Пари на красавицу

Муравская Ирина

Опять уехала? Вот же неуловимый мститель. И что теперь? Ждать до следующей недели? Или завалиться к ней после занятий? Стоп. Б****. У меня же свидание! Чуть не забыл про него. Сука.

***

Сижу на мотике под берёзой: там, где мы распрощались с Мальвиной после вечеринки. Сижу так уже часа два, если не больше, так что очевидно, что занятие успело меня подзаколебать. Однако не уезжаю и упрямо слежу за тем, когда загорится окно в её комнате. Нет, я не извращенец, но на сообщения она не отвечает. Приходится так.

Я надеялся,

что сегодняшняя встреча у неё сорвётся так же, как и прошлая с этим её мудаком, но, видимо, нихрена. Нет, оставалась вероятность, что она просто укатила куда-нибудь отдыхать, пятница вечер же, но этот вариант отлетает, когда свет фар подъезжающей иномарки освещает часть дома.

На улице уже темно, так что меня с отключённым двигателем не видно в тени, а вот я прекрасно вижу, как Покровская сидит в салоне с коротко стриженным парнем. Пару минут они разговаривают, после чего он тянется её поцеловать.

До хруста стискиваю телефон. Пластиковый корпус чехла трескается. Сука. Ему что-то никто не отвешивает звездюлей. Ах, ну да, он же её парень. Дать бы ему по роже. Слышу, как телефон снова хрустит.

Поцелуй, наконец, заканчивается, Покровская выходит из машины и теряется за растущими вдоль калитки не успевшими нарядиться в зелень кустами. Побитый жизнью недорогой седан цвета грязного асфальта разворачивается на узком клочке и уезжает. Правильно, проваливай. И забудь сюда дорогу.

Всё. Соскакиваю с насиженного места и в один прыжок перемахиваю через забор. Моя затея крайне проста, но натыкается на препятствие — окно в её комнате открыто на верхнее проветривание. Не залезть. А стучаться не хочу, более чем уверен, что просто не откроет.

Удача оказывается совсем близко. У Леры по соседству всё нараспашку. И её самой вроде нет, во всяком случае свет горит, а в спальне пусто. Тихонько переваливаюсь через раму и подобно домушнику на цыпочках выглядываю в коридор. в дальней части коридора за ванной слышен работающий душ. Понятно где Титова. На кухне, объединённой с прихожей, фонит телевизор и судя по запаху что-то жарится. А ещё доносятся голоса. Праши и женщины. Наверное, её мамы.

Темы беседы расслышать не могу, слишком приглушенно, но вижу мельком силуэты, когда тенью пробираюсь вдоль стеночки и теряюсь в темноте девичьей комнаты. Я, б****, долбанный ниндзя. Сам от себя охреневаю. Залезать в окна, пробираться к девушке тайком… какая генетически мутировавшая оса меня укусила?

Не могу удержаться от дешёвых спецэффектов, так что когда включается свет, я уже эффектно валяюсь на её постели, развалившись на подушках и для удобства запрокинув руки за голову.

— ТВОЮ Ж МАТЬ! ДА ТЫ… — подскочившая от неожиданности Мальвина хватается за сердце и вовремя замолкает. Правда её всё равно успевают услышать.

— Что-то случилось? — долетает до неё обеспокоенный вопрос матери.

— Ударилась мизинчиком! Скорая не нужна, справлюсь и так. Где у нас гипс? — не дожидаясь ответа, Покровская поспешно запирается

на замок и взбешенно оборачивается ко мне. — Ты какого хрена тут забыл??? — нет. Змеи определённо ей родственники. Так шипеть это прям уметь надо.

— Как свидание? — обворожительно улыбаюсь я, беся её ещё больше.

Теперь она рычит, с недоумением таращась на прикрытое окно, через которое ни по какой логике нельзя проникнуть. Никому. Кроме разве что кота. Но я же ведь явно не кот.

Вздыхает. Всё, псих прошёл. Скандала не будет. Это видно по тому, как она устало трёт лицо.

— Нормально. Хорошо.

Как-то не очень уверенно.

— Так нормально или хорошо?

— Хорошо. Отлично.

Саркастично хмыкаю.

— Тебе нельзя давать показания. Ты следователей такими ответами доведёшь до нервного тика.

На меня смотрят с какой-то прямо-таки вселенской усталостью.

— Воронцов, что ты тут делаешь?

— Ты ушла сегодня с пар.

— Ушла.

— Что случилось?

— Ничего.

— С ничего просто так не сваливают.

— Да нормально всё.

— И всё же?

— Какой ты дотошный! "Дела" у меня начались, и я поехала переодеваться, — Мальвина заваливается поперёк кровати, с наслаждением раскидывая руки в стороны. — Доволен?

— Точно?

— Блин, тебе что, доказательства нужны?

— Премного благодарен, но обойдусь. Я просто подумал… — замолкаю, не договорив.

— Что думал?

"Что ты свалила из-за меня", вертится на языке.

— Ничего, — вместо этого качаю головой, изучая её профиль: взгляд скользит по курносому носу к сжатым губам, задерживается на них, а оттуда перескакивает на тяжело вздымающуюся грудь. Я ошибаюсь или она нервничает? Несмотря на внешне расслабленную позу она слишком напряжена. — Так, значит, у вас ничего не было?

В мою сторону с досадой оборачиваются.

— А что, это так важно?

На неудобные вопросы стараюсь не отвечать. Предпочитаю их задавать.

— Мне интересней, какой он у вас? Если вы тр***етесь так же, как целуетесь, то ставлю косарь — в процессе кто-то из вас точно засыпает.

Округлившиеся глаза дают понять, что намёк она поняла. Спасаюсь от сердитого пинка, который всё равно меня настигает. Просто на несколько замахов позже. Ёрзанье по простыням приводит к тому, что теперь я тоже лежу поперёк постели. Рядом с ней.

— Зачем он тебе? У вас же страсти, как в доме престарелых, — не касаюсь и не смотрю на неё, хоть так и подмывает. Вместо этого разглядываю не особо интересные потолочные споты.

— Не всё завязано на страсти.

— Всё. Всегда. Люби сколько влезет, но если тебе ни горячо, ни холодно в его присутствии, отношения обречены на провал.

— Знаешь не понаслышке?

— Не совсем. У меня другая ситуация. Страсть есть, любви нет. И не будет.

Боковым зрением вижу, что Покровская, не меняя позы, смотрит на меня.