом по прямой связи Путин сначала настраивался на общение, затягивая ответ на поставленный вопрос: было очевидно, что домашние заготовки легко слетали с его губ, а импровизации давались с трудом. Это объяснялось общей загруженностью премьера. Впрочем, перейдя на позитивные цифры в экономике, Путин комфортно освоился в аудитории. Интересно, что там присутствовали, в основном, люди, уже общавшиеся с премьером во время рабочих поездок по стране. «Выездные» точки общения были подобраны соответствующим
Общение показало, что настоящим проклятием для Путина была и остается тема северокавказского терроризма и экстремизма. Уйти от нее не представилось возможным даже на посту премьера, впрочем, Путину это, во время ответа, удалось.
Была поднята и тема «олигархического беспредела» (пример Пикалева), однако Путин конкретных обещаний вновь не дал, призвав фактически решать проблему «на месте», диверсифицировав производство. Затем, правда, исправился и уже гарантировал пострадавшим от катастрофы на СШГЭС помощь и трудоустройство. Позже премьер признался, что не относится к крупным собственникам одинаково негативно («Рашников — хороший хозяин»), поэтому логично в его устах прозвучало: «Если всех пересажаем - работать кто будет?».
Практически во время общения Путин проводил разъяснительную работу, акцентируя внимание собеседников на том, что Правительство делает все возможное в нынешних непростых экономических условиях для того, чтобы поддержать уровень жизни населения на достойной высоте. Причем, сосредоточился на том, что конкретные проблемы следует адресовать региональным властям.
Внешнеполитическая риторика премьера обнаружила, что у него есть глубокие обиды в адрес некоторых партнеров России, Белоруссии, в частности — с точки зрения реальной интеграции на постсоветском пространстве. Обида сохранилась и по отношению к другим субъектам, в частности — США: препятствует вступлению в ВТО, не отменила явный анахронизм (поправку Джексона-Вэника) и т. д.
В общем, население России обнаружило, что Путин решает конкретные проблемы, поэтому от общеполитических вопросов, в основном, перешло к небольшим просьбам частного характера: помощь бабушкам проходила «красной линией» по всему диалогу.
Следует учитывать то, что недавно российский премьер был признан третьим по влиятельности в мире человеком, а, значит, интерес к общению с ним весьма большой (более 700 000 вопросов по почте и более 500 000 звонков) — то есть «эффект Деда Мороза» оказался усилен.
Краткий вывод: пик кризиса пройден, Ходорковский будет сидеть, Путин из властных структур не уйдет, а «властный тандем» будет работать до 2012 года. Причем, оба его участника для себя не исключают вероятность выдвижения своих кандидатур на пост Президента.
Уже тогда возникла идея, что следующим шагом для Путина, после 1–2 сроков на посту премьер-министра, вполне вероятно, станет должность главы сырьевого мега-холдинга, который уже сегодня формируется на базе «Газпрома», «Роснефти», НОВАТЭКа, «Сургутнефтегаза» и «Газпром нефти».
Таким образом, двигаясь по восходящей траектории, Путин постепенно должен быть освободиться от зависимости своего окружения: будучи Президентом (20002008) — он пахал, как «раб на галерах», будучи премьером (с 2008) — контролирует политические (через «правящую партию») и экономические (через Кабинет министров) процессы в стране. В этот период он уже встречался, с кем хочет и когда хочет, выстраивая стратегию развития страны относительно самостоятельно, являясь ведущим в т. н. «властном тандеме», который сам и создал, чтобы удержать власть.