Параллельные
Шрифт:
Орочимару взвился, а потом притих и, положа руку на сердце, добавил:
— Идеальное государство — это государство, в котором правитель не делает ничего. Дома строятся, дороги чистятся, заказы поступают, преступники наказываются, соседи дружат, и всё это делается само, без твоего участия.
— А мне тогда что делать?
— Первые двадцать лет — ебаться с тем, чтобы оно работало без тебя. А потом — играть с внуками, кушать рамен и писать мемуары.
Узумаки озадаченно моргнул.
— Так вот почему дедуля умудрялся по деревне гулять! И в Академию он часто приходил…
Положа
— Так нечестно, — надулся Узумаки. — Почему Какаши-сенсей такому не учил?
— Подозреваю, он сам не знал. Всё-таки искусство шиноби, в котором нужно целиком и полностью полагаться на себя, принципиально отличается от искусства правителя, когда целиком и полностью надо… полагаться на других. Вот смотри, — Орочимару небрежным движением руки приманил откуда-то листок бумаги. — Вся система, по сути, лишь огромное переплетение отдельных контрактов. Тебе как правителю нужно только следить за их выполнением и тем, чтобы они не противоречили общим интересам деревни. Люди бывают недальновидны… У производящего класса есть интерес — безопасность.
И дальше Орочимару рассказывал запутанное государственное устройство, найдя, наконец, благодарные уши.
— …а значит, это выгодно и им, — Змей закончил лекцию, проведя широкую линию из конца в начало схемы. — Что мы получаем?
— Шарик!
— Вот! Фишка в том, чтобы каждому дать возможность рвать жопу на любимом деле и никак иначе!
— А как узнать, какое дело у человека любимое? — Узумаки уволок схему поближе к себе, стараясь запомнить все детали. — И что делать с теми, кому вообще ничего не нравится?
— Дать немного свободного времени. Скуки. И запретить ходить в бар, чтобы отмести самые очевидные варианты. Тогда-то человек и займётся тем, к чему у него душа лежит.
Узумаки задумчиво нахмурился, пытаясь представить, что в таком случае делал бы он сам. Если совсем-совсем ничего не надо… сначала, конечно, отоспался бы. Потом порадовался бы, что никому срочно не нужен. А потом… пошёл бы разговаривать со всеми по душам. Чтобы не уходили больше из Конохи, как Саске. Чтобы никому не пришлось убивать свою семью из-за того, что люди не смогли договориться — как Итачи. Чтобы дети искали родителей, а не мести и смерти.
— Понимаешь, люди — не кони, их запрягать не надо. Люди впрягутся сами, — Орочимару постучал по схеме. — Им нужно только не мешать и не давать мешать друг другу. Знаешь, где бы я был, если бы моим исследованиям палки в колёса бы не ставили? В Конохе! И никуда бы не рыпался и никому бы не мстил, потому что мне и так хорошо.
— А вашим подопытным?..
— Мои подопытные в Ото глотку за меня перегрызут. И в Конохе можно было организовать всё нормально — нужен был только персонал: повара, сиделки и так далее. Присмотрись, наверняка в твоём окружении есть те, кто хотят помочь, кто готов взяться за дело… просто по-своему.
Наруто засопел. Несмотря на то, что в последние годы в отношениях их Орочимару с Конохой царило затишье, соглашаться вот так запросто не хотелось. Даже с учётом того, что Белый Змей говорил вроде умные вещи. Но это же Орочимару! Сокомандник эро-сеннина и баа-чан, да… Точно, нужно будет всё как следует проверить перед тем, как применять на практике. И даже перепроверить, вот!
— А чем я занимаюсь здесь? Я же стал Хокаге?
— Да, слава всем богам, стал, — выдохнул Орочимару. — Занимаешься всё тем же выносом мозга всех неосторожных и грустных, но теперь — на государственном уровне. Дипломатия, международные отношения, кадровые вопросы…
Узумаки вспомнил своего местного двойника, из которого энергия била ничуть не слабее, чем в пятнадцать лет. Завистливо вздохнул. Потом нахмурился.
— Это что, он так всё делегировал, что в Конохе раз в месяц появляется?
— Чаще. Обычный рабочий ритм — пять дней там, два дня здесь, а в командировки клонами ездит. Но да, большую часть времени он тратит на то, чтобы проверять, как всё работает, а не работать самому.
Наруто снова вздохнул, укладывая голову на сложенные руки прямо поверх схемы.
— Круто, — тон у него при этом был унылый до крайности.
— Звучит совсем не круто, — отозвался Орочи, взлохматив так удобно поставленную макушку. — Тебя что-то гложет?
Узумаки повернул голову, глядя на Орочимару нетрезвым взглядом. Жаловаться на жизнь змеиному саннину было как-то совсем уж странно, но, в конце концов, не Учихе же душу изливать. И вообще, это не их Орочимару, а какая-то сильно отняшенная версия…
— Всё оказалось совсем не так, как мне мечталось.
— Такое бывает, — кивнул он. — А что именно не так? Что-то… непоправимое?
Наруто мотнул головой.
— Нет… просто я вроде бы добился всего, о чём мечтал… но не чувствую этого. Я хотел стать Хокаге и стал, меня все любят… а радости от этого нет. У меня есть семья, где меня любят и ждут — а мне не хочется домой идти. Почему так? — на Орочимару уставились жалобные синие глаза.
— А кто тебя дома ждёт? — Орочимару задумчиво огладил плечи героического Хокаге.
— Ну… жена, дети…
— А кто у тебя жена?
— То есть кто? Я тут не женат? — Наруто приподнял голову.
— У тебя уже есть дети. Боюсь, тебе не следует знать, на ком ты тут женат — сгрызёшь себя мыслями «А что было бы, если?..», начнёшь сравнивать… Это сделает всё только хуже. Тем более, как показывает практика, можно строить одинаково хорошие семьи с разными людьми.
— Ано… допустим, — Наруто вновь опустил голову. — Я женат на Хинате.
— Хьюга? Ох-ох-ох-ох-ох…
— Что-то имеешь против? — Узумаки вскинулся, посмотрел с прищуром.
— Нет. Просто есть такой феномен: взрослые повторяют ту же модель отношений, что была в их семье в детстве, даже если она им не нравится. Поэтому желательно, чтобы хоть один человек в паре был из нормальной семьи. В противном случае придётся приложить много осознанных усилий, чтобы это исправить. Само собой ничего не получится. Готов поспорить, что Хината генерирует вокруг себя атмосферу клана Хьюга в худшем её проявлении, а ты понятия не имеешь, как вести себя с детьми.