Память Древних
Шрифт:
Отказ? — прищурился архонт. Повел головой, наступая.
— Так как же ты убьешь меня?! — с нажимом повторил Темный, и его голос сорвался на утробный нечеловеческий рык.
— Полагаю, — Данан заставила взять себя в руки, — с удовольствием, — воображая свободу, предположила чародейка.
— Примкни ко мне! — Потребовал архонт вслух, не задумываясь, что его голос слышит каждый в округе. — Примкни, Данан, и я клянусь, что оставлю тебе тебя! Самую твою суть! Я клянусь, что не посмею развоплотить тебя! Только дай мне свой меч! А иначе…
— Что?
— Я все равно получу, — шепнул архонт и вдруг исчез, — все равно получу его! — крикнул. Возникая прямо перед носом.
— ДАНАН!!! —
Архонт застыл рядом, нависая над ней. Хотя тело и лицо его принадлежало мужчине, в черных глазах без зрачков, с ядовито-золотистыми вкраплениями невозможно было не узнать пагубную нечисть мира. Данан подняла руку, словно желая коснуться лица Темного, и даже дотронулась до щеки под всеобщий судорожный выдох где-то снизу или позади (она не могла разобрать толком). А потом резко схватила архонта за запястье, и её собственные смотрительские черты вспыхнули черным пламенем. Пальцы на руке архонта, вся ладонь забагровела помесью алого, фиолетового, цвета запекшейся крови.
Архонт вырывался из цепких рук Увядания, высвобождая силу. Данан чувствовала: больше Темного не удержать. Надеясь увеличить между ними дистанцию, махнула рукой наотмашь, зная, что меч появится сам по себе. Так и вышло, архонт немного отступил. Покосился на клинок с надменным укором:
— Меня им не перережешь, — качнувшись на месте, сообщил он.
— Возможно! — Данан не стала спорить.
— И Увяданием не убьешь!
— Возможно!! — крикнула Данан в ответ, и снова сколдовала упомянутое заклятие. Сейчас, после долгого воздержания от собственных магических способностей и вблизи архонта, Данан отчетливо чувствовала малейшие движения энергии внутри себя. И движения Пустоты — внутри него.
Этим Увяданием чародейка вытащила из Темного скверну двух преобразованных жизней. Данан ощущала, как чужеродная сила струится в руке, словно смешиваясь с её собственной — то ли энергией, то ли кровью.
Архонт метнул ледяное облако большой силы.
— Я, может, и не переломлю хребет предателям Империи, и не сломаю барьер, который когда-то сам помогал ставить, но я все еще архонт Консорциума Ас-Хаггарда!
Он принялся швырять в Данан одно за другим заклинания школы стихий, каждое из которых — Данан ощутила на собственной шкуре — было усилено чем-то, чему Данан не могла найти объяснения. Он ведь колдун Преобразования, как он может накапливать жизнь и чары других, подобно ей, самой Данан, которая делает это исключительно благодаря заклинаниям Дома Кошмар?!
— Ты никогда не поймешь, как устроена магия на самом деле! — определил архонт и, взмахнув рукой, частично сбросил обличье эльфа. Его рука превратилась в плеть — перешибающую камень и разрезающую железо. От первого удара Данан увернулась, второй встретила клинком. Проклятье, вдруг рука-плеть сейчас дернет на себя так, что она в самом деле выронит меч!
Который, как и Жал, может быть неосязаемым по желанию обладательницы.
Чародейка попыталась испить досуха магию руки-плети, пока та соприкасалась с духовным клинком, через последний. Но впитав еще четыре чужеродные энергии, Данан была отброшена к краю: одно из крыльев архонта, продырявив спину мужчины-облика, превратилось в жидкое облако, которое метнулось к Данан струйкой дыма с когтем на краю. Коготь вонзился в каменные плиты крыши Цитадели, выбивая кирпич. Данан перекатилась, уходя с линии удара крыло-когтем — и попадая под энергетическую руку-плеть. Та должна была разрезать Данан надвое по ключице справа, но в последний миг чародейка почувствовала, как кожа, принимая удар, обрастает толстым слоем белоснежного барьера. Это тоже Капкан Хранителя? Или чья-то магия?!
