Память льда
Шрифт:
— Далеко.
— Я задал тебе два вопроса. На который из них ты ответил?
— На оба.
Малазанец скрипнул зубами, борясь с искушением как следует лягнуть т’лан имасса.
— Ты можешь выражаться яснее?
— Попробую.
— Говори! Я жду.
— Адъюнктесса Лорн погибла в Даруджистане два месяца тому назад. Мы с тобой сейчас находимся на развалинах древнего города Морн, в двухстах лигах к югу от Даруджистана. Если желаешь знать время суток, солнце недавно перевалило за полдень.
— Говоришь, перевалило за полдень? Благодарю, я как раз намеревался
Току не доставляло особого удовольствия разговаривать с т’лан имассом, чей возраст исчислялся сотнями тысяч лет. Вряд ли его можно задеть язвительными словами, но вот самому малазанцу подобная дерзость могла дорого стоить.
«Прикуси язык, дурень! — отчитал он себя. — Этот Тлен, или как там его, еще не разучился махать кремневым мечом». И спросил:
— Освобождение яггутского тирана — ваших рук дело?
— Да. Но его жизнь в мире людей была недолгой. Попытки Малазанской империи завоевать Даруджистан провалились.
Юноша скрестил на груди руки. Не то чтобы он так уж жаждал захвата Даруджистана, но подобный поворот событий его не обрадовал.
— Ты сказал мне, что ждешь. Кого? Или чего?
— Она какое-то время отсутствовала. Теперь возвращается.
— Кто «она»?
— Та, кто живет в этой башне, воин.
— Может, ты все-таки соизволишь встать, а не будешь говорить со мной лежа? — раздраженно осведомился Ток.
Он едва сдерживался, чтобы не кинуться на т’лан имасса.
Под скрип костей Тлен послушно поднялся, пыль каскадами посыпалась с его широких плеч. Сейчас его могучее тело больше напоминало тело зверя, нежели человека. Он посмотрел на Тока, и в глубоко упрятанных глазах его что-то блеснуло. Затем Тлен повернулся и поднял кремневый меч.
«Боги милосердные! И что это я вечно подставляю голову под удар? Да ведь он же, если захочет, уничтожит меня одним взмахом меча. Его мышцы не высохли. В нем еще достаточно силы. Ох как же покойный император Келланвед ценил т’лан имассов. Идеальная армия, которую не нужно ни кормить, ни транспортировать. Она способна сама переместиться в любое место и выполнить почти любой приказ. Армия, не знающая дезертиров, если не считать одного, стоящего сейчас передо мной. Только вот возможно ли наказать т’лан имасса за дезертирство?»
Какое-то время они молча глядели друг на друга. Затем Ток подал голос:
— Мне нужна вода. И пища. А еще мне нужны стрелы. И тетива для лука. — Он стянул с головы шлем. Кожаная шапка под ним была мокрой от пота. — Мы не можем подождать в башне? У меня скоро мозги поджарятся.
«Почему я говорю с этим Тленом так, будто рассчитываю на его помощь?»
— В тысяче шагов на юго-запад отсюда находится побережье, — сказал Тлен. — Там найдутся еда и водоросли. Они заменят тебе тетиву, пока мы не найдем подходящие жилы. Должен тебя огорчить, но пресной воды я нигде не чую. Возможно, хозяйка башни и проявит щедрость, хотя сомневаюсь, что ей понравится, если ты зайдешь внутрь самовольно, без приглашения. А еще ты спрашивал про стрелы. Их можно будет сделать. Неподалеку, на солончаковом болоте, растет крепкий тростник. Затем мы поймаем в силки несколько птиц, и у нас
«Там помоги же мне, Худ тебя побери!» — мысленно взмолился Ток. А вслух сказал:
— Надеюсь, т’лан имасс, ты еще не разучился расщеплять камни и плести тетиву из водорослей. Наверное, ты умеешь делать древки стрел из тростника, хотя лично я не представляю, каким образом их изготавливают. Прежде я получал стрелы по первому требованию, причем самые лучшие. Их древки отличались безукоризненной прямизной, а наконечники были железными.
— Не беспокойся, воин, я не утратил своих навыков.
— Адъюнктесса нас не познакомила. Меня зовут Ток-младший. Называя меня воином, ты, вероятно, считаешь меня простым солдатом. Здесь ты ошибаешься. Я — разведчик. Дозорный, если это слово тебе понятнее.
— А когда-то ты был одним из когтей.
— Но я не владею ни ремеслом наемного убийцы, ни магией. К тому же я давно расстался с когтями. Сейчас у меня только одно желание: вернуться в армию Дуджека Однорукого.
— Путь неблизкий.
— Вот и я так думаю. И чем раньше я начну этот путь, тем лучше. Скажи мне, далеко ли простирается эта стеклянная равнина?
— На семь лиг. Дальше начинается равнина Ламатат. Когда ты доберешься дотуда, сверни на север. Точнее, на северо-восток.
— И куда я попаду? В Даруджистан? Значит, Дуджек осадил город?
— Нет, — коротко ответил т’лан имасс и повернулся в другую сторону. После чего объявил: — Она приближается.
Ток обернулся в том же направлении. С юга к кольцу курганов двигались три фигуры. Посередине шла молодая женщина: высокая, худощавая, одетая в свободную белую телабу, какие в Семиградье носят представительницы знатных семейств. По плечам незнакомки струились черные волосы, длинные и прямые. Ее сопровождали две собаки: та, что слева, была огромная, размером с пони, косматая, похожая на волчицу, а вторая — та, что справа, — поменьше, но крепкая и мускулистая, с короткой серой шерстью.
Поскольку Ток и т’лан имасс стояли на открытом пространстве, женщина просто не могла их не заметить. Однако и она, и собаки продолжали идти так, словно вокруг никого не было. И только когда их разделяло уже не более дюжины шагов, волкоподобный пес прыгнул вперед и, виляя хвостом, подбежал к т’лан имассу.
Дивясь такому поведению животного, Ток поскреб подбородок:
— Что, Тлен? Встретил старого дружка? Или собачка хочет, чтобы ты угостил ее одной из своих косточек?
Бессмертный воин молча выслушал эти слова.
— Это была шутка, — добавил Ток, пожимая плечами. — Вернее, неуклюжая попытка пошутить. Кажется, т’лан имассы не умеют обижаться.
«Боги милосердные, ну что у меня за язык? Я как будто задался целью разозлить этот мешок с костями!»
— Я просто думал, как тебе ответить, — медленно проговорил Тлен. — Ты принял этого зверя за собаку. Однако на самом деле это ай, а они не любят кости. Эти животные сродни волкам, они предпочитают мясо, желательно свежее.
— Понятно, — буркнул Ток.