Паника
Шрифт:
Обернувшись, Виктор увидел Сергея: он выбирался на тропинку из-за разросшихся яблонь, под которыми едва ли не в человеческий рост вымахала крапива.
– Серёг, ты как? Что это было? – спросил он.
– Да чёрт его знает, что это было, – ответил Сергей, вытирая тыльной стороной ладони кровавую каплю, набухшую под носом. – Я его едва разглядел. Пошёл по тропинке, смотрю, под деревьями белеет что-то. Я подумал сначала, типа, старый ствол без коры. А оно так шевельнулось… Я ему: "Стой!", а он как дёрнет!
– Нос тебе разбил?
– Видимо,
Последнюю фразу он произнёс, обернувшись к двум девушкам, которые стояли за его спиной. Только теперь Виктор сообразил включить фонарик на телефоне и при ярком свете ясно увидел их обеих.
Первая была маленькой, щуплой и казалась какой-то растерянной. Виктор разочаровался, увидев её целиком: она оказалась неухоженной и блёклой провинциалкой с затравленным взглядом. На левой щеке у неё расцветал синяк.
Вторая была выше, и всё у неё было длинным: волосы, лицо, ноги, руки и пальцы на руках, отчего она выглядела похожей на инопланетянку из старого фильма. Вот у этой глаза были умные, острые, холодные и очень неприятные. По работе Виктор знал много людей с таким взглядом и понимал, что хорошего от них ждать не приходится.
– Спасибо вам, – сказала первая. – Мы очень испугались.
– Вы знаете, кто это был? – спросил Виктор.
– Нет, – девушка покачала головой и поджала губы. Жест вышел очень трогательным, почти детским. – Я понятия не имею.
– Я тоже, – ровно сказала вторая. Она не смотрела на Виктора – только на Сергея, и Щукарёв с досадой понял, что и Серёга приклеился к ней взглядом.
– А вы, вообще, кто? – раздражённо спросил Виктор.
– Я племянница вашей соседки, Ася. Приехала сегодня из Мончегорска, хотела погостить. А Маргариту Васильевну увезли на скорой. Подозрение на инсульт.
– А вы? – Виктор внимательно посмотрел на первую девушку.
– Я – Лида.
– Моя подруга, – пояснила Ася.
10.
Они вошли в гостиную Щукарёвского дома и, посмотрев друг на друга, покачали головами: оба были исцарапаны ветками, в волосы набился какой-то мусор, у Сергея под носом размазалась кровь, и футболка вся была усеяна бурыми темнеющими каплями. У Виктора обнаружился гигантский синяк, но почему-то не на затылке, куда, как ему казалось, пришёлся удар, а на плече.
– Слушай, – сказал Сергей, – до меня же только что дошло: я этого придурка уже видел сегодня.
– Да?
– Это я его чуть не сшиб на дороге. Обдолбанный какой-то. Ты ещё сказал, он из клиники сбежал. Может, им позвонить? Знаешь, как они называются? Я номер нагуглю.
– Не надо гуглить. Если из клиники, то они листовки свои постоянно раздают, на всякий случай. Боятся конфликтов с местными. У них там, говорят, шишки всякие лечатся и дети их, мажоры. Так что им главное, чтобы никто не шумел. Сейчас найду номер.
– Может, зря мы от девчонок ушли?
Виктор даже не повернулся от комода, в ящике которого сразу обнаружилась старая листовка с номером клиники:
– Не зря. Двери они заперли, телефоны наши у них есть. Позвонят, если что.
– Ну не знаю. Как-то мне за них тревожно. Я сейчас умоюсь и схожу к ним. У тебя футболка чистая есть?
– Найду я тебе футболку, – с неудовольствием сказал Виктор. Сергей ушёл в ванную, и там зашумела вода.
Виктор взял телефон и стал набирать написанный на листовке номер.
– Наркологический диспансер, – ответил ему женский голос. – Добрый вечер.
– Добрый вечер, – сказал он. – Я вам звоню из Чёрных Ключей. Дачный посёлок, знаете?
– Да, знаю. Что у вас?
– Кажется, у нас тут бродит ваш пациент. Высокий, худой очень, в серой куртке. Лица не разглядел. Забрался к моей соседке на участок, всех там перепугал.
– Какой у вас номер дома? – спросила женщина.
– Пятьдесят четыре. У соседей – пятьдесят два.
– Благодарю вас за обращение, – сказала женщина. Виктору показалось, что с каждым словом её тон становился всё более и более вежливым. – Мы немедленно высылаем к вам бригаду и просим прощения за доставленные неудобства. Спасибо вам за звонок.
– Да не за что, – ответил Виктор, поражённый такой ошеломляющей любезностью. Он завершил разговор, небрежно бросил телефон на комод и, повернувшись к окну, вдруг понял, что снаружи, в саду, кто-то стоит.
Выключатель был прямо над плечом. Подняв руку, Виктор выключил люстру, и в свете уличного фонаря увидел за стеклом бледное узкое лицо, водянистые глаза, серый ёршик волос.
Виктор подошёл к окну. Он хотел крикнуть незнакомцу, чтобы уходил, но не успел. Будто из ниоткуда возник у него в голове свист, как от неисправной колонки, Он становился всё громче и громче, причиняя Виктору невыносимую боль. Виктор схватился за виски и понял, что теряет равновесие. Он пытался удержаться на ногах, но из-за свиста перестал понимать, где верх, где низ, и рухнул вперёд, головой и плечом врезавшись в оконное стекло.
Макушку, щёку и шею изрезало осколками, потекла горячая кровь. Оставшийся в раме осколок вонзился в бок. Лёгкая занавеска плеснула на внезапно возникшем сквозняке, охватывая шею. Незнакомец в саду слегка подпрыгнул, схватил свободный край и дёрнул, затягивая петлю. Виктор захрипел, поднял руки, пытаясь освободиться, но свист снова вырос, заполнил всё вокруг, и Щукарёв, теряя сознание, повис на тонкой, пропитанной пылью ткани.
И вдруг петля ослабла и свист смолк. Что-то ударило Виктора в плечо, отшвыривая назад, в глубь комнаты. Он упал и тут же почувствовал боль в раненом боку и исцарапанной шее. Голова заработала, прояснилось зрение. Виктор сбросил с себя занавеску, вскочил и увидел, как Сергей перепрыгивает через подоконник в сад.