Панночка помэрла

Хачатрян Арсен

Скрюченный упёрся подбородком в грудь, смотрел как сквозь пальцам течёт кровь.

– Ты в порядке?
– Алекс спросил только, что подоспевшего друга - в глаз не попало? В рот? В нос?

Военный серьёзно щуря глаза покивал отряхивая грязную бороду.

– О-о-о... вот маленький герой - он смотрел сквозь Алекса.

– Не понял - откашлялся Груф.

– Не помнишь меня... А-а-а, ты ж дрых, и что даже забыл, что было до того?
– лицо скрюченного покрылось потом - А как бабу девственности лишать, за банку тушёнки, помнишь?

Молчание.

–

Очень давно это было.
– скрюченный дёрнулся к животу головой, полежал так немного, поднял голову и продолжил - Очень давно. Но я такое свинство и через сто лет не забуду.

Кукушка разбивала молчание.

– Мой презент ещё у тебя?
– спросил скрюченный после очередного спазма.

– Презент?

– Да головастый презент, сигара в футляре.
– скрюченный снова потвердел свою кличку и сильнее прижился к животу - Я же человек, стыдно мне стало, когда тебя лопатой долбанул, теперь не стыдно.

– Ригиц - холодно сказал Груф.

– Он самый... собственной персоной... ну что, угостишь борца за справедливость сигареткой?

К сольному выступлению кукушки присоединился целый оркестр, воробьёв, парочка сорок, и одна очень назойливая ласточка. Все испуганные грозой звуки понемногу стали возвращаться и лес наполнился привычной мелодией. Только это не изменило гербового молчания среди людей.

– Знаешь - Алекс заговорил после долгого молчания - истории здешних мест мне пришлись по душе, но твоя мне не интересна.
– все молчали - Ты подонок, а у них весь мир виноват, их историй я слушать не желаю.

Алекс поднялся, ногой раздвинул руки скрюченного.

– Ц-ц-ц, - продолжил он - рана серозная, значит мне не предаться тратить патроны. Честно говоря, ты даже этого не стоишь, твою жизнь должен забрать какой-нибудь кабан. Вот уж будет позорная смерть, с таки то разнообразием кончин.
– Алекс повернулся к спутнику - Тебе есть что ему сказать?

Груф покачал головой из стороны в сторону. "Вепрь" - эта почти стёртая надпись красовалась на винтовке скрюченного. Эта пропитанная кровью винтовка практически отдавала запах сотен убийств. Даже без слов, без историй, без мотивов, только глядя на это оружие становилось ясно кто так кроваво стерёг границу крайнего леса.

Скрюченный стал сопеть всё тише.

Два охотника лежало в тех же позах что и пять минут назад. Огромный бугай лежал на боку скаля зубы, его глаза залила кровь из веска, а внутренности живота лежали рядом спокойно приманивая мух. Худенькая охотница лежала на спине, руками как бы указывала на бугая. От лица осталась только каша, из глаза торчала ветка. Алекс даже не помнил, когда он успел нащупать ветку, но похоже она была в самый раз. На левом кулаке кожа покраснела, он лупил с такой яростью что шанс заработать царапину был очень велик. Охотников обедняла одна вещь, на их шеях. На шеях были толстые стальные ошейники, с выемкой спереди, видимо для цепи.

Они отошли недалеко. Очевидный разговор напросился сам, и они почти одновременно сказали.

– То, что он сказал правда?
– сказал Алекс.

–

Ты ведь не веришь ему?
– сказал Саша.

Молчание.

– Нет, - сказал Саша - я не мог, я не знаю. Чёрт! Мы столько времени просидели тут что я даже не помню, что было до этого. Это на меня не похоже! На теперешнего меня, точно не похоже. Да не отрицаю я помню то гнетущее чувство, чувство что было всю зиму. Удивительно, но я помню то только его. Я помню только его, из всего того морозного ада.

– Ладно, - Алекс положил ему руку на плечи - я тебе верю. Даже если тот другой ты это и делал, то скажу тебе, сейчас, я вижу человека, который на такое не способен - помолчали - Я бы так сильно не переживал на этот счёт. Ты слышал его, он явно псих. Ты видел где он живёт, ещё пять минут в том месте, и я бы сам стал психом. Тот смрад, ух, он то любого сведёт.

Ещё несколько метров молчания.

– Видел этих тварей?
– спросил Алекс - он использовал их как цепных псов. Сколько живу, сколько повидал, но такое вижу впервые.

Груф не поддержал разговора. Его взгляд устремлялся вдаль, а руки раскручивали футляр с сигарой, которая сразу оказалась у него во рту, огонь тоже не пришлось долго искать. Алекс захлопнул зажигалку.

– Пан помэр - заявил Алекс.

– Давай нормальными словами.
– Жора отложил книгу.

– Это был он, - нормальными словами решил объяснить Груф - Ригиц, он меня узнал, и он же и отправил в кому. Жора, скажи, что ты не знал.

– Скажу, я не знал.
– Жора поёрзал жопой в коляске - Я слышал только то что мне говорили. И то слышал в пол, бредового, шокового, агонийного, уха. Может кто прикрывал своих, может на тебя зуб точили. Я тебя увидел впервые в жизни, когда помогал тебя в машину грузить.

– Скажите то уже нормальными словами что произошло?
– вклинился профессор.

– Ваш Ригиц, мёртв.
– от слов Алекса веяло холодом - Это он убивал людей на границах, я уверен.

– Нет... боже - профессор схватился за голову - конечно... как же я не мог сложить, два и два.
– он открыл нижний ящик тумбочки и протянул письмо - Тут всё, только сложи два и два. В этом письме столько жертв, столько людей можно было спасти если б я только подумал. Забери его Алекс, ты убил человека, так хоть узнай кем он был.

– Я не вникаю в истории подонков, иначе запросто можно оправдать их, а позже и оправдывать себя в таких поступках.

Через секунду он продолжил:

– Задумывай и растлевай, а Эверест лгунишка.
– шёпот атаманши дриад Алекс посчитал уместным.

Это было нечто большее, что-то необъяснимое, от чего меня выворачивало. Когда я был там, неясные мне чувства боролись внутри меня, они боролись за контроль, я так и не понял какое же победило. Одно я знаю точно, эту операцию я никогда не забуду, даже не её, а именно то здание. Я уверен, что долго ещё буду вспоминать ту больницу, ту психбольницу.– Выдержка из рапорта управляющему Горреду. Третей мир.