Панголин. Тайна бога
Шрифт:
Это продолжалось не долго. Внезапно взгляд собрался в фокусе. Панголин встал. Проверил иглы, продул соломинку. Достал второе крыло и каждую иглу хорошенько обмазал черным комком тараканьей железы. Вставил дротик в соломинку и улегся.
Солдаты оживленно играли в карты, и казалось, забыли о своих обязанностях.
– Нету?.. Ха! Два короля! Туз и три валета!.. – завопил Кулл.
– Есть! Есть! – чуть помедлив, прокричал Буй.
– Поздно!..
– Вот еще дама! – бородатый охранник выкинул карту на стол.
– Неет! Ты сказал, что у тебя
– Так нечестно. Мне надо было еще подумать, а ты все гнал и гнал меня…
Кулл кривлялся, свистел и хохотал.
– Три валета пришли к тебе домой, и поймали даму!.. Раздавай!.. – Он сгреб в кучу карты и подвинул напарнику. – На!..
Буй неторопливо собрал колоду. Его глаза что-то искали на потолке, а толстые губы шевелились, беззвучно реагируя на раздумья.
– Надо было не так делать, – наконец сказал он.
– Давай-давай!..
Карты веером упали на стол. Кулл тут же схватил стопку перед собой, развернул и сверкнул желтыми зубами. В глазах загорелись озорные огоньки.
– Ооо!.. Вот это да!.. – радостно протянул он, как и бесчисленное множество раз до этого, независимо от ценности полученных карт. – Ты проиграл!..
Буй аккуратно достал еще одну, перевернул – пиковый валет – и положил на середину стола. Сверху прикрыл остальной колодой.
Пробили часы.
Кулл злобно стрельнул в них глазами, словно хотел остановить стрелки взглядом и, сведя брови, углубился в изучение карт. Буй собрал свои в аккуратную стопочку и пристально посмотрел на напарника. Тот тянул время, делая вид, что поглощен выпавшей комбинацией и не замечает ничего вокруг. Но вскоре сдался – голова вынырнула из-под веера карт, но уже с печатью широкой улыбки.
– Ну, хорошо-хорошо. Иду. – Он швырнул карты на стол, подпрыгнул, развернулся на каблуках. – Ап!..
Меч глухо брякнул в ножнах, ударившись о стул, но это ни сколько не смутило надзирателя. Кулл с размаху схватил фонарь за ручку, подмигнул и неспешно направился по красной дорожке.
Он шел легко, как на прогулке, совершенно не заглядывая в темные камеры, развязно болтая фонарем и негромко насвистывая. Иногда резко замирал, прислушиваясь, повторит ли эхо, его нехитрую мелодию. Оно не подводило. И каждый раз солдат довольно улыбался, как озорной мальчишка и двигался дальше. Пройдя третью камеру, Кулл замер, дождался эха, радостно кивнул в пустоту и зашагал по коридору.
Пора! Грэм бесшумно прыгнул к решетке, просунул через железные прутья соломину и выпалил отравленную игл – свист резко оборвался. Кулл взвизгнул, звонко шлепнул себя по голове и яростно почесал затылок. Эхо повторило: «Ай-йя!..»
Панголин отпрянул, прижавшись к стене – кровь ударила в виски, а сердце забило в ушах глухим барабаном. Охотник на цыпочках вернулся на кучу соломы и лег.
Кулл попытался восстановить прежний задор, присвистнул, но вышло вяло. Настроение было испорчено, и он молча пошел дальше. Вернувшись, резко дернул стул и уселся. Пнул ногой какой-то мусор на полу, выхватил кинжал и взялся ковырять деревянную крышку стола. А через минуту он уже вновь радостно насвистывал, перетасовывая карты. Буй все это время молча следил за напарником и в конце представления довольно улыбнулся.
Прошло не больше получаса, и свист стал тускнеть, пока не превратился в стон. Вскоре он вовсе затих.
Грэм, затаив дыхание, вслушивался, разрывая свою рубаху на широкие крепкие полоски. Затем он скрутил и связал их в прочную и достаточно длинную веревку. На конце сделал петлю и привязал жвала и цепкие ножки таракана так, что получилось подобие «кошки с петлей».
– Что-то меня подташнивает, – простонал Кулл, обхватив голову руками. – По-моему, рыба была тухлой… или ядовитой! Эта поганая старуха точно ловит ее со стены в помойном озере. Где же еще водятся такие большие бычки?..
Он резко дернулся и тут же скривился от боли.
– Ооой…
– Зачем покупаешь тогда?
– Так ведь вкусные же твари!.. Ууух… – покачал головой Кулл.
– Тогда все, – сказал Буй, складывая карты в коробочку.
– Дааа. Я не могу больше. – Кулл положил голову на стол. – Я полежу немного?..
– Иди, конечно. С тобой все в порядке? Может позвать кого? – сказал Буй.
– Неее. Не надо. Думаю, скоро пройдет. Ооох.
Кулл достал из шкафа волчью шкуру, бросил в угол возле камина и улегся, свернувшись калачиком. Просунул ладони между ног и затих.
Панголин набрасывал веревку на пучок соломы в углу. Услышав разговор охранников, он достал заостренное крыло, провел пальцем по кромке и засунул за пояс. Сложил кольцами веревку и лег, укрывшись остатками рубахи.
Через некоторое время послышались шаги Буя. Он шел как старая утка, переваливаясь с ноги на ногу. У каждой камеры стражник останавливался, поворачивался и несколько секунд вглядывался в полумрак. Вот он поравнялся с третьей камерой. Посветил. Повернулся к противоположной. Поднял фонарь…
Резким беззвучным рывком Грэм поднялся. Просунул руки с веревкой за решетку. И в тот момент, когда Буй отворачивался и переступал с ноги на ногу, набросил «тараканью кошку». Петля, не долетев до головы, упала на гладкое металлическое плечо охранника, и скользнула вниз – душа Грэма сорвалась вместе с ней. Но цепкие коготки на тараканьих ножах ухватились за мелкие трещины и щели доспехов, не давая веревке соскочить полностью. Один крюк угодил за воротник, второй беспомощно повис. Буй, кажется, даже не заметил этого.
Панголин дернул! – охранник, потерял равновесие и чтобы не упасть сделал вынужденный шаг в сторону. Крепкая рука схватила его за предплечье и с большей силой рванула к решетке, мелькнуло отточенное крыло – впилось в белое горло.
– Молчи! Я не хочу тебя убивать! – скомандовал Грэм в самое ухо надзирателя.
Буй повис на решетке. Ноги подкосились, превратившись в ивовые прутья, прогибаясь под тяжестью обомлевшего тела. Панголин удобнее перехватил солдата и сильнее прижал отточенное крыло к шее – из-под него вытекла тоненькая струйка крови.