Памятное. Испытание временем. Книга 2

Громыко Андрей Андреевич

Сердечными и откровенными можно назвать беседы, которые состоялись в Кремле с Альенде и сопровождавшими его деятелями. Обсуждение вопросов как международного характера, так и двусторонних отношений проходило в атмосфере полного взаимопонимания.

Президент Чили высказал пожелания о предоставлении некоторой экономической помощи стране, которая стремилась встать на ноги. Такую посильную помощь Советский Союз оказал. Не потому, что у Советского государства имелись лишние ресурсы, а потому, что наша страна искренне стремилась к тому, чтобы в какой-то мере помочь чилийскому народу преодолеть трудности в борьбе с военным, экономическим и политическим давлением империализма.

Скромный, благородный человек,

президент Чили Альенде не скрывал радости, что находится в Москве среди друзей. Доброе отношение и дружелюбие народа нашей страны не могли не передаваться чилийским гостям и в стенах Кремля на приеме в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца, и вне этих стен. Многие тысячи москвичей, где бы Альенде ни появлялся, восторженно его приветствовали.

Заметной фигурой являлась и супруга президента Ортенсия Бусси де Альенде. Она и ныне остается видной общественной деятельницей, призывы которой в пользу мира, в пользу освобождения чилийского народа от оков режима Пиночета имеют немалый вес.

Каждый из советских участников переговоров имел возможность побеседовать с ним и министрами его кабинета. Такой случай мне представился во время приема в Кремле в честь чилийских гостей.

Естественно, наша беседа вращалась вокруг оценки политики США в отношении Чили и Латинской Америки вообще.

Альенде говорил:

– Я решительно осуждаю вражду и неприязнь, которые Вашингтон питает к Чили с первого дня установления демократического режима в нашей стране.

Тогда еще и сам Альенде не все знал о том, на какие коварства и жестокость готовились пойти его враги внутри и вне страны ради свержения народного режима.

Эти высказывания, взятые в контексте с заявлениями Альенде в ходе переговоров, давали ясное представление о том, что он был деятелем, способным умереть за правое дело. Такое мнение сложилось у всего советского руководства в результате бесед с президентом Чили, посетившим Москву.

Альенде и в личном плане оказался человеком исключительного мужества. Видимо, преданность идее, тому делу, которому он служил, отодвигала у него на задний план соображения личной безопасности.

Когда банды Пиночета окружили президентский дворец, он мог, если бы того пожелал, выбросить белый флаг и, сдавшись, сохранить себе жизнь. Альенде, однако, на это не пошел. На его глазах погибали товарищи, но президент-борец не только не сдался, – он сам принял участие в сражении. Так и пал, сжимая в руках автомат. Разве есть в истории XX века еще такой пример, когда президент демократического государства борется с оружием в руках за свою же идею и погибает? Таких примеров нет.

Можно уверенно сказать, что рано или поздно то дело, за которое боролся и отдал свою жизнь Альенде, победит и народ Чили вновь вздохнет свободно.

Солидарность с Никарагуа

Вот уже на протяжении нескольких лет вокруг Никарагуа плетутся интриги и заговоры. Более того, из некоторых соседних государств, где правят марионеточные режимы, открыто засылаются на ее территорию тысячи контрреволюционеров, наемников. Непрерывным потоком в эти страны поступает американское оружие для использования его против Никарагуа диверсантами, обученными американскими инструкторами. Можно сказать, демонстративно, с нескрываемой бравадой осуществляется политика государственного терроризма против этой страны.

Фактически весь мир с возмущением относится к проискам империалистической реакции против свободной Никарагуа. Для руководства этой мужественной страны и ее народа не составляет труда видеть, кто является подлинным другом Никарагуа, а кто ее врагом.

Дипломатические отношения между СССР и Никарагуа, официально установленные в годы Второй мировой войны, носили формальный характер, и на иное их развитие сомосовцы

не имели намерений идти. Да и объективно это было невозможно.

После народной революции 1979 года отношения между двумя странами были нормализованы и получили благоприятное развитие. Советский народ протянул руку помощи Никарагуа и ее прогрессивному режиму. Он решительно осуждает агрессивную политику нынешней вашингтонской администрации в отношении страны Сандино. Верный принципу невмешательства во внутренние дела, Советский Союз никогда не использовал и не имеет намерения использовать свою помощь государствам в Латинской Америке или в любой другой части мира в нарушение указанного принципа.

Империалистические обманщики немало поработали над тем, чтобы выдать белое за черное, бросить тень на благородство целей, которые поставил перед собой народ Никарагуа. Ложный тезис, будто Никарагуа то ли уже является, то ли может стать очагом социализма и базой Советского Союза в Центральной Америке, успеха не имел и не имеет. К нему прислушиваются только те, кто заранее поставил перед собой задачу любыми средствами добиться удушения народного режима Никарагуа.

Одним из важных демократических завоеваний никарагуанского народа явились всеобщие выборы в Никарагуа, успешно проведенные в ноябре 1984 года, несмотря на упорное противодействие недругов сандинистской революции. Это были первые в истории страны свободные выборы. Их итоги убедительно подтвердили активную поддержку широкими массами народа курса Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) и правительства Никарагуа на возрождение страны, укрепление национального единства, политической и экономической самостоятельности, достижение справедливого политического урегулирования в Центральной Америке.

На выборах значительным большинством голосов президентом Республики Никарагуа народ избрал Даниэля Ортегу. Его революционный путь начался в 1962 году, когда он вступил в ряды СФНО. Ортега принял активнейшее участие в вооруженной борьбе народа против диктатуры кровавого ставленника США Сомосы. После ареста в 1967 году в течение семи лет он находился в сомосовских застенках.

Вырвавшись оттуда, Ортега вновь присоединился к борцам за свободу народа. Вскоре после победы революции он возглавил высший орган законодательной и исполнительной власти новой Никарагуа – Руководящий совет правительства Национального возрождения.

В 1982 году Ортега посетил с визитом Москву. На состоявшихся тогда переговорах он убедительно изложил нужды страны, рассказал о сложностях, которые являются следствием агрессивных действий против Никарагуа со стороны США и их марионеток в Латинской Америке.

Ортега кратко и точно охарактеризовал внешнюю и внутреннюю политику сандинистского правительства.

На встречах в Кремле те товарищи, которые от имени Советского Союза проводили с ним беседы – в их числе находился и я, – прониклись к нему глубоким уважением. Его отличали и сила убежденности в правильности избранного пути, и трезвость суждений, и отсутствие излишней драматизации при изложении трудностей, и уверенность в том, что народ Никарагуа един в борьбе за сохранение своей независимости. Словом, Ортега произвел впечатление самобытной и сильной личности.

Несколько встреч у меня было с министром иностранных дел Никарагуа Мигелем д’Эското. Это в высшей степени образованный политический деятель, преданный своему народу. Тот факт, что он имеет сан католического священника, является неплохой демонстрацией социальной картины никарагуанского общества, где проявляется должное уважение к людям разного мировоззрения. Очень я порадовался за своего старого знакомого видного государственного деятеля, министра иностранных дел Никарагуа, которому 1 мая 1987 года была присуждена международная Ленинская премия «За укрепление мира между народами» за 1985–1986 годы.