Папина дочка
Шрифт:
– Ясно. Ты номер тачки запомнил, Май?
– Естественно. Сфотал. Пробил по гибдд-базе - владелец Геннадий Викторович Смирнов. Его контакт у Лизы я взял. На всякий случай.
– Спасибо, Май. Буду должен.
Тяну ему руку, пожимает.
Открываю городскую онлайн камеру, которая захватывает парковку Арены.
Показываю пацанам.
– Вот эта тачка.
Переглядываемся.
– Два охранника, значит?
– уточняю я.
– Да, серьезные быки. Под сотку. Стволов не видел.
–
– хмурится Яшин.
– Успеем?
– Должны. Там биты, кстати, в инвентаре старые лежат. Отдал кто-то в школу, - вспоминаю я.
– Бес давно говорил выкинуть надо, они рассохлись. Наверное, пора. Выкинуть.
– А на складе есть балаклавы для тренировки в мороз и перчатки...
– вспоминает Марат.
– Май ты с нами?
– Угу...
– И на обратном пути вазелин купить надо?
– вздыхает Яшин.
– Нахрена?
– подозрительно смотрит на него Май.
– Это лишнее, - фыркаю я.
– Бессо будет драть нас без вазелина.
– Аа... Так, а может, он не узнает?
– Может и не узнает.
Балаклавы и перчатки, биты, черные спортивные костюмы без нашивок от спонсоров... Все тихо проносим в зал, пока охранник выходит на пять минут покурить.
Закрываемся изнутри.
Стаскиваю из стола Беса эластичный бинт. Режем его на куски.
– А это зачем?
– смотрит с недоумением Май.
– Ты в ментовку за драки не попадал?
– Нет.
– Какой ты положительный чувак...
– ухмыляюсь я.
– А мы - да. Менты придут по наши души. Охрана же не идиоты. Первых будут проверять нас. По личным мотивам. Будут костяшки палить. Свежие ссадины на костяшках - повод забрать “до выяснения”. Вот так делай...
– показываю как обматывать.
– Нет, не так, давай, я сам. Заматываю в несколько оборотов бинтом ему костяшки. Сверху перчатки.
Переодевшись, закатываем наверх балаклавы, как шапки.
Подкидываем вверх на окно Яшу, как самого шустрого.
Он открывает фрамугу.
– Через нее выйдем, через нее вернёмся. На камерах мы из спортзала не выходили, если что. Алиби...
Помогая друг другу, залезаем на высокий подоконник. В метре от него забор.
– Ну все, полетели.
Яша показывает прохождение "трассы" - окно-забор-гаражи. По очереди прыгаем за ним, перекидавая друг другу пакет с битами. Подтягиваемся, перемахиваем, спрыгиваем...
И бегом! Холодно в костюмах. Да и мы торопимся.
И именно там, где я прессанул Лизу на капоте опускаем балаклавы на лица. Достаем биты.
Гоп-компанией, срезая расстояние, идём к стоянке.
– Э, пацан...
– подхожу к малышне на площадке в последнем жилом доме у Арены.
– Телефон дай свой. Быстро.
Испуганно протягивает.
Набираю с его телефона этого урода.
– Не бойся, вернёт сейчас, - присаживается перед ним Яша, отдавая ему косарь.
– Позвонит и отдаст.
– Да.
– Геннадий Викторович?
– Да, я.
Как там моя девочка складно сочиняет?
– Это Вас тех персонал со стоянки беспокоит. В Вашу машину въехала десятка с пьяной гопотой и ваша тачка покоцала все рядом стоящие. Зацепила машину мэра и генпрокурора.
– Что?!.
– Лучше бы Вам подойти сейчас лично.
– Минуту!
Отдаю телефон пацану.
Идём быстрым шагом дальше.
– Ну ты, блять, сказочник!
– ржут пацаны.
– Это у нас с Лизой семейное...
Мы идём по стоянке. Тачка посередине, с другой стороны нам на встречу идёт бесстрашный урод со своей охраной. И сейчас ему будет страшно!
Охрана срисовывает нас на подходе резко напрягаясь. Но к тачке с недоумением подходят.
Мы зажимаем их с двух сторон. Пацаны ломают телохранителей, стараясь не сильно травматично обезвредить их и зафиксировать на земле в болевых.
А бесстрашный Геннадий Викторович пытается смыться! Неудачно. Я вырастаю перед ним, встречая его академической двоечкой в лицо.
На излом ловлю правую руку, ломаю в плечевом суставе.
И, отрываясь, роняю и херачу его пинками по почкам и по морде. Спокойно и расчетливо.
Присаживаясь, за грудки поднимаю к себе и шиплю в его ошалевшие глаза:
– Выздоравливайте быстрее, Геннадий Викторович! И мы повторим ещё разок.
Замечаю краем глаза, как достает левой рукой из кармана шокер. Зажимаю сверху своей, скручиваю, ломая запястье.
– Во втором заходе сломаю позвоночник. Не сам, так мои люди. Усёк, урод? В любом городе тебя достану. Инвалидом будешь. Нас легион, понял, тварь?
Всаживаю шокер ему в пах. Нажимаю на кнопку. От разряда его дёргает и выгибает дугой.
Поднимаюсь.
Скажи спасибо, что яйца с корнем не вырвал.
– Пацаны, вы кто?
– хрипит один из охранников.
Наступая кроссовком на ребра отрубившемуся мудаку, делаю шаг к машине. И мы с Яшей вдребезги разносим ее битами. Так, чтобы не восстановить.
Присаживаюсь рядом с охранником, которого держит Май.
– От лица всех бэтменов этого города, очень прошу Геннадия Викторовича во избежание повторных встреч, в нашем городе никого не обижать. В этот раз вежливо прошу, второй - по беспределу просить буду.
– Менты, - бросает Мар.
Мы срываемся с места, ставя спринтерские рекорды. Уходим по таким норам, чтобы тачка не проехала.
Менты тормозят, вылетают из машины и преследуют нас ножками. Но хрен нас догонишь!
Зря что ли нас Батя на кроссах и спринтах с плетью гоняет?