Папина дочка
Шрифт:
– Дышать ровно, Ром. Чтобы было тебе не страшно признаваться в своих ошибках. Быть мягче.
– Я дышу!
– Я вижу...
– кивает на пульсометр.
– Подкрути-ка адекватности.
– Ладно, сейчас…
Ухожу к пацанам, падаю на маты. Смотрю на спарринги.
Гладить ее, да?
А хочется навтыкать!
Вот где она сейчас, м?...
Мне кажется, если я узнаю, что даже Лиза левачит, на этом все! Ни одна женщина больше не проникнет мне под броню. Никогда! И мне до ужаса горько от предвкушения
– Яш…
– М?
– Яська тебе врет?
– Постоянно…
– В чем врет?
– Что деньги не берет у родоков, врет, например, - улыбается он.
– Зачем?
– Знает, что выхватит по заднице своей, - безмятежно.
– И тебя не парит?
– Неа. Должно?
– Ну, не знаю. Врет по мелочам, может и в серьезных вещах соврать. Нет?
– Да я просто знаю, что она меня любит и не предаст, Ромыч. А эти ее врушки по мелочам… Да пф… Потискать немного, и она сама во всем кается.
Ну да. Все умные, один я дебил.
– А чего ты ее тогда к Дэнчику ревнуешь, раз не предаст?
– Для профилактики!
– закатывает глаза Яша.
– Чтобы не расслаблялась. Ее расслабь, она у нас его жить, как любимого кота оставит!
– Чего батоним-то?
– лениво смотрит в потолок валяющийся рядом Марат.
– Бес сказал пахать.
– Мне свалить надо, - напрягаю я пресс, поднимаясь.
– Прикроете?
Дверь в спортзал открывается. Янг. Не в форме. В куртке.
– Шмель, можно тебя?
– тяжелым взглядом смотрит в глаза.
– По поводу...
– … Лизы!
– Где она?
– подлетаю на ноги.
– У меня она.
– Че-го?!
Глава 46 - Бэтмены этого города
Моя задерганная сегодня психика даёт сбой. Опять… Оскаливаюсь!
И мне хочется выплеснуть весь накал на Янга. Потому что он фоном уже давно раскачивает меня на агрессию, все время мелькая рядом с Лизой!
Какого, скажите мне хера, он воспользовался ситуацией?! Он же видел, что мы поссорились!
Не двигаясь, успеваю только подумать о том, чтобы впороть ему, как Марат не вставая с мата, резко толкает мне под колено, делая второй ногой подсечку. Я лечу на маты.
Яшин ловит в захват.
– Послушай человека сначала, Шмель!
– Или ты подраться опаздываешь?
– пресекает Мар мою попытку подняться.
– Май, говори. Ромка не в себе немного... Пылит.
Вдыхаю поглубже.
– Да не держи, - шлепаю по руке Ивану.
– Не собирался я...
Я, конечно же, пылю. Потому что хочется опылять, а мой нежный цветочек исполняет, блять, так, что мне башку отрывает.
Он не воспользовался… Если бы "воспользовался ситуацией", не пришёл бы сейчас говорить со мной. Был бы с ней.
Янг скидывает куртку, садится на маты.
– Личный разговор, Шмель. Касается отца Лизы.
– Пацаны в курсе... У меня от своих секретов нет. Все будут помогать как могут.
– Не совсем даже про отца...
– морщится он.
– Но, я думаю, впишутся все, да. Один ты не вывезешь. Лиза просила ничего никому не говорить. И я, конечно же обещал, что не скажу. Иначе, вряд ли бы вытащил что-то из нее...
– Ну, мысль понятна, - злюсь я.
– Говори. Останется в этой тесной компании.
Маю она, значит, исповедуется, а мне - нет! Охерительно, чо...
– А как она попала к тебе, Май?
– Я ее отвёз.
Сжимаю переносицу. Может мне какого узбокаина у Алёны попросить? Инъекциями.
– Она попросила - домой. Но я решил, что ко мне будет безопаснее. Там ее точно никакие су... даки не найдут.
– На меня намекаешь?
– Нет. Но ты тоже так себе рыба. Бросил ее там одну в истерике.
Сжимаю челюсти. Но парировать мне нечем.
– Про каких судаков речь?
Достаю телефон, набираю Лизу опять.
– Да не звони, отключен. Я попросил ее не включать, чтобы никто не мог ее найти. Короче, сегодня при мне Лизу попросили прокатиться с каким-то важным дядькой, под предлогом беседы об ее отце. Она не хотела ехать сначала... Меня это напрягло. Я попытался ее тормознуть. Но она, сказала, что это по работе и села в тачку.
– Черный Фольц?
– Ага... Взрослый мужик лет пятидесяти и два охранника. Вы ссорились потом... Ты свалил. А она ушла на аллею и рыдала там на лавочке.
Закрываю лицо ладонями. Ну, блять...
Пацаны не комментируют. Но молчат выразительно.
– Отец Лизы, как оказалось, влетел под следствие из-за того, что жёстко прессанул этого дядьку. Который очень хочет Лизу "продюсировать"...
– многозначительно.
– Сегодня этот охуевший дядька Лизе об этом намекнул и сделал ценное предложение помочь с отцом. В обмен на большую и чистую любовь, естественно. Лиза сказала - нет. И намекнула в ответ, что за нее есть кому вступиться, имея в виду тебя. В ответ ей пообещали пустить тебя по стопам отца, если ты начнёшь "вести себя неправильно".
– Суки...
– выдыхаем мы синхронно.
– И она боится тебе рассказывать про это...
– Да, почему?!
– падаю на спину.
– Потому что ты у нас ебнутый... И любишь попылить, - поддерживающе хлопает меня по плечу Яша.
– А девчонка боится, что тебя упекут. Логично же.
– Ну, и вообще, Лиза очень напугана и расстроена. И во всем винит себя.
А надо было гладить и хвалить, как велела Аленка Максимовна. Вот она никогда плохого не посоветует. И я буду!! Но сначала разделаю судака, что напугал мою девочку. Только не "пыльно". Грамотно.