Палач
Шрифт:
– Брат-близнец? – Охотник подошел к веренице полуобнаженных девиц на стене и стал разглядывать наиболее пикантные позы. – Хотя ты бы его уже нашел. И брата, и близнеца.
– Нашел бы, – согласился сыщик, доставая последнюю цигариллу из картонной коробки. – Мало того, я всех родных и знакомых успел за сегодня перетряхнуть, челядь не по разу проверил. Чисто здесь с криминальной точки зрения. Ну, отношения специфические, это понятно. Могли друг на друга грязь ведрами лить, чтобы из завещания конкурентов вычеркнули. Но совсем непохоже, чтобы кто-то из близкого окружения мог фокус с банком провернуть.
– Кроме того… – пробурчал себе под нос Клаккер, колупая ногтем край афиши. – Интересно, может,
– Подожди с уликами… Что ты там перед этим сказал? Чего «того»? – Шольц зажал в кулаке коробок со спичками и с подозрением уставился на широкую спину подчиненного. – О чем ты?
– Я тебя не первый день знаю. И могу делать ставки, когда ты выдернул пустышку и злобно пытаешься на мне отыграться за личную неудачу в расследовании. Или когда у тебя что-то за пазухой болтается, но пока с этим наверх идти смысла нет. Либо слухи, либо сплетни. Или еще что-нибудь столь же неопределенное. Но обязательно попавшее в масть, за что ты зацепился… И сейчас я просто вижу, как где-то в глубине твоей исхудавшей фигуры зарождается разгадка столь необычной прогулки покойника.
Чиркнула спичка, и яркий в полумраке комнаты огонек опалил кончик цигариллы. Выпустив первый клуб дыма, сыщик кивнул:
– Есть одна мелочь. Неприятная такая… Мы не можем найти клерка, который выдавал деньги. После работы он отправился домой и пропал. Должен был заглянуть в любимый кабачок, затем в ближайший полицейский участок для дачи показаний – и испарился… А пару часов назад мне шепнули в частном порядке, что за прошлый месяц был еще, как минимум, один случай, когда двойник хапнул чужие деньги. Скандал замяли, но слушок уже гуляет. Правда, там выпотрошили чужую кубышку при живом владельце. Просто пострадавший был в отъезде, а когда вернулся в город – сцепился с банком из-за пропавшего золота. Банкиры проверили, что клиент действительно не мог в тот день зайти в гости, и погасили недостачу из своих средств.
– Значит, у нас на горизонте подозреваемый. Мистер Икс, мастер перевоплощения и любитель жить на широкую ногу. Правда, я среди уголовников не припомню, кто бы начал шиковать в последнее время. Да и кутил не видно, с размахом тратящих неожиданное наследство. На четыре сотни можно с полгода пить беспробудно и половину Города поить. Да еще останется на черный день…
Клаккер достал нож и ловко подцепил первую афишу. Шольц лишь сильнее нахмурил брови и прикрыл воспаленные глаза:
– Неужели ты все на шалопаев потратил? Ни гроша не осталось купить эту бумажную гадость в ближайшей газетной будке?
Палач лишь усмехнулся, продолжая аккуратно снимать блестящие ярко раскрашенные плотные листы. Уложив последнюю красотку в стопку к остальным, подравнял края и свернул рулон. Закончив возиться с узлами, натянул перчатки и двинулся к выходу, напевая на ходу что-то бравурное из старого армейского репертуара:
– Покойный с дрянью не общался, это точно. А вот на бумажках тонкий запах Тени остался. Буквально какие-то крохотные следы. Так что я с утра и пройдусь по продавцам. Думаю, к обеду найду, кто именно торговал столь специфическим товаром с черными отметками. Может, найдем еще кого из знакомых господина Депорта. Как ты говоришь: «Большую часть преступлений совершают родные и близкие»? И если родственники твою проверку прошли, значит, пора трясти близких приятелей. Ну и пропавшего клерка искать.
– Это ты к чему? – возмутился Шольц, с крайним неодобрением разглядывая исчезающего из комнаты охотника.
– Это я лишь даю понять, что еще один труп по местным дырам искать придется тебе, а я как белый человек иду спать. Чтобы утром начать приобщаться к высокому искусству. Сам знаешь – в кордебалете ноги задирать приходится как можно выше, иначе клиент не поймет… Все, я убыл к месту постоянной дислокации…
Дверь тихо закрылась, оставив сыщика в одиночестве обдумывать, какое именно жестокое наказание он выберет для нахала. Всего один день на хозяйстве, а уже командует, зараза. Ну ладно, как только с двойником разберемся, так…
Тонкие пальцы с обгрызенными ногтями перебирали тяжелые кругляши. Золотые монеты кочевали с одного края стола на другой, собирались в стопки, разбегались звенящими ручейками, чтобы вновь собраться в тусклую желтую пирамиду. Насытившись зрелищем, человек бережно переложил свои сокровища в сундук и закрыл скрипучую крышку. Потом посидел, вздыхая, достал из сокровищницы одну монету и спрятал в карман. Последняя мелочь еще вчера была потрачена на лепешки и сыр, а голодное брюхо настойчиво напоминало о себе. Придется снова отрывать от сердца крохотный кусочек «солнца». Чтобы прожить еще месяц или два. Или…
– Завтра зайду к старьевщику. Завтра… Возьму костюм, шляпу, трость. И можно к банкирам в гости. Одну потрачу, тысячу верну… Верну…
Скрюченная тень сгорбилась, обхватила руками голову и еле слышно заплакала. Слезы катились по худому изможденному лицу, оставляя черные полоски на мраморно-белой коже.
– Верну… Верну…
Клаккер был прав – на афишах кордебалета действительно обнаружился слабый след Тьмы. Даже не след, а так – напоминание. Но сам след никуда не вел, оборвавшись буквально у самого начала. Оказывается, пикантную продукцию раздали по трем газетным лоткам для продажи после пожара в кочующем театре. Кто-то из полицейских наткнулся на дремавшую в старых костюмах тварь, с перепугу открыл стрельбу и разбил пулей керосиновую лампу. Кордебалет сгорел, оставив после себя неустроенных танцовщиц и кучу долгов. Грошовое имущество пустили с молотка, девушки разбрелись по Городу, а палач со вздохом вычеркнул порождения Тьмы из списка возможных подозреваемых. О чем и доложил руководству, разбудив его ближе к обеду телефонным звонком.
Выслушав поток сонных обещаний придушить вредителя, охотник повесил трубку и отправился в департамент. Там сгреб в охапку скучавшего Пирема и двинулся в оружейную комнату, на ходу вводя в курс дел начинающего помощника:
– Про двойника слышал? Молодец, нос по верху держишь… Значит, у нас пока единственная зацепка. Крохотная, я бы сказал, но все же реальная, невыдуманная… Я так понимаю, что жулик наверняка не один и не два раза чьи-то карманы чистил. Мы знаем лишь о двух случаях, но я подозреваю, что золото давно чужие руки таскают. Просто мы последние, с кем о подобном сплетничать станут. И каждый раз ловкач оставался безнаказанным. Приходил и уходил чисто, никаких подозрений и проблем. Все время, кроме последнего случая. После которого пропал клерк.
– Может, случайность? – спросил парнишка, аккуратно цепляя на пояс кобуру с тяжелым револьвером. В карманах давно уже лежали запасные патроны, а бляху с серебристой отметкой службы Пирем гордо показывал каждому встречному в разрезе распахнутого полушубка.
– Вот это и проверим. Главное – он собирался из банка в любимый кабачок, к приятелям. А дворы и переулки у «Старой пани» ты знаешь как свои пять пальцев. Вот на пару и прогуляемся, чтобы засветло управиться. Все равно – по морозцу вся нечисть разбежалась. Даже не поймешь, чего больше испугалась: то ли наших доблестных полицейских, то ли нагрянувших проверяющих. Придется воспользоваться свободным временем и подстраховать любимое руководство. Если Шольц в ближайшие дни гения переодевания не найдет, на шефа вывалят кучу грязи… Готов? Тогда – двинули…