Предплечье пульсировало. Данан выбросила вперед руку, надеясь Увяданием вытянуть еще магических сил из архонта. Пока когти на крыльях разворачивают каменные плиты башни, у неё мало шансов против Темного.
Совсем скоро архонт превратился во что-то непонятное: он все еще сохранял фасад обычного мужчины, но вместо спины у него была огромная черная копошащаяся масса с кучей плетей и когтей. Ниже рук дополнительными парами из архонта росли острые, как базальтовые пики, заточенные чернильные ленты, которые пытались всячески настичь Данан. Если архонт не мазал, разрушая башню, и все-таки задевал чародейку, защитные заклятия её спасали. Вскоре он сообразил: дело не в камне из посоха Аладрис, о котором так или иначе наслышан каждый теократ. Глянув вниз, пока Данан пыталась отдышаться (и давая ей немыслимую фору), архонт понял, что ей пособничает какой-то маг. А раз так…
Темный осклабился: любой, даже самый прочный барьер можно сломать! Он уже знает.
Архонт усилил натиск десятикратно! Данан больше не успевала уворачиваться, принимая почти каждый удар лент-лезвий. Она старалась хотя бы не попасть под самого архонта, когда он, оборачиваясь нетопырем, совершал бросок, надеясь когтистыми нижними лапами просто разорвать девку и впитать драгоценную силу духовного клинка. Вытянуть её просто так не выходило, покуда упертая дрянь пряталась под чужим барьером. Клинок тоже откровенно мешался, но был единственным оружием, способным причинить архонту хоть какой-то вред.
Перерубая лезвия, которые удавалось поймать, Данан пыталась через духовный меч впитывать их силу, чувствуя, что практически пытается преобразовать жизненную энергию чародея через его колдовство, которое по своей сути, так же является преобразованием чего-то еще…
Голова шла кругом! Данан уворачивалась от лезвий и плетей, выращенными из тела архонта, и как могла, сокращала дистанцию, чтобы сделать что-то, чего обычно колдуны не ждут: пнуть, съездить по физиономии.
Но едва архонт смекнул, отшвырнул чародейку, словно она была муравьем. И чтобы окончательно проучить, раскинул в стороны руки. Скрючивая пальцы, он потянул жизненную силу из тех, кто явился служить ему — исчадий и смотрителей, принявших его сторону. Черно-фиолетовая стена клубящихся, живых эссенций взметнулась от земли к архонту. Под заклятием преображения их голода и жизненных сил в его мощь, опустошенные окончательно, выпитые досуха исчадия и смотрители-предатели падали замертво, голыми скелетами, гниющими трупами.
— ДАНАН!!! — заорал Диармайд, на примере увидев, что с ней может произойти. — ДАНАН, БЕГИ!!!
Чародейка не слушала. Наблюдая как архонт упивается могуществом, она воткнула духовный клинок в каменные плиты пола, вцепилась обеими ладонями в рукоять и, сколдовав Массовое Увядание, с небывалой прежде скоростью, потянула силу, на которую только что рассчитывал архонт. Ей едва ли удалось урвать даже четверть, но Данан качнулась, падая вперед. Она успела выставить одну из рук, чтобы не расшибить голову о камни.
Архонт захохотал скрежетом, каким пугал смотрителей, когда только готовился к пробуждению.
— АХА-ХА-ХА!!! ТЫ ДУМАЛА… АХА-ХА!!! ТЫ ДУМАЛА, ЧТО УДЕРЖИШЬ ПУСТОТУ?! АХА-ХА-ХА-ХА!!!
Насытившийся чужой силой, архонт возобновил натиск бесконечных конечностей. Когда преобразовывать в лезвия, плети или в энергетические сгустки — твердые, как снаряды для катапульт! — было нечего, он быстро перемещался нетопырем в ту или иную точку на верхней площадке Цитадели. Данан всячески пыталась задеть его мечом, но длину клинка было невозможно сопоставить с длиной орудий Темного! Проклятье! Она не могла даже достать! Никак! Оставалось только ловить редкие удачные моменты и вытягивать собственные силы Темного Увяданием!