Папочка ушел на охоту
Шрифт:
— Миссис Хотчкис, — наконец заговорил он, — ваш звонок очень важен для меня. Я могу приехать к вам менее чем через час. Вы говорите, у вас есть документы о военной карьере вашего мужа. Вы не могли бы их приготовить? Я хочу на них взглянуть. Давайте я уточню ваш адрес.
Фрэнк Рамси закончил разговор и посмотрел на жену:
— Если такая же фотография осталась у этой женщины, то он — Клайд Хотчкис, ветеран Вьетнамской войны, обладатель множества наград, вернувшийся домой с серьезными психологическими проблемами. Она сказала мне, что сорок
Как только Фрэнк произнес эти слова, он понял, что едва не проговорился про дневник Джейми Гордон.
— Фрэнк, тебе следует подождать десять минут и съесть обед, который я для тебя приготовила, — твердо сказала Селия.
— Извини, Сел, — с искренним сожалением ответил он. — Как я уже говорил, бродяга, живший в фургоне, мог найти фотографию много лет назад. Возможно, она не имеет к нему никакого отношения. Но если это он, то его отпечатки пальцев, как ветерана Вьетнама, есть у военных. И мы сможем их проверить.
Рамси позвонил Натану Клейну, и они договорились встретиться через час у дома Пегги Хотчкис на Стейтен-Айленд. А потом, понимая, как это важно для Селии, он принялся поглощать приготовленный ею обед, совершенно не чувствуя вкуса того, что ел. Он уже представлял себе, как ужасно будет для женщины, с которой он только что беседовал, узнать, что ее давно исчезнувший муж, уважаемый ветеран войны, может оказаться убийцей.
Не говоря уже о реакции семьи Джейми Гордон. Арест убийцы всегда вызывает новый приступ горя у родственников.
Инспектор Фрэнк Рамси далеко не в первый раз за свою карьеру размышлял на эту тему.
Глава 58
Красные атласные туфельки. Танцующая в них мамочка. Мамочка кружится по комнате. Мамочка наклоняется над ней и целует в щеку.
Нет, это Ханна.
«Нет, на маму похожа я, — подумала Кейт, все еще находящаяся в бездонной пропасти комы. — Ханна похожа на папу. Маленький дубликат папы. Как мне больно, как у меня все болит…»
— Высокая температура — это серьезная проблема, — послышался рядом мужской голос…
«Я тебя слышу, — подумала Кейт. — Ты этого не понимаешь, но я тебя слышу. Ханна, маленькая сестренка, не тревожься. Со мной что-то случилось, но я поправлюсь…»
Папа пел для нее:
«Пока, пышка-малышка».
И родители поцеловали ее на прощание…
Кто-то коснулся ее лба.
— Я тебя прощаю…
Кто-то о ней молился.
«Я поправлюсь, — подумала Кейт. — Если бы я только могла сказать Ханне…»
А потом она почувствовала, как все глубже, глубже и глубже погружается в сон…
И мамочка перестает танцевать, и папа больше не поет и… он никогда…
Наконец температура спала, и Кейт погрузилась в глубокий сон, несущий отдых, так и не сумев додумать фразу.
Глава 59
В ночь со вторника
«Что мне теперь делать? — спросил он себя, уловив в окне своей спальни первые признаки восхода. — Вздрагивать каждый раз, когда зазвонит телефон? Ждать нового визита инспекторов?»
В половине шестого утра среды Джек отбросил в сторону одеяло и встал.
«Интересно, какую часть территории комплекса успели вчера расчистить? — размышлял он. — Если страховые инспекторы разрешили начать расчистку, значит, они больше не рассчитывают на новые находки. Очевидно, теперь полицейская охрана комплекса снята. Пожалуй, мне следует туда съездить и посмотреть, что там происходит, пока работы не возобновились».
Приняв решение, Джек надел спортивный костюм, толстые носки и кроссовки.
«Если я задержусь, чтобы принять душ и побриться, то могу столкнуться с кем-то из рабочих, — подумал он. — А мне это совсем ни к чему. Пожалуй, следует отправиться во Флориду и провести там зиму. Мне нужно привести себя в порядок. Я набрал лишних десять фунтов. Или даже двадцать».
Уорт отбросил эти мысли.
В последнее время он все чаще замечал презрительное выражение в глазах женщин, с которыми начинал болтать в баре. Он никогда не позволял своему парикма*censored*у Дому коротко его стричь. Дом уже давно его к этому призывал. «Джек, я знаю, что леди любят погружать пальцы в твои рыжеватые светлые волосы. Ты мне сам говорил. Только теперь они потеряли свой прежний цвет».
«Теперь многое перестало быть прежним», — вздохнул Уорт.
Он выключил свет на лестнице, спустился вниз, прошел через гостиную и кухню, не замечая ничего вокруг. Дом, который Джек Уорт делил с женой, уже довольно давно стал для него местом, где он только спал. Ему хорошо платили за работу в Комплексе Коннелли. Раз в неделю приходила женщина и наводила порядок, этого вполне хватало. Он всегда был аккуратным человеком. Летом работающий за наличные ландшафтный дизайнер приводил в порядок лужайку и сад, зимой убирал снег.
Джек высоко ценил свою свободу. Новой «миссис Уорт» больше не будет. И ему не придется платить за колледж еще одного ребенка.
Когда Джека посещали подобные мысли, он всегда начинал злиться. Парень даже не носил его имени. И когда этот вопрос решался в суде, его бывшая сказала ему, что ее муж, богатый врач, будет счастлив заплатить за колледж Джонни, когда тот закончит школу.
«Я сказал им, что никто не будет платить за колледж моего сына, — подумал Джек, захлопывая дверь между кухней и гаражом и садясь в свой «БМВ». — Я знаю, они хотели, чтобы я не имел к ним отношения. Глупо. И уже со следующего года мне придется платить за его учебу».