Парк Горького
Шрифт:
– Хорошо, – согласился он.
– Спасибо, – ее серьезный взгляд сменился на практичный. – Пока не ушли, дайте еще сигаретку.
– Возьмите пачку.
Участники съемок не спеша возвращались на площадку. Актер с револьвером был пьян и целился в Аркадия. Ирина Асанова спросила вдогонку:
– Кстати, что вы думаете об этой сцене?
– Похоже на Чехова, – ответил он через плечо, – но плохо.
– Это и есть Чехов, – сказала она, – но получается сплошная мура. А вы, оказывается, наблюдательны.
Когда
– Вот вам вкратце история нашей революции, – произнес Левин, не отрывая глаз от черных и белых фигур. – Однажды человек позволяет себе убить другого, со временем ему ничего не стоит украсть, дальше он переходит к сквернословию и безбожию, а потом входит в дверь без стука. Ход черных.
– Не возражаете? – спросил Аркадий.
– Валяйте.
Аркадий расчистил центр доски и положил там три черные пешки.
– Красотка, Зверь и Рыжий.
– Что вы натворили? – воскликнул Левин при виде такого разгрома.
– Кажется, вы что-то упустили.
– Что вы имеете в виду?
– Начну с начала. Три жертвы, все трое убиты с первых же выстрелов – в грудь.
– У двоих, кроме того, прострелены головы, так что откуда вы знаете, какие выстрелы были первыми?
– Убийца все как следует продумал, – перешел к делу Аркадий. – Он забирает все документы, удостоверяющие личность, очищает карманы своих жертв, сдирает кожу с их лиц и отрезает кончики пальцев, чтобы ликвидировать отпечатки. В то же время он идет на лишний риск, делая еще два выстрела в лица мужчин.
– Чтобы быть уверенными, что они мертвы.
– Он знает, что они мертвы. Но у одного из мужчин есть примета, которую надо уничтожить.
– Но может быть и так, что он сначала выстрелил им в голову, а потом уж в сердце.
– Тогда почему бы заодно и не девушке? Нет, он стреляет в лицо одному убитому, потом осознает, что обнаруживает свои намерения, и стреляет во второго.
– Тогда возвращаю вопрос, – Левин встал. – Почему же заодно не в девушку?
– Не знаю.
– Как эксперт, каковым вы не являетесь, говорю вам, что пуля такого калибра не может так обезобразить, что нельзя было бы опознать человека. К тому же этот мясник начисто срезал их лица.
– Как эксперт, скажите, чего он достиг этими выстрелами?
– Если оба мужчины были уже мертвы, – скрестив руки на груди, ответил Левин, – главным образом локализованных повреждений в области зубов, которыми мы уже занимались.
Аркадий промолчал. Левин рывком открыл ящик и достал коробки, помеченные «ПГ-1» и «ПГ-2». Из коробки ПГ-1 он вытряхнул на ладонь два почти целых передних зуба.
– Крепкие зубы, – заметил Левин. – Такими можно грызть орехи.
Зубам в коробке ПГ-2 не повезло. Один разбитый вдребезги резец и в отдельном пакетике мелкие осколки
– Почти все остатки одного зуба пропали в снегу. Но анализ все же показывает эмаль, дентин, цемент, обезвоженную пульпу, налет табака и следы свинца.
– Пломба? – спросил Аркадий.
– Девять граммов, – ответил Левин, имея в виду пулю. – Удовлетворены?
– Значит, это Рыжий, парень, который красил волосы?
– ПГ-2, черт вас побери!
…Рыжий находился внизу, в холодильнике. Тело привезли в прозекторскую. Аркадий нещадно задымил.
– Отойдите от света, – оттолкнул его локтем Левин. – Мне казалось, что вы терпеть не можете таких вещей.
В середине верхней челюсти зияла дыра, по краям которой торчали прокуренные боковые резцы. Левин выковыривал кусочки челюсти и складывал на влажное стекло. Когда кусочки покрыли его, он зашагал к стоящему на столе микроскопу.
– Знаете ли вы, что ищете, или просто догадываетесь? – спросил он Аркадия.
– Догадываюсь, но никто не станет грабить заведомо пустой сейф.
– Вы правы, – патологоанатом наклонился к микроскопу, двигая кусочки кости на стекле. Начав с десятикратного увеличения, он вращал линзы окуляра. Аркадий подвинул стул и сел спиной к трупу. Левин по одной снимал со стекла крупинки кости.
– Я послал к вам заключение, которое, возможно, вы еще не видели, – сказал Левин, – Кончики пальцев срезаны большими ножницами. На обеих сторонах ран отчетливо видны вдавлины. Ткани лица удалены не скальпелем, разрезы не такие тонкие, на кости глубокие царапины. Я бы сказал, ножом, очень острым охотничьим ножом. – На стекле осталась только мелкая пыль. – Взгляните-ка.
Увеличенная в двести раз, пыль казалась обломками слоновой кости вперемешку с кусками розовой древесины.
– Это что?
– Гуттаперча. Зуб был мертвый и хрупкий, потому и рассыпался. Нерв был удален, канал запломбирован гуттаперчей.
– Я не знал, что есть такой материал.
– У нас нет. И в Европе гуттаперчей не пользуются, только в Америке, – Левин насмешливо ухмыльнулся в ответ на широкую улыбку Аркадия. – Нечем гордиться – просто повезло.
– Да я и не горжусь.
Вернувшись на Новокузнецкую, Аркадий, не раздеваясь, напечатал:
"К заключению об убийствах в Парке имени Горького.
В результате анатомического исследования жертвы ПГ-2 в канале верхнего правого резца обнаружены остатки гуттаперчевой пломбы. Патологоанатом утверждает, что данный материал не характерен для советской и европейской зубоврачебной практики и обычно применяется в США.
ПГ-2 – это тот убитый, который изменил свою внешность, перекрасив рыжие волосы в каштановый цвет".