Папина дочка
Шрифт:
– Зайка... Я бы на руках тебя унес. Но руки не работают. Я даже за руль не сел, не могу вести. Вот... На такси за тобой...
– Нас ждёт такси?
– Ага...
Я растерянно собираюсь, мы закрываем квартиру.
– Ключ Маю надо вернуть, Ром.
– Мы уже обо всем договорились, не волнуйся.
Это как раз очень волнует, если честно! С чего вдруг это они?..
– А со скольки до скольки ты был на тренировке?
– Вот как уехал от тебя, гад такой, и вот сейчас - полчаса как освободился, товарищ следователь.
– Я вру лучше...
– вздыхаю я.
Целует в висок.
Едем на такси.
Я дома молча готовлю ужин, переживая, что папа его не поест.
А Рома висит на телефоне. Вернее положил его рядом с головой, включив на громкую и звездой лежит на ковре. На плечевых суставах горячие компрессы. Под коленками диванные подушки.
– Пап, ну что там по Иштарову?
В печи готовятся отбивные. Достаю из холодильника груши для пирога.
– Обвинение предъявлено не будет. Подержат и отпустят. Не паникуйте, в общем. Там вокруг ситуации очень много людей землю пашут.
Все валится из рук.
– Ох... Ну, ладно. Спасибо! И от Лизы большое спасибо.
– Мхм… Как ты, Ромка?
– А ты?
– Живой... Сигареты заканчиваются...
– Мы приедем завтра с Лизой. Знакомиться. Привезу сигареты. Напиши что еще нужно.
– Ты чего, Ром?... Тут разруха.
– Так сделай с этим что-нибудь, пап.
Трясущимися руками собираю груши.
Оставляю их на столе, иду к Роме, сажусь верхом, молча ложусь на грудь. Хочется опять рыдать от этого чувства облегчения, дрожащего в груди. Отпустят!!
– Не рыдать! А то у меня лапки не рабочие, я даже погладить не могу.
Целую его в шею, ключицу и, съезжая чуть ниже, в тату солнца на солнечном сплетении.
– Ой... Какая траектория...
– стонет он.
– Ниже...
Всхлипнув, ранено смеюсь и целую ещё раз, в дорожку волос пониже пупка. губы касаются холодной пряжки ремня. Он так пахнет...Что я на мгновение дезориентированно замираю от мурашек бегущих по затылку.
Надо сбегать, иначе капец ужину!
Возвращаюсь в позу наездницы.
– Не... Нет! Не уходи!
– умоляюще шепчет он, на мою попытку встать.
– Подвигайся...
– Ты о чем-нибудь другом думать можешь, Шмелев?
– Неа...
– мучительно выдыхает, прикусывая губу.
– Ты же хотел массаж и даже шевелиться не можешь, Ром.
– Но ты-то можешь...
– стреляет взглядом нам в пах, где мы соприкасаемся телами.
Отрицательно мычу, смущаясь.
Сама?! Нет, я не смогу.
– Ну, пожалуйста... Хочу тебя... Киска... Не бросай Ромочку! Он умрет от голода...
– строит мне жалобно глазки.
– Нет!
– Ты меня не любишь... Злая девочка!
– Люблю!
– улыбаюсь я.
Наклоняюсь, целую в губы.
Шипя, нетерпеливо кусает меня, пытаясь углубить поцелуй.
И он такой вкусный, жадный и беспомощный... Что мне самой хочется подразнить его. И я бы конечно не отказала ему. Но - сама?! Нет-нет...
– Сними маечку, детка...
– Там сгорит что-нибудь.
– Ни черта там не сгорит! Это я сейчас вспыхну и сгорю!
Поднимаясь, красиво стягиваю майку. Это так смущает… Но я знаю, что у меня красивая грудь. И плавая в ощущении кипятка от смущения, замираю под его восторженным взглядом. Бедра впечатываются в меня снизу.
Стараясь вести себя посмелее и немножко поиграть с ним, делаю грудной клеткой "биение сердца", дразня его.
– Фа-а-ак...
– стонет он.
– Ещё!
Распускаю волосы, наклоняясь над ним, делаю завесу их них.
Резко откидывая назад, виляю на нем бедрами. Его напряжённый член, через ткань давит мне на чувствительные места.
– Ремень давит...
– Ничего тебе не давит!
– шлепаю слегка по животу.
– Давит...давит... Спасите-помогите!
И мои руки послушно расстёгивают пряжку.
Что ты делаешь, Иштарова?! Ты же хотела притормозить!!
– Детка... В правом кармане...
– закрывая глаза, облизывает губы.
– Что?
– Достань...
Ныряю пальцами в карман его брюк.
Презерватив!
О-о-о, боже!
– Давай...
– Я не умею, - ошарашенно пытаюсь съехать я.
– Так... Слушай инструкцию.
– Ром!!
– Ррр.... Быстро! Немедленно! Вот прям щаз! Смести его дальше от края... Оторви...
Мало мне сегодня шоковой терапии!
Но мои пальцы слушаются его без моего участия.
– Нажми... Поймай пальчиками... Сожми во-о-от эту штучку сверху. Возьми в руку член.
– А можно в обморок упасть?
– истерично смеюсь я.
– Я тебе упаду! Два лежащих рядом обморока - это так себе секс... Лиз! Ну!.. Да-да-да-да-да!!
– стонет он, когда я всё-таки решаюсь. Сжимаю его подрагивающий твердый член.
Наше громкое дыхание звучит в тишине.
– . Вверх... Вниз... Прижми к головке его... Соедини пальчики в колечко... И... раскатай по мне...
– Он не слушается!
– все скользит.
– На-да-да... да... да-ви...
– задыхается он от моих попыток, и я решительно сдавливая его ствол наконец-то умудряюсь раскрутить чертов презерватив!
– О, блять, боже, я сейчас кончу!
Это я сейчас кончу от всего происходящего!
– Ау!! Shhh...
Отдергиваю испуганно руки.
Он, жадно облизываясь, смеётся, закатывая осоловелые глаза.
Смотрим друг другу в лицо. Он такой горячий... Между бёдер у меня ноет так, словно только что оттуда